«Воздадим же похвалу Владимиру Путину. Да, российский президент – хладнокровный автократ. И да, он правит с помощью сети гадких олигархов, склонных давить прибыль из нефтяных богатств своей страны. Если он жаждет получить какую-то территорию, он просто обязан ее захватить. Но он не сумасшедший», – утверждает Дойл Макманус на страницах Los Angeles Times.
Путин мастерски балансировал на международной арене и пока выигрывает, пишет журналист. Он почти довел Украину до войны, а затем невероятным образом отступил. А его отстраненность от президентских выборов на Украине и готовность вести переговоры с избранным президентом Петром Порошенко далеко не означают, что кризис закончился, рассуждает автор.
В понедельник украинские войска бились с пророссийскими партизанами в донецком аэропорту. «Заметьте, чего так и не произошло: Красная армия не примчалась из России спасать своих окруженных клиентов. И это значит, что схватка из-за Украины не выльется в военную конфронтацию между Россией и Западом». Теперь это уже не «глобальная горячая точка», а лишь один из многих споров на территории бывшего СССР, – и пока США и их европейские союзники готовы его таким оставить, пишет Los Angeles Times.
Путин «прикарманил» Крым, вынудил Евросоюз притормозить процесс вступления Украины, сохранил большую часть российских бизнес-отношений с Западом и подписал новый контракт по поставкам природного газа с Китаем, перечисляет Дойл Макманус. «Теперь ему остается лишь ждать, пока внимание Запада к мучениям Украины ослабнет, что, скорее всего, и случится».
Как отмечает аналитик Брукинского института Фиона Хилл, Путин пристально следил за реакцией на свои действия. Отстранившись от выборов, он создал себе пространство для маневра – «и теперь все говорят “Нам нужно взаимодействовать с Россией”. Но тогда Россия оказывается в водительском кресле». О налаживании отношений с Россией говорит даже Порошенко, поскольку «он понимает, кто определяет будущее Украины: не Брюссель, не Вашингтон. Это Москва».
«И Путин не будет за это извиняться», потому что считает Украину частью постсоветского пространства, «то есть полноправной сферы российского влияния». Для президента Обамы и его союзников в Европе «красная линия» проходила по западной границе Украины, где начинается НАТО. «При отсутствии обязательств по договору защищать Украину и не очень большой уверенности в киевском правительстве у западных держав не было особого желания вводить в страну войска».
Обама при этом не сидел сложа руки – вместе с немецким канцлером Ангелой Меркель он организовал экономические санкции против отдельных российских олигархов и пригрозил более жесткими санкциями, если Путин сорвет выборы. «Хилл и другие независимые эксперты уверены, что эта угроза стала одной из причин, почему Путин позволил этим выборам пройти», - пишет Los Angeles Times.
«Но эта угроза, возможно, была бы наивысшим проявлением жесткости Запада по отношению к России», - отмечает автор. Чиновники утверждают, что «больше не будет санкций всего лишь из-за того, что пророссийские сепаратисты не дали провести голосование в Донецке и других восточных городах».
Теперь дело за Порошенко – он должен наладить новые отношения сотрудничества с Путиным и при этом отвечать запросам украинского электората, который все еще хочет, чтобы страна сближалась с Западом. Ранее он говорил, что один из его приоритетов – наладить соглашение об ассоциации с ЕС. Но он, возможно, попытается убедить Путина, что Украина сможет в то же время существовать и в рамках зоны свободной торговли с Россией, предполагает Дойл Макманус.
У Путина есть существенные рычаги влияния на экономическую и политическую стабильность Украины – «почти все ее энергетические запасы, основные рынки промышленных товаров, миллиарды долларов долга, плюс все эти хорошо вооруженные сепаратисты в Донецке». Хоть концепция сфер интересов в международной политике и кажется устарелой, Путин упрямо в нее верит. «Он хочет, чтобы у России она была и чтобы Украина в нее входила. И пока он выигрывает», - приходит к выводу автор.
My Webpage