Этому же впечатлению способствовали заявления министра иностранных дел России Сергея Лаврова о том, что Россия не планирует дальнейшего территориального расширения за счёт тех или иных регионов Украины.
Теперь мы видим, что, по крайней мере, в Донбассе и отчасти в Харькове это не так.
Во-первых, - пережив некоторый период упадка, сопротивление возобновилось с новой силой, и берёт под контроль один город за другим. То есть вполне возможно медленное нарастание сил сопротивления, и время работает отнюдь не на хунту. А отсутствие крупных выступлений, скажем, в Одессе отнюдь не означает, что их не будет на следующей неделе.
Во-вторых, - отсутствие у России намерений напрямую включать регионы Юго-Востока в состав РФ отнюдь не означает готовность России отдать их на растерзание путчистам. Поначалу лозунги сопротивления на Юго-Востоке были самыми различными – от расширения прав местного самоуправления до включения в состав России – теперь же повсюду выдвигается одинаковый лозунг федерализации Украины, что тоже является неплохим выходом для Юго-Востока.
И в-третьих, что особенно внушает оптимизм, - в чисто силовом плане хунта уже посыпалась, как Янукович 22 февраля. Никто не хочет за неё воевать. Группа «Альфа» отказалась штурмовать занятые сопротивлением здания в Донецке, донецкий «Беркут» перешёл на сторону народа, брошенная на Славянск национальная гвардия разоружилась на въезде в город, с армией тоже ничего не получается, как бы ни грозил Турчинов… Главные центры сопротивления – Донецк и Луганск – хунта штурмовать даже не пытается. 13 апреля в Славянске была предпринята вялая попытка штурма баррикад на въезде в город, по всей видимости, силами переодетых в форму спецназа бойцов американской частной военной компании Greystone LTD, впрочем, есть и другие версии. Министр внутренних дел Украины, по версии хунты, Арсен Аваков сообщил о потерях с обеих сторон при этом штурме, но прорваться к центру Славянска атакующим так и не удалось.
Совсем интересно ведёт себя не самая обученная и боеспособная, но самая агрессивная составляющая силовых ресурсов хунты – боевики из «Правого сектора».
Вместо того, чтобы помогать штурмовать города, контролируемые силами сопротивления, «Правый сектор» бросил большую часть боевиков в пока ещё не контролируемый сопротивлением Харьков. Боевики предпочли воевать там, где не ожидается вооружённого сопротивления.
Это уже вызвало со стороны Авакова стоны и проклятия на страничке в Фейсбуке. Заметим, что хунта пытается управлять «Правым сектором» через Фейсбук – других, более действенных, каналов управления у неё нет:
Кто те идиоты, что направляют людей в Харьков, едва перешедший гигантскими усилиями на мирную жизнь – без драк и кострищ? Кто те кукловоды, которые делают это в момент, когда нам нужно концентрироваться на Донбассе?! Кто Вы, негодяи и провокаторы?! Хотели вновь поджечь Харьков коктейлями Молотова – возбудить низменную часть колорадов, испугать нейтральных «воинственными правыми»!? Хотели, что б к вечеру пылал не только Донецк и Луганск, но и Харьков? На кого работаете, кто использует Вас и Ваши эмоции, друзья?! Включите, наконец, мозги - те, кого используют вслепую для подобного. Харьковские ребята с Евромайдана – вы- то, что молча это все воспринимаете?.. Или поза и «войнушка» выше интересов страны и покоя в собственном городе? Или вы не знаете какой ценой досталась хрупкая стабилизация в Харькове?.. Проклинайте и сносите кого угодно, в том числе и меня – но не теряйте ж здравости, нельзя потерять восток страны!
В общем, положение у хунты далеко не самое лучшее. И это при том, что любое большое кровопролитие вызовет введение российских войск – эту красную черту для путчистов президент России обозначил чётко – а без большого кровопролития Аваков ничего не может сделать даже в Славянске, не говоря уже о Луганске или Донецке. Беспомощность хунты в области силовых операций несомненно прибавит бодрости жителям других регионов Юго-Востока, и в ближайшие дни можно ожидать крупных выступлений в Запорожье, Николаеве и Одессе.
