Были времена, было времечко — сидели мы в одних компаниях с украинскими коллегами по писательскому ремеслу. Помню Юрия Андруховича, уже тогда смотревшего на нас, гостей из России, как на людей, пришедших в его огород и повытоптавших его капусту.
Помню, как мы сидели-посиживали с Владимиром Нестеренко, и он рассказывал, что генетически москали — более крепкий вид, предлагая сравнить хоть даже по внешним признакам российских генералов (набыченный вид пожирателя людей и пространств) и украинских (вороватые глазки и суетливое враньё в каждом слове). Я смеялся, слушая его, он хмурился и пил чай, глядя в сторону.
Помню, как с Сергеем Жаданом передавали друг другу приветы. И как выступали с Лесем Подеревянским, собрав самую большую аудиторию на книжном фестивале. Весело было, мирно, задорно.
С тех пор мы не общались.
Был, правда, случай в 2015 году, когда нам предлагали устроить конференцию на нейтральной территории, в Германии, чтобы мы обменялись мнениями, кто всё-таки на кого напал в донбасской войне. Но сначала раздумал Андрухович и отказался, а потом съехал с темы и предложенный ему на замену Жадан.
А потом ещё в прошлом, 2016 году, украинские писатели хором выразили протест, что я приеду на книжную ярмарку в Польше и буду выступать хоть и в другой день, и даже в другой аудитории, но зато в той же самой стране. Разве это позволительно?! Разве может быть какая-то другая страна, кроме их?
Право слово, я думал, что мы никогда уже не посидим за общим столом, не выпьем чаю, не похрустим капустой Андруховича.
И тут вдруг.
Как известно, глава ДНР Александр Захарченко собирается провести прямую линию с жителями Украины в пятницу, 14 апреля. В 10:00 на официальном сайте главы ДНР и на всех ресурсах партнёров Донбасс.рус начнётся публикация ответов на вопросы, которые придут заранее. Сам Захарченко подключится к прямой линии в 12:00 и в течение полутора часов будет отвечать на вопросы украинцев уже в режиме реального времени.
В прошлый раз, год назад, когда такую линию делали, украинцы прислали Захарченко почти двадцать тысяч вопросов. Но писатели тогда не отмечались. Либо выступали инкогнито, анонимно, под псевдонимами: домработница Нюся, сантехник Андрий или ещё как-то — фантазия у них отменная.
И тут на меня, словно сговорившись (но, скорее всего, не сговариваясь), вышли сразу два литератора из числа моих бывших киевских знакомцев.
И говорят: «Слушай, террорист, вопрос есть к твоему лидеру. Рискнёшь передать?»
Я говорю: «Чего не передать, о мой брат по ремеслу. Что-то я не помню, чтоб Олеся Бузину убили в Донецке; если память не обманывает, это в каком-то другом городе отстреливают литераторов за лишние вопросы».
Ну тогда запоминай, говорят мне. Вот вопрос.
Цитирую по общему смыслу.
«Захарченко, понимаешь ли ты, что политическая твоя карьера в лучшем случае закончится на скамье подсудимых? Но даже если ты этого не понимаешь, а веришь в свою иллюзорную победу, сможешь ли ты ответить нам, украинцам, на простой вопрос: что ты сделаешь с украинской культурой и литературой в частности? Будут ли продаваться книги на украинском языке? Или вместо (идёт перечисление фамилий) везде будет лежать и навязываться всем тотальный Захар Прилепин?»
(Не любят парни конкуренции. Или, может быть, действительно волнуются за будущее родной мовы).
Другой вопрос звучал ещё радикальнее. «Составили ли вы, сепаратистские сволочи, чёрные списки украинских писателей и журналистов?»
(Видимо, мои нежданные собеседники уже примеряют на себя роль Гарсиа Лорки. И эта роль им не нравится).
Далее между нами началась лёгкая перепалка, пересказывать не стану. В том числе спросили меня, умеют ли читать «военнослужащие армии ДНР» (кавычки не мои). Кстати, читают, у меня в батальоне даже библиотека есть. Зато нет ощущения, что военнослужащие ВСУ читают Андруховича на привалах и стихи Жадана заучивают наизусть.
Но самый важный вопрос прозвучал в финале нашей перебранки.
Вопрос такой: «И вот вы пришли. И что, у нас, в Украине, в результате вашего (невозможного, конечно) приезда на большом страшном танке одну версию несвободы заменят на другую?!»
И этот вопрос мне кажется самым важным.
Я передам его Захарченко.
Мне и самому есть что ответить, но я смолчу.
Захар Прилепин
источник