Судьба Кореи была решена в Ялте в феврале 1945 года. На прошедшей 4–11 февраля конференции глав правительств трёх союзных держав СССР взял на себя обязательство: не более чем через три месяца после капитуляции Германии объявить войну Японии. Для разгрома Квантунской армии были созданы три фронта, но для нас интересны именно действия 25-й армии генерал-полковника Ивана Михайловича Чистякова, чью роль в появлении на карте мира КНДР сложно переоценить.
9 августа СССР объявил войну Японии, а уже 11 августа в рамках проведения Харбино-Гиринской наступательной операции первые части 25-й армии пересекли китайско-корейскую границу возле Кёнхына. 12 августа Тихоокеанский флот высадил десант в порт Юки, морские пехотинцы потерь не понесли — противник покинул порт. Тем же утром десант был высажен в порт Расин и без боя занял его территорию. Впоследствии тихоокеанцы вступили в бой с японским отрядом, прикрывавшим отступление основных сил гарнизона, в бою погибли семь человек, 37 краснофлотцев были ранены, японские потери составили 277 убитых и 292 пленных.
Но самым кровопролитным стал бой десанта, высаженного в порт Сэйсин 13 августа 1945 года. Город оборонял японский пехотный батальон, курсанты офицерской школы и личный состав военно-морской базы. Кроме того, в ходе боёв в город вошли отступавшие на юг полуострова два пехотных полка и гвардейская дивизия японцев. На быстро занявшую порт разведроту лейтенанта Виктора Леонова (180 человек) начались яростные японские атаки, постепенно советский десант оказался отрезанным от моря и понёс большие потери. К вечеру разведчикам подошло подкрепление — ещё 90 человек пулемётной роты 62-го отдельного пулемётного батальона. Основные силы десанта могли прибыть к Сэйсину только на следующий день, а противник, как впоследствии показали на допросе японские офицеры, намеренно дал десанту углубиться в городские кварталы, чтобы разбить его по частям. Утром в порт был высажен батальон морской пехоты, а из Владивостока вышел отряд с главными силами десанта. Около 4 часов утра 15 августа в порт высадилось до 5 000 морских пехотинцев, но сопротивление японского гарнизона (на помощь которому подошёл бронепоезд) было настолько отчаянным, что даже ввод в бой этих сил не привёл к перелому в ходе сражения. В этот день в бою погибла санинструктор Мария Цуканова, вытащившая из-под огня 52 раненых и уничтожившая автоматным огнём несколько десятков японских солдат: раненую девушку взяли в плен и после зверских пыток обезглавили. 16 августа в порт высадился третий эшелон десанта. К этому времени японские войска уже получили императорский рескрипт о капитуляции империи, но... они ему не поверили! Только 17 августа началась сдача в плен остатков гарнизона Сэйсина.
Из Сэйсина советским командованием были высажены десанты в Гёнзан и Дзёсин. Здесь сопротивление было слабым, и потерь не случилось: японские войска массово сдавались в плен. Вскоре вся северная Корея по 38-ю параллель была занята советскими войсками: разгром японских войск южнее был заботой американцев, так союзники договорились в Ялте. В качестве своего местопребывания советская военная администрация выбрала Пхеньян. Этот выбор был сделан по чисто военным соображениям, но оказался правильным! Во-первых, Пхеньян — старая столица Кореи, во-вторых — крупный промышленный город.
Здесь перед генерал-полковником Чистяковым стала задача организовать функционирование на освобождённой территории экономики и хоть какой-то администрации. И это была сверхзадача! Дело в том, что советские войска планировали воевать с японцами, поэтому в их составе даже переводчиков с корейского не было... А корейских коммунистов старой закалки перестреляли в 1937–1938 годах как японских шпионов. Да и советских корейцев выселили в Среднюю Азию, так что взять переводчиков было просто неоткуда. Ну или почти неоткуда.