Что примерно грозит Юго-Востоку в случае, если хунта полностью установит контроль над ним?
Прежде всего, стоит не забывать, что юго-восточная половина населения Украины создаёт 70% ВВП страны, а северо-западная – только 30%. А поскольку в эти 30% входит Киев, то на остальные северо-западные области приходится сущий мизер. Юго-Восток уже сейчас является донором, который кормит северо-западные области. Теперь посмотрим, как это выглядит в глазах победивших в Киеве украинских националистов. На Юго-Востоке живут москали и омоскаленные предатели украинской нации – манкурты, янычары и т.д. Они незаслуженно пользуются жизненными благами, в то время, как истинные носители украинского национального самосознания в западных областях прозябают в нищете и вынуждены ехать на заработки в Россию и Европу. Вполне логичный ход – перераспределять бюджет так, чтобы манкурты и янычары не жили лучше, чем настоящие украинцы, а полученные средства пустить на форсированное экономическое развитие западных регионов. Сделать юго-восточные области донором в гораздо большей степени, чем сейчас. То есть жителям Юго-Востока грозит резкое снижение жизненного уровня.
На всех последних выборах, начиная с 2004 года, голоса за националистов и юго-восточных кандидатов распределялись 50 на 50 с мизерным перевесом в 2-3% в ту или другую сторону. Для победивших в Киеве националистов возникает угроза, что если не на ближайших, то на каких-то последующих выборах снова победит юго-восточный кандидат. Единственный способ этого не допустить – лишить достаточно значительную часть населения Юго-Востока права голоса. Пример уже есть: введённый в странах Балтии институт неграждан, когда для получения гражданства надо сдать экзамен по латышскому или эстонскому языку. Достаточно строгий, чтобы его могли сдать только этнические латыши или эстонцы, для которых этот язык родной, и не мог сдать русский, выучивший этот язык уже в зрелом возрасте. Таким образом, очень значительная часть населения Юго-Востока может лишиться гражданских прав.
Другие меры дискриминации в пользу «носителей национального самосознания». Например, при приёме в ВУЗы, когда троечник из Львова будет иметь преимущества перед блестящим отличником из Донецка. Или отъём бизнеса с использованием админресурса или просто бандитизма у русскоязычных предпринимателей, с тем, чтобы отдать этот бизнес каким-нибудь засуженным ветеранам майдана. Рейдерскими атаками «Правый сектор» уже занимается вовсю: достаточно вспомнить хотя бы штурм завода фирмы Nemiroff.
Можно также ожидать исключения русского языка из всех мыслимых сфер жизни. Отменив закон Колесниченко-Кивалова и увидев реакцию на Юго-Востоке, путчисты поняли, что поторопились, и поручили профильному комитету подготовить некий усовершенствованный закон.
Но тут стоит вспомнить фразу заместителя главы Днепропетровской ОГА Филатова: «Обещать мерзавцам всё, что угодно… А вешать… Вешать их будем потом…».
Языкового вопроса эта тактика хунты тоже касается. Если сопротивление на Юго-Востоке прекратится, то и языковой закон будет предельно националистическим.
В последнее время российские либералы, называющие путч в Киеве не иначе, как «буржуазной революцией» (например, Юлия Латынина), успокаивают народ тем, что украинские власти вот-вот разгромят «Правый сектор», украинская власть отойдёт от крайнего национализма, и всё будет прилично, по-европейски.
