Япония отмечает памятную дату в ознаменование своего якобы права на Курильские острова. При этом из сознания японцев намертво выключается вся последующая политическая история, в том числе поражение во Второй мировой войне, отменившее все прежние договоры
Японцы – известные символисты. Человек, который способен часами усиленно таращиться на ветку сакуры, а потом встать и спокойно зарубить мечом крестьянина, встретившегося по дороге, иным быть не может. И хоть времена нынче не самурайское, никуда не уйти от сложившегося века назад в национальной элите менталитета. И, соответственно, от символизма.
День северных территорий в Японии ежегодно отмечают 7 февраля. Учреждена сия памятная дата, символизирующая решимость японцев вечно бороться за русские Курильские острова, только в 1981 году. Но старт этой символике назначен в 1855 году, когда был заключён так называемый Симодский трактат, он же «Японско-российский договор о дружбе».
Можно спросить, откуда вдруг у наших восточных соседей проснулась такая острая память о договоре, который на деле лишал их вековой самурайской особости. Япония веками жила в режиме высокомерной самоизоляции, не допуская к себе «южных варваров», как звали в те времена европейцев, приплывавших торговать с филиппинских и китайских факторий. Самураи ведь собственных крестьян рубили не от лютости – таков был обычай. Как у спартанцев, которые охотились на рабов-илотов не от злобы, а ради моциона и воспитания молодёжи в правильном духе. Нечто вроде утренней зарядки в летнем лагере.
И вот чтобы эти люди с этими традициями с чего-то подняли договор, к которому божественного императора принудили варвары, бесцеремонно заставившие японцев подчиниться наглому империалистическому диктату?.. И уж коли такая ностальгия по старому доброму империализму подступила в 1981 году, логично было бы установить праздник в честь первого подобного документа – Канагавского договора, заключённого между Японией и США 31 марта 1854 года.
Но не стоит забивать себе голову риторическими вопросами. Понятно, что праздник сей японцам нужен потому, что в Симодском трактате была установлена официальная государственная граница между Российской и Японской империями. И прорисована она была по проливу Фриза – то есть между островами Уруп и Итуруп Большой Курильской гряды. Следовательно, согласно этому официальному международному документу, Япония вправе претендовать на четыре пресловутых Курильских острова так называемых Северных территорий. А Россия получается их оккупантом. А оккупанты, как известно, – вон!
Договоры, острова и войны
С российской стороны тот договор подписывал адмирал Ефим Путятин.
Времена тогда были отнюдь не буколическими, в том числе и на Дальнем Востоке. Шла Крымская, она же Восточная война, одним из театров военных действий которой стал и этот регион. Например, заключившие с японцами договор, подобный Канагавскому, Англия и Франция немедленно воспользовались отошедшими Японии островами как плацдармом для нападения на русский Петропавловск-Камчатский. Правда, хвалёные морские волки так люто получили там по лбу от маленького гарнизона и команды инвалидов, что командовавший высадкой английский адмирал предпочёл застрелиться от позора. Но факт есть факт: России жизненно важно было добиться хоть худых, но официальных соседских отношений с Японией, чтобы другие мировые державы не использовали её в качестве антироссийского плацдарма.
Впрочем, история – дама упрямая: сегодня мы видим ровно ту же картину. Япония прошла через крутейшие передряги, чтобы в конечном итоге всё равно стать непотопляемым авианосцем для врагов России. Не говоря уже о собственных нападениях и интервенциях на ни разу не ступившего вооружённой силой на её территорию соседа.
Но адмирал Путятин тогда этого не знал, да и не мог знать, а потому с чистым сердцем жертвовал ненужными тогда России островами ради заключения торгового договора (а значит, доступа российских судов к японским портам) и установления дипломатических отношений (чтобы влиять на то, как будут разыгрывать Японию другие державы).