На территории страны начали возникать органы местного самоуправления. В Пхеньяне в них одержали верх правые националисты под руководством Чо Ман Сика, что не могло не заботить советское командование. Недобитые японцами корейские коммунисты-подпольщики не могли на севере противопоставить им ничего: как ни парадоксально, но в Сеуле коммунистов было гораздо больше! Работать с этими органами Чистяков не спешил: времена были отнюдь не вегетарианские и потакание буржуазным националистам могло выйти боком. С другой стороны, ничего другого не оставалось, и первое время во главе Административного бюро пяти провинций поставили именно Чо Ман Сика. Впоследствии на территории занятой советскими войсками Кореи появилась СГА — Советская гражданская администрация во главе с А. А. Романенко. СГА постаралась создать блок из местных националистов с коммунистами, но ничего не получилось: быть просоветским политиком Чо Ман Сик не собирался. В администрацию стали по всему Советскому Союзу искать корейцев. В их числе оказалась и так называемая партизанская фракция во главе с капитаном РККА Ким Ир Сеном. На его биографии стоит остановиться, поскольку она этого заслуживает! Впрочем, легенд и мифов в ней так много, что отделить зёрна от плевел представляется возможным далеко не всегда.
Будущий «Великий Вождь, Солнце нации» и так далее и тому подобное родился 15 апреля 1912 года в Мангёндэ — небольшой деревне под Пхеньяном. Отец будущего вождя, Ким Хён Чжик, был сельским интеллигентом: иногда подрабатывал учителем в младшей школе, иногда устраивался мелким клерком, иногда зарабатывал на жизнь траволечением. Интересно, что семья была христианской: отец Ким Ир Сена окончил миссионерскую школу и был религиозным активистом, а мать, Кан Бан Сок, — дочерью протестантского пастора. После прихода Ким Ир Сена к власти будет принята официальная версия: религия для родителей будущего вождя была прикрытием революционной деятельности, но это весьма сомнительно. Хотя участие в националистической революционной группе Ким Хён Чжик действительно принимал, а отношение к японцам у родителей Ким Ир Сена было исключительно отрицательным.
При рождении Ким Ир Сена назвали Ким Сон Чжу (корейцы иногда уже взрослыми меняют имена) и, кроме него, в семье было ещё двое мальчиков. В Корее на тот момент жить было тяжело, и семья перебралась в Маньчжурию, где с работой было полегче. Здесь Ким Сон Чжу пошёл в китайскую школу: по-китайски он до конца жизни будет говорить свободно, а любимым чтением останутся классические китайские романы.
В 1926 году Ким Хён Чжик умирает в возрасте 32 лет, и его дети остаются сиротами. В оккупированном японцами Гирине Ким Сон Чжу вступает в школьный подпольный марксистский кружок, который раскрывают японские власти, и 17-летний марксист оказывается в тюрьме. После нескольких месяцев отсидки Ким Сон Чжу выходит из тюрьмы, но в школу не возвращается — вступает в один из китайских коммунистических партизанских отрядов.
Антияпонское партизанское движение в Манчжурии 30-х годов было массовым, партизанских отрядов в лесах хватало, хотя рассказы о создании молодым Ким Сон Чжу Корейской народно-революционной армии, скорее всего, поздняя легенда, по крайней мере никаких документальных следов такого соединения не существует. А вот членом компартии Китая Ким Сон Чжу в 1932 году стал. И тогда же он принял своё новое имя — Ким Ир Сен.
Воевал молодой партизан хорошо. Когда партизанские отряды, действовавшие в районе корейско-китайской границы, объединили во Вторую отдельную дивизию Объединённой северо-восточной антияпонской армии, Ким Ир Сен стал политкомиссаром 3-го отряда. Численность отряда составляла 160 человек, но уже через два года он — командир 6-й дивизии, которую так обычно и называли: дивизия Ким Ир Сена. Слово дивизия не должно вводить в заблуждение — в ней было не более нескольких сотен активных штыков, тем не менее стать в 24 года командиром крупного партизанского соединения — факт, говорящий о многом!
4 июня 1937 года дивизия Ким Ир Сена пересекла корейско-китайскую границу и напала на японский жандармский пост в городке Почхонбо. Это была дерзкая операция: граница хорошо охранялась, а на территории самой Кореи партизан практически не было. Имя Ким Ир Сена начало греметь по стране. Ну или по крайней мере звучать. Оно даже попало в японские газеты, где партизанского командира клеймили как лидера «коммунистических бандитов» из числа особо опасных. В отряде Ким Ир Сен нашёл себе жену. Или даже двух: первая Ким Хё Сун тоже была партизанкой, но в 1940 году попала в плен к японцам, и о её судьбе Ким Ир Сен долго не имел никаких сведений. Тогда он женился на 16-летней дочери батрака Ким Чжон Сук, также воевавшей в его дивизии.
А японцев деятельность отважного молодого командира стала малость напрягать! И к 1939–1940 году они сосредоточили в Манчжурии достаточно войск для проведения зачистки провинции от партизан. Начались жестокие бои, дивизия таяла на глазах, вскоре из всего командования партизанской 1-й армии в живых остался только Ким Ир Сен. Он к тому моменту был уже командиром 2-го оперативного района 1-й армии и командовал всеми партизанскими частями в провинции Цзяндао. За будущим вождём началась форменная охота, партизаны гибли один за другим, положение становилось безвыходным, и в декабре 1940 года отряд из 13 партизан во главе с Ким Ир Сеном переходит Амур, спасаясь от уничтожения на территории СССР.
Здесь надо коснуться одного интересного мифа. В Южной Корее часто утверждают, что героя Почхонбо в СССР... подменили! Что настоящий Ким Ир Сен не имеет никакого отношения к будущему «Солнцу нации». Дело в том, что Ким Ир Сен был очень молод, а Корея — страна с конфуцианским менталитетом, подразумевающим, что настоящий вождь должен быть человеком в годах, а молодёжь — знать своё место. Но это — легенды (чтобы прекратить слухи, советское командование даже организует поездку Ким Ир Сена в родную деревню)! Дело в том, что как раз с этого момента биография Ким Ир Сена становится неплохо документированной.
Перешедшие на советский берег Амура Ким Ир Сен со товарищи не были чем-то необычным: множество маньчжурских партизан и просто мирных китайцев искали в те годы спасения от японцев на территории СССР (вспоминается соответствующая сцена из кинофильма «Офицеры»). После прохождения проверки в «компетентных органах» молодой партизанский командир становится слушателем курсов при Хабаровском пехотном училище, на которых учится до 1942 года. Здесь, в Хабаровске, Ким Чжон Сук родила сына, в свидетельстве о рождении записанного как Юрий. Впоследствии он станет известен как Любимый Руководитель, Великий Продолжатель Бессмертного Чучхейского Революционного Дела товарищ Ким Чен Ир (иногда читают как Ким Чжон Ир).
Но что делать с бывшими партизанами советскому командованию? Из них формируют 88-ю отдельную стрелковую бригаду, дислоцированную в посёлке Вятск близ Хабаровска. Командиром бригады стал бывший маньчжурский партизан Чжоу Баочжун, получивший звание подполковника, а Ким Ир Сен получил звание капитана РККА и командовал в этой бригаде батальоном из корейцев. Правда, в советских документах он чаще назывался по китайскому прочтению иероглифов его имени — Цзинь Жичэн: языком боевой подготовки бригады был китайский.
