Сейчас для нас проблема заключается в том, что обороной войны не выигрываются, по крайней мере, такие как СВО. Следовательно, рано или поздно придётся переходить в наступление, а значит, важно не повторить ошибок врага и не превратить свою операцию в многомесячную бойню "за избушку лесника", как это сделало украинское командование. Анализируя неудачи украинского "контрнаступа", эксперты концентрируются на проблеме минных полей. На самом деле задача взлома обороны в современной войне намного сложнее.
Председатель Объединённого комитета начальников штабов, генерал армии США Марк Милли полагает, что украинцы зимой продолжат своё наступление. Нескольким ранее Зеленский пообещал американцам, что будет наступать, несмотря на осенние дожди и распутицу:
Нам нужно двигаться вперёд. Мы не можем терять время. Забудьте о погоде и тому подобном, – заявил он в интервью телеканалу СBS.
И это понятно: Милли транслирует точку зрения компетентного военачальника, который понимает, что такое логистика и как на неё влияет осенняя погода. Он уже отмечал, что у ВСУ остаётся полтора месяца для продолжения активных действий.
Зеленский, напротив, изображает героя, которому всё нипочём, дай только автомат в руки. Но он не собирается в окопы, его родственники в безопасности, так что демонстрировать непреклонную волю к победе здесь легко.
Неизбежность наступления
Многие эксперты отмечали, что, находясь в стратегической обороне, наша армия выбивает живую силу и технику противника. Процесс этот, к сожалению, небыстрый и происходит не без потерь с нашей стороны. Однако тенденция вполне однозначная: ВСУ несут большие потери при меньшем демографическом потенциале.
Военный эксперт, специалист по армиям НАТО Александр Артамонов в разговоре с Царьградом отмечал, что Киев не может поменять стратегию просто потому, что принципиальные решения принимаются в Лондоне. Главная же задача британцев – выбить нас из Крыма, и никакие потери украинцев их в этом плане не волнуют.
Крым остаётся с XIX века для британцев камнем преткновения, непотопляемым авианосцем России, отчуждение которого приведёт к потере для России стратегического аргумента в любой военной кампании. Мы полностью оттесняемся от побережья Чёрного моря, Новороссийск не в счёт. И происходит тотальное окружение наших южных границ, – пояснил эксперт.
Что прячут за минами
Как правило, когда журналисты начинают объяснять, почему у ВСУ вместо стремительного прорыва русской обороны получилась многомесячная бойня, всё сводится к простым причинам. Например, к рассказам о "непреодолимых" минных полях, на которых застряла украинская пехота .
И пехота, и танки на минах действительно подрывались. Но на самом деле мины не являются чудо-оружием, способным решить исход крупной операции. Подготовленное подразделение может проделать проход в минном поле за несколько часов; кроме того, инженеры придумали огромное количество средств разминирования: от простых противоминных тралов, которые вешаются на танки, до роботов и систем дистанционного разминирования вроде нашего "Змея Горыныча" (УР-77) или американской системы M58 MICLIC.
Иными словами, сами по себе мины существенной проблемой оперативного масштаба не являются. И люди, и техника вполне способны их нейтрализовать, но лишь при условии, что в процессе разминирования по ним не стреляют. А вот если стреляют, то всё становится намного печальнее.
Как действовать?
Ключевым фактором успешного прохождения минных полей являются уничтожение или надёжное подавление тяжёлого стрелкового оружия, установленного на рубежах обороны, подходы к которым и прикрывают минные поля.
Именно пулемёты, ПТУРы, автоматические гранатомёты и миномёты, а также наводимая корректировщиками тяжёлая артиллерия превращают минное поле в пространство смерти и ужаса, где гибнут взводы и роты наступающей стороны. Лучшим средством подавления вражеской обороны всегда была артиллерия, способная стрелять с закрытых позиций (то есть по навесной траектории, не видя противника). За последний год к ней добавились FPV-дроны.
Но вот незадача: у обороняющейся стороны есть своя ствольная и реактивная артиллерия, которая может накинуть в ответ за обстрел передовых позиций. Соответственно, прежде чем приступить к уничтожению вражеской полевой обороны, наступающим необходимо выиграть контрбатарейную борьбу и подавить дальнобойную артиллерию обороняющихся.
Лучше всего с этой задачей может справиться оперативно-тактическая авиация, но только в случае если её не сбивают вражеские истребители и комплексы войсковой ПВО.
Подавить артиллерию обороняющейся стороны можно и за счёт собственных дальнобойных орудий и РСЗО. Но для этого нужно качественное превосходство в разведке, дальности огня и точности поражения.