«Правый сектор» действительно проявил слабость, когда в ответ на убийство одного из своих лидеров Александра Музычко сотрудниками МВД предпринял попытку штурма Верховной рады, но не довёл штурм до конца. Но давайте задумаемся: что значит – зачистить «Правый сектор»? Его СССР с очень мощной армией и довольно жёсткими в те времена правоохранительными органами зачищал 7 лет – с 1944 по 1951 год. Сталин воевал 7 лет, а Аваков хочет справиться за месяц ?... За несколькими тысячами боевиков, официально состоящих в рядах «Правого сектора», стоит огромная сила, пользующаяся полной поддержкой населения в западных областях и вдохновляемая всей греко-католической церковью. У этой силы есть свои зарубежные кураторы, которые имеют собственные цели, далеко не всегда совпадающие с целями хунты. И за свою слабость после убийства Музычко «Правый сектор» уже взял реванш в эти дни, отправив своих боевиков в Харьков вместо Донбасса и вызвав истерику Авакова в Фейсбуке. Эти действия чётко показали, что в условиях всеобщего отказа силовиков воевать по приказу хунты, «Правый сектор» - это единственная сила, готовая воевать. Что она может делать всё, что хочет, и единственное, чем могут ответить власти – это истерика в Фейсбуке. А значит – с «Правым сектором» придётся договариваться, и за лояльность дать ему очень много, включая позиции во власти. Именно в эти дни бандеровская рука взяла хунту за горло как никогда сильно.
К тому же ещё одна крупная фигура украинской политики – Тимошенко – столкнулась с тем, что её рейтинги значительно ниже, чем у Петра Порошенко. Из группы, заинтересованной в спокойном проведении президентских выборов 25 мая, она явно перешла в группу, заинтересованную в максимальной дестабилизации и срыве выборов. То есть в одну группу с «Правым сектором».
Поэтому можно дать прогноз дальнейшей эволюции киевского режима, противоположный прогнозу Латыниной и Ко. «По-европейски» ничего не будет. Позиции «Правого сектора» взлетят до небес, и за декорациями буржуазной демократии начнётся быстрая фашизация страны. Киевские политики превратятся в марионеток, нужных «Правому сектору» только для представительства и выпрашивания денег из МВФ.
Таким образом, под федерализацией Украины следует иметь в виду политическую конфигурацию, которая, при формальном сохранении единого украинского государства, сможет:
1. Не допустить вступления Украины в целом в НАТО и другие евроатлантические структуры.
2. Полностью оградить население Юго-Востока от террора со стороны «Правого сектора».
3. Не допустить перераспределения средств Юго-Востока в пользу депрессивных западных областей.
4. Дать русскому языку позиции, соответствующие реальной языковой картине Юго-Востока.
5. Сохранить Юго-Восток в качестве субъекта евразийской интеграции, то есть дать полную возможность для экономической кооперации его предприятий с Россией.
В принципе, даже очень трудный пятый пункт можно реализовать при формальном сохранении единого украинского государства. В качестве примера можно привести Боснию и Герцоговину, где сербская и хорвато-мусульманская части страны управляются независимо друг от друга, и свободно выстраивают экономическую кооперацию соответственно с Сербией и Хорватией.
Еще один пример - Абхазия и Южная Осетия с 1991 по 2008 год. Формально они входили в состав Грузии, но это не значило, что на их территорию мог ступить хотя бы один грузинский солдат.
Они пользовались стопроцентным самоуправлением, и свободно выстраивали экономическую кооперацию с Россией. Таким образом, предстоит выработать новую форму евразийской интеграции – интеграцию с отдельными субъектами украинского федеративного государства.
По непроверенным сведениям, появившимся на украинском ресурсе «Хвиля», бывший советник Януковича Андрей Портнов уже согласовывает в Венецианской комиссии положения конституции Украины, в значительной мере сходной с конституцией федеративной Германии. Другой вариант разрабатывает Пётр Порошенко – в нём федеративного устройства не предусмотрено, но сильно расширены полномочия местных органов власти. По всей видимости, именно о варианте Порошенко говорил Яценюк в Донецке.
Но в конечном счёте важным будет не то, что написано в конституции, а наличие или отсутствие у киевского режима возможности осуществлять силовые действия на Юго-Востоке.
Либо такая возможность будет, и тогда никакие свободы Юго-Востока ничего не будут значить, либо такой возможности не будет, и тогда даже при умеренно-федеративной конституции все пять пунктов для Юго-Востока могут быть реализованы. Вряд ли киевская хунта согласится на такой вариант мирно, так что в любом случае всё решит силовое противостояние путчистов и народа в юго-восточных областях. Возможно и большое кровопролитие, которое потребует вмешательства российских войск.