Эта воинская часть была обычной бригадой РККА. Почти. Просто время от времени некоторые бойцы соединения исчезали куда-то, а по ту сторону Амура гремели взрывы, летели под откос поезда, горели полицейские участки... Обычное дело, в то время японские диверсанты на нашей стороне также регулярно безобразничали. Правда, капитан Цзинь Жичэн ни в чём подобном замечен не был — командование батальоном не терпит отлучек. Служба сыну корейского деревенского интеллигента нравилась: тому, кто в 17 лет начал воевать, скучная гарнизонная жизнь с молодой женой и маленьким сыном кажется раем! По воспоминаниям сослуживцев, командовать комбат умел и любил, а свою будущую жизнь видел просто: академия, полк, дивизия, генеральские погоны...
В боях за Корею 88-я бригада участия не принимала, а после окончания войны и вовсе была расформирована, все её бывшие солдаты и офицеры получили новые назначения. Капитан Ким Ир Сен был самым старшим офицером РККА корейского происхождения, поэтому он получил назначение помощником военного коменданта Пхеньяна и убыл к новому месту службы из Владивостока на пароходе «Пугачёв». Вместе с ним на Родину следовало несколько корейцев, солдат его батальона, чьей задачей было — стать помощниками комендантов корейских городов, налаживая связь советского командования с местным населением.
Существует легенда, что, прежде чем выехать в Корею, капитан Ким Ир Сен встречался со Сталиным, который высоко оценил будущего вождя. Скорее всего, это миф: многие сослуживцы говорят, что для помощника коменданта Пхеньяна его политический вертикальный взлёт стал сюрпризом. Причём скорее неприятным, по крайней мере поначалу.
Как я уже писал, советская военная администрация не смогла найти общего языка с буржуазным националистом Чо Ман Сиком — тот строить дружественный к СССР режим не собирался. А среди местных коммунистов на севере не было достаточно крупной фигуры, которую можно было бы ему противопоставить. На Юге полуострова действовал коммунист-подпольщик Пак Хон Ён, но он не пользовался доверием советского командования, да и общенациональной известности он не имел. А Ким Ир Сена знали!
Поэтому по приезде Ким Ир Сен не просто приступил к исполнению обязанностей помощника военного коменданта Пхеньяна, но и был представлен генерал-полковником Чистяковым на многотысячном митинге в центре Пхеньяна как «национальный герой» и «знаменитый партизанский вождь». А в декабре 1945 года товарищ Ким Ир Сен был назначен председателем Северокорейского бюро Компартии Кореи. В феврале следующего года он — глава Временного народного комитета Северной Кореи. Энтузиазма по случаю данных назначений капитан не испытывал. Начальник 7-го отдела политотдела 25-й армии В. В. Ковыженко, близко знакомый с Ким Ир Сеном в то время, вспоминал: «Я хорошо помню, как я зашёл к Ким Ир Сену как раз после того, как ему предложили стать во главе народных комитетов. Он был очень расстроен и сказал мне: “Я хочу полк, потом — дивизию, а это-то зачем? Ничего я не понимаю, и заниматься этим не хочу”».
Тут есть тонкий момент. Ни в 1946-м, ни даже в 1949-м году Ким Ир Сен не был полноправным руководителем Северной Кореи. Все важнейшие документы согласовывались с СГА, даже все назначения офицеров выше командира полка в формируемую армию нового государства согласовывались с посольством СССР. Похоже, Ким Ир Сена это тогда устраивало: он часто заходил в советское посольство поиграть в бильярд, до чего был большой охотник. В 1948 году была провозглашена Корейская Народно-Демократическая Республика и вчерашний капитан РККА стал её руководителем. Постепенно он учился управлению страной, и со временем ему даже это начало нравиться, ведь любому человеку нравится то, что у него выходит! Но...
В 1946 году ещё ничего не было предопределено. У советского руководства даже была мысль поставить Ким Ир Сена министром обороны Кореи: с американцами шли трудные переговоры о создании единой страны. Но добиться взаимопонимания со вчерашними союзниками не удалось, полуостров остался разделён по 38-й параллели. И самой важной задачей вновь назначенного лидера севера полуострова стало объединение страны...
Фёдор Ступин