Говорили одно, а вышло другое
Нетрудно заметить, что рассуждения о "непреодолимых минных полях" скрывают огромную и сложную систему взаимодействия различных родов войск, даже на предельно упрощённое описание которой уходит несколько абзацев. Война – командный вид "спорта". Успех или неудача в ней складывается из огромного количества факторов, которые, как шестерёнки в часовом механизме, цепляются друг за друга тысячами зубчиков, двигаясь в единой логике. Обыватель же с подачи СМИ видит лишь верхушку айсберга.
В результате всякий раз, когда ситуация развивается не так, как ожидалось, у простых людей возникает когнитивный диссонанс: как же так, говорили одно, а вышло другое? Что уже в свою очередь порождает недоумение, гнев, разочарование и другие, совершенно ненужные в военное время, эмоции.
Главное условие
Ключ к успеху нашего наступления лежит отнюдь не в плоскости обеспечения сапёров миноискателями и отправки на фронт машин разминирования (хотя без этого не получится). Намного большее значение будут иметь успешная контрбатарейная борьба, в которой пока всё далеко не так хорошо, как хотелось бы. И нейтрализация украинских систем ПВО.
В принципе, можно обойтись и без господства в воздухе, тем более что у украинцев его тоже нет. Но вот задавить их дальнобойную артиллерию жизненно необходимо. Без этого любое наше наступление просто захлебнётся в крови пехоты.
При этом одним истреблением "Цезарей" и "Хаймарсов" ограничиться не выйдет. Нашей артиллерии понадобятся миллионы снарядов для ликвидации опорников врага, без чего не может быть и речи об успешном преодолении минных полей, которые ВСУ тоже успеют поставить к моменту нашего перехода в наступление.
Требование Путина
Вопрос хороший. Пока можно с уверенностью сказать, что руководство их активно ищет. В ходе рабочей поездки в Ижевск президент России Владимир Путин потребовал от оборонной промышленности:
Необходимо повысить объёмы производства средств контрбатарейной борьбы и ПВО.
Почему глава государства говорит об этом? Потому что проблема подавления украинской артиллерии не решена. Переданные ВСУ натовские орудия имеют большую дальность огня; у врага много высокоточных снарядов, которые наиболее эффективны на больших дистанциях. Вдобавок американские РЛС контрбатарейной борьбы хорошо работают и их много.
До сих пор Россия компенсировала относительную слабость артиллерии за счёт активного использования дронов-камикадзе "Ланцет". Именно эти аппараты стали нашим основным средством борьбы с украинскими дальнобойными гаубицами, РСЗО.
Накануне "Ланцет" поразил украинский истребитель МиГ-29, стоявший на аэродроме Долгинцево в Днепропетровской области. Уникальность этого случая в том, что раньше "Ланцеты" охотились в переделах 30-километровой полосы за линией фронта, теперь же удар был нанесён по цели, располагавшейся в 70 км от ближайшей территории под нашим контролем.
Также существует большая надежда, что ситуация существенно улучшится в связи с поставками артиллерии, РСЗО и снарядов из Северной Кореи, возможности оружия которой применительно к задачам СВО "Первый русский" уже подробно анализировал.
Придётся менять тактику
То, что мы сейчас видим на поле боя, – это повторение тактического тупика Первой мировой войны. Штурмовые группы пехоты атакуют опорник противника, выбивают или уничтожают обороняющих его солдат, после чего начинают закрепляться. Сторона же, потерявшая опорник, начинает накидывать по нему изо всех доступных калибров. Занявшая позицию пехота несёт потери и отступает, через несколько дней история повторяется.
Войскам сейчас не хватает манёвра. Наступающие части не должны "закрепляться" на отбитых у противника рубежах просто потому, что с помощью лопаты и подручных средств невозможно защититься от прилёта 43-килограммового фугаса. Также невозможно выжить в открытом окопе, который засыпают кассетными снарядами.
Выбив врага, штурмовые группы должны двигаться дальше и останавливаться только на позициях украинской дальнобойной артиллерии, штабов и складов, – в тактической глубине вражеской обороны, как это было прописано в советских учебниках тактики.
Получить такой результат, действуя мелкими группами, методом "просачивания" в принципе невозможно. Для серьёзного успеха нужны массированные атаки с привлечением больших сил бронетехники и живой силы. Значит армии придётся формировать ударные кулаки, как минимум дивизионного, а скорее корпусного уровня. А это приводит нас к пониманию того, что без большой мобилизации дело не обойдётся.
Делаем выводы
России придётся наступать, взламывать оборону противника и занимать обширные территории, временно находящиеся под контролем украинского режима. Но успех этих наступательных операций тесно связан с очень глубокой и комплексной перестройкой сухопутных сил, без чего мы рискуем повторить украинский "контрнаступ".
По сути, стране необходима армия нового формата, которую не удалось построить ни в сытые нулевые, ни в тревожные десятые. Государство не может себе позволить проволочек, но и ошибиться из-за спешки тоже не имеет права.
Источник