Но события на Украине неизбежно окажут большое влияние и на процессы евразийской интеграции в целом. Хотя бы потому, что вырисовывается совершенно новый формат американского противостояния интеграционным процессам. Он уже в полной мере проявился на Украине, когда был использован силовой захват власти с нарушением всех мыслимых демократических процедур. Сейчас активно обсуждается возможность возвращения США к планам войны против Сирии в качестве ответа на воссоединение Крыма с Россией. Сильно повысилась вероятность столь же резких и брутальных действий американцев на других участках постсоветского пространства – в Молдове и в Закавказье. Чтобы понять, на что будет похожа новая американская тактика противодействия России, приведем показательный фрагмент из статьи Джорджа Фридмана, руководителя частной разведывательно-аналитической корпорации Stratfor. В частности, Фридман пишет:
Если Соединенные Штаты откажутся от активных действий, расположенные на российской периферии страны, от Эстонии до Азербайджана, придут к выводу о том, что в условиях, когда Америка самоустранилась, а Европа расколота, им нужно искать компромисс с Москвой. Это приведет к усилению российской власти и откроет двери для распространения влияния России на сам европейский континент.
Государства, расположенные на оси Эстония-Азербайджан, прежде всего заинтересованы в сохранении суверенитета перед лицом российской мощи. Остальная Европа в безопасности, и ее страны просто не готовы прилагать финансовые и военные усилия для решения проблемы, которую, на их взгляд, можно решить с минимальным для них риском. Следовательно, Америка при осуществлении любой своей стратегии должна будет действовать в обход НАТО, или как минимум создавать новые структуры для наведения порядка в регионе.
Польша, Румыния и Азербайджан должны стать теми постами, вокруг которых будет строиться новый альянс.
Несмотря на разнообразие, эти страны объединяет желание не допустить владычества русских. Такая общность интересов является основой для их включения в дееспособный военный альянс. Это не наступательная сила, а сила, призванная сдерживать российскую экспансию. Все эти страны нуждаются в современной военной технике и оружии, особенно в средствах ПВО, противотанковых системах и в мобильной пехоте. В каждом случае готовность США предоставить такое оружие – за деньги, в счет кредита или иным способом в соответствии со складывающейся обстановкой – будет укреплять проамериканские политические силы в этих странах, создавая стену, за которой Запад сможет спокойно вкладывать свои инвестиции.
Здесь важен даже не проект нового военного блока на самых передовых рубежах противостояния России. Важна новая тактика американцев, которая будет характеризоваться максимальной быстротой и грубостью методов. Такой, что НАТО в принципе считается недостаточно мобильной организацией, и надо создавать новую.
Силовой захват власти на Украине – это только первая ласточка. Период медленной позиционной борьбы закончился – теперь между Россией и США пойдёт соревнование на скорость, в котором удары будут наноситься внезапно.
России это нужно было меньше всего. Но американцы этот формат нам навязывают.
Россия, располагающая значительно меньшими экономическими ресурсами, может противопоставить этой тактике только ещё большую мобильность и укрепление интеграционных связей со странами, которые уже участвуют в евразийской интеграции. Это значит, что из аморфной и почти ни к чему не обязывающей организации ОДКБ должен превратиться в союз с постоянными контингентами под общим военным командованием, как в НАТО. Это значит, что экономическая интеграция в ТС и ЕврАзЭС должна стать быстрее и глубже – уже сейчас нужно ставить вопрос о валютном союзе, создании надгосударственных структур, регулирующих экономику, и унификации внутреннего законодательства стран-участниц. Это значит, что интеграции как можно скорее нужно придать характер, делающий её необратимой в политическом плане, вплоть до создания союзного государства, поскольку мятежи могут быть спровоцированы даже в Белоруссии или Казахстане.
На этом пути неизбежно возникнут трения с такими достойными лидерами, как Лукашенко или Назарбаев, которые будучи сторонниками евразийской интеграции в целом, в то же время хотят максимально сохранить суверенитет своих стран. По всей видимости они осознают неизбежность превращения ЕврАзЭС в союзное государство, и не будут выдвигать сильных и независимых преемников, но хотели бы сохранить полный суверенитет своих стран, пока сами находятся у власти. Теперь же речь пойдёт о частичном ограничении суверенитета уже в период их правления. Остаