На востоке Украины продолжают гибнуть не только ополченцы, но и мирные жители: самолеты ВВС Украины расстреливают автомобили с ранеными, здания больниц, школ, детских садов и дома мирных жителей.
Тысячи шахтеров региона, как теперь становится понятно, оказались в основной своей массе не способными поддержать воинов Луганска и Донбасса. Пока им платят деньги, они продолжают спускаться в шахты, а не браться за оружие. Невзирая на то, что завтра боевой снаряд может попасть и в их дом, покалечив или убив их близких.
Правда, в комментариях в Сети периодически появляются пояснения местных жителей, из которых следует, что рабочий класс – не только шахтеров, но и работников других госпредприятий, желающих влиться в ряды ополченцев, якобы запугивают хозяева-работодатели.
В российском обществе, тем временем, продолжается дискуссия: до какой черты нам стоит помогать воюющим за свою независимость Донецкой и Луганской народным республикам (ДНР и ЛНР)? Должна ли это быть только гуманитарная и дипломатическая помощь, или же — особенно после бомбардировок социальных объектов военными самолетами – настало время перейти к более решительным действиям?
Каковы на этом фоне настроения в рядах бойцов ДНР и ЛНР? Об этом украинский журналист и, как он теперь сам себя называет, беженец Анатолий Шарий побеседовал с одним из ополченцев – бойцом Донецкой народной республики. Это интервью Шарий опубликовал в своем блоге.
"Пронзительно честный, без пафоса, рассказ одного из бойцов ДНР", — пишет Анатолий Шарий. И выносит в анонс одну из фраз. По ней, собственно, можно сразу понять, каковы настроения в рядах ополченцев.
"…Знаешь, не то что страшно, а обидно… Если все это было зря, значит, все мы умрем зря", — говорит боец.
"Гнетущая обстановка, конечно", — признается он и поясняет, что успех надо развивать. "Мы пассивно защищаемся и несем потери. С нашими силами, с нашим вооружением мы не сможем с регулярной армией воевать", — признается ополченец.
Он также поясняет, в чем подлость реактивного снаряда. В отличие от выстрела пушки (который слышно заранее и есть время спрятаться), звук реактивного снаряда слышен, когда он уже взрывается. "Подлое такое оружие — воронки по колено после взрыва", — говорит боец. Он признается: от того, что сейчас происходит, "не то что страшно, а скорее, обидно".
"Потому что мы начинали с таким настроением: "русская весна", "Россия русских не бросает". А теперь, когда беспрепятственно летает авиация, ты понимаешь, что надеяться не на кого, — признается ополченец. — У меня родственники тут, маленький ребенок. Я умру – кто о нем позаботится?.."
Он поясняет, что бойцы не впадают в пораженческие настроения – "просто хочется ясности": "Если все это было зря, значит, мы все умрем зря. Но прежде, чем умереть, мы подеремся".
Ополченец также вспоминает слова министра обороны ДНР Игоря Стрелкова, как "из-за 200-300 тысяч осетин Россия принудила Грузию к миру, а тут — миллионы русских, гибнет гражданское население..."
Боец говорит: "Мы будем отбиваться, но сколько еще людей должно погибнуть, чтобы наш северный сосед нам помог?.."
My Webpage