В том, что Третий Майдан собрали именно агенты Кремля, не стоило даже сомневаться. В принципе, любое нехорошее поведение, особенно связанное с высказыванием публичного недовольства властью — это провокации страны-агрессора, задача которой — разрушить единство Украины и свергнуть проукраинскую власть.
Как подчеркнул известный сетевой активист Антон Геращенко, его сотрудники насчитали «более 50 антиукраинских сайтов, распространявших ссылки» на видео об антиправительственном митинге в Киеве на выходных. Хотя это стоило бы сформулировать как «более 50 из нескольких сотен всяких сайтов». А сотрудники милиции, никак не помешавшие «неизвестным людям в балаклавах» громить палатки, нашли затем среди их руин (не может быть!) бутылки из-под алкоголя. Конечно, пить алкоголь и одновременно требовать отчета о социальных реформах на Майдане могут только провокаторы, проплаченные ФСБ. Настоящие патриоты пьют алкоголь и требуют евроинтеграции.
Это был сарказм. Теперь поговорим о серьезных вещах.
Во всем, что происходит сейчас в Украине, есть две стороны: идеологическая и общечеловеческая. Как и во времена правления донецких профессионалов, между властью и радикальными националистами заключен своеобразный пакт. Те, кто оседлал кабинеты, занимаются привычными вещами: окончательной распродажей украинской экономики и перераспределением денежных потоков. Условием спокойной работы является карт-бланш для «неизвестных людей в балаклавах» — в первую очередь, в вопросах культурно-исторического насилия и просто насилия.
Вы не лезете к деньгам — мы не мешаем вам творить историю, как вы и мечтали. В частности, в этой истории нужна война, поскольку с ее помощью происходит выковывание «монолитной нации, людей, которые будут четко понимать, что они — украинцы, а не хохлы и не «совецький» народ, независимо от того, во Львове или в Донецке». Между прочим, дословная цитата из одной партийной брошюры.
Само собой, речь тут идет о чистой идее, то есть, о соответствии конечного украинца определенным параметрам, отклонение от которых рассматривается если не как преступление, то как уродство. И конечно, об истреблении унтерменьшей, недостойных места в новой, идеальной стране одинаково мыслящих людей.
В этой идее нет ничего нового, поскольку она провозглашалась минимум лет 20, из них минимум лет 10 — через общегосударственные каналы коммуникации. На текущем этапе выковывания необязателен даже украинский язык как основной, главное — модель поведения (агрессивная, с подчеркиванием превосходства «уберменша»), публичные реакции на утвержденный перечень раздражителей (Россия, Путин, День Победы, памятники etc), расчеловечивание всех, кто не принимает предложенного форматирования (колорады, сепары, выродки).
Все это очень интересно и наполняет чью-то жизнь смыслом и действием. Как и гей-парад, кстати. С общечеловеческой же точки зрения есть вполне закономерные вопросы, которые нормально и логично задавать любой власти. Например, почему все мы за год стали беднее, а президент — богаче? Почему после оплаты коммунальных услуг старикам не остается денег на еду? Где обещанные в предвыборных программах чудеса реформ? Как зарабатывать на жизнь в условиях полного крушения остатков всего? Что мы будем жрать и как отапливаться зимой? Почему оплаченное кровью и разрушением более-менее стабильной жизни вступление в Евросоюз стало еще дальше, чем было год назад? И, наконец, как жить с унизительным ощущением того, что Украина больше неспособна оплачивать свои долги, а ее руководители с наглой улыбкой заявляют это во всеуслышанье?
Задавать такие вопросы могут только слабые духом или провокаторы, которые специально отвлекают внимание людей от сияющей идеи, не так ли? Перевод беседы из плоскости высокодуховной (строительства нации и Нового Человека), а тем более, в плоскость признания властью удручающего положения и, простите, цен на колбасу вовсе не входит в планы тех, кто получил так долго ожидаемую безраздельную власть. Это совок был тупым и преступным, поскольку не мог накормить людей, а талдычил о светлом будущем. Но мы же не такие – у нас идея лучше. И года на реализацию всех планов катастрофически мало. В том числе, в плане распродажи. Простите, я опять скатился в сарказм.
Как известно из всей новейшей истории Украины, она ходит по кругу гораздо быстрее, чем это было когда-то. Алгоритм вращения примерно такой: борьба за идею — ухудшение — разочарование — борьба за идею. Когда гражданам Украины становится невмоготу, все собираются в Киеве и начинают требовать лучшей жизни. Как правило, при этом используются палатки, сцена, полевые кухни, транспаранты, флаги и, кстати, алкоголь. Время между этими выходами (читай — борьбой) невероятно уплотнилось, поскольку и у страны, и у ее жителей истончился запас прочности.
Третий Майдан неизбежен как рассвет. Еще старина Конфуций говорил, что первейшая задача правителя — накормить простолюдинов и поощрять их к упорному труду. А дядюшка Адольф, наряду с развитием идеи Сверхчеловека и всякой арийской чепухи, в первую очередь позаботился о благосостоянии нации, впавшей в ничтожество после Первой мировой.
Конечно, проблема раскачивания и разрушения власти через многочисленные социальные Майданы выделена верно. Но вывод из нее неправильный. Это не граждане ставят под угрозу безопасность страны своими глупыми требованиями дать им еды и денег. Это власть вкупе с «неизвестными людьми в балаклавах» намеренно создает такую ситуацию, когда людям будет уже все равно, кто управляет их страной — лишь бы дали нормально жить. Третий Майдан может быть и таким.
Намеренное игнорирование базовых потребностей человека, выстроенных в пирамиду уже стариком Маслоу, погубило еще и не такие государства, как Украина. Так что если уж принято волевое решение всем вместе под бой барабанов и с развернутыми флагами дойти до ручки — мы дойдем туда непременно. А там, в конце, будет какой-то Майдан.
Дмитрий Заборин
Историк, политолог, политтехнолог,
координатор проекта «Электронная Книга Памяти Украины»