Как показало время, «постоянного мира и искренней дружбы между Россией и Японией», как то было провозглашено в Симодском трактате, не получилось. Да и торговый договор был, как ныне сказали бы, более виртуальный, нежели реальный. И тут нет вины Японии – российский империализм, в отличие от британского (и уже американского), тогда просто не дорос ещё до интереса к этому заросшему самурайским быльём тупику мира. Захват Приморского края казался тогда властному Петербургу преступным самовольством, а Сахалин запросто отдавался в совместное владение с Японией.
Не вина Японии, но её беда, долго не осознаваемая русскими, заключалась как раз в не выхолощенных осколках средневекового самурайского менталитета. Протянутую варваром руку самурай считал себя вправе отрубить при первом желании. Так Сахалин был вскоре фактически поделён, и только уступка уже всех Курильских островов в 1975 году позволила России остаться на собственном владении. Так на острове Итуруп со злобным самоисступлением японцы ликвидировали все следы русскости и Православия, попутно вырезая полностью имевший российское подданство народ айнов. Так Япония без объявления войны напала на русский Порт-Артур в 1904 году…
Договоры, войны и права
Вот тут уже японцы не угадали всех долгосрочных исторических последствий своего нырка в военную вражду с Россией.
Поначалу-то всё шло неплохо. Российско-японскую войну Петербург предпочёл закончить собственным полупоражением, символом которого стала уступка половины Сахалина. Но именно тогда глава японской делегации на переговорах в Портсмуте по заключению мирного договора произнёс вещие для далёкого, казалось, будущего слова: «Война перечёркивает все договоры. Вы потерпели поражение, и давайте исходить из сложившейся обстановки».
Таким образом официальное лицо официального Токио констатировало ликвидацию Симодского трактата. Принадлежность Курильских островов, естественно, повисла в воздухе, однако тут же была вновь обозначена в Портсмутском мирном договоре. Но презрение к «северным варварам» сыграло с японцами злую шутку. Принадлежность островов была обозначена весьма, что называется, криво: в «вечное и полное владение» Японии русское правительство уступало «южную часть острова Сахалин и все прилегающие к последней острова». Что это – все Курилы, сказано не было. Если это всё же они – не было указано, где они прилегают к южной части Сахалина, а где – уже к Камчатке.
Тогда это, казалось, роли не играло. Но стоит отметить, что Портсмутский договор прав Японии на Курилы хоть и не отменил – но и не утвердил. Зато в статье XII было прямо сказано: «…действие договора о торговле и мореплавании между Россией и Японией упразднено было войной…». Поскольку таким образом официальное подтверждение нашла высокомерно-самурайская фраза Ютаро Комуры, то, в общем, следующая война тоже должна была ликвидировать прежние договоры и установить новые границы.
Она и установила. По итогам Второй мировой войны Япония капитулировала безоговорочно. Отдалась, иными словами, на полную волю победителя.
Следовательно, и принадлежность любых островов Курильской гряды должна была определяться не былыми договорами, отменёнными самими же японскими агрессорами и их агрессиями, а новым мирным договором.
Всё! День северных территорий японцы могли бы установить на 2 сентября – когда безоговорочная капитуляция безоговорочно отдала их в руки безоговорочного победителя в войне. То есть – России.
Чтобы не только плакать в этот день, памятную дату можно было бы установить и на 19 октября. В этот день в 1956 году СССР и Япония приняли Московскую декларацию, которая прекращала состояние войны. В ней же обозначалось согласие Москвы на передачу Японии острова Шикотан и гряды Хабомаи. Правда, при условии заключения мирного договора, в котором, между прочим, предлагалось не предоставлять территорию Японии третьим державам для возможного использования против Советского Союза. Но и это не подошло вновь начинавшей угорать от самурайского символизма Японии: она сама отказалась от подписания такого мирного договора, полагаясь на мощную «крышу» США.
И этот шанс тоже был упущен. А вместе с ним – и шанс на возвращение островов хоть сколько-нибудь законным путём.
Самурай вышел размять косточки, зарубив крестьянина. Но промахнулся и отрубил себе ногу. А после установил памятную дату, когда будет специально вспоминать, что когда-то имел на эту ногу право…
{banner_banner4}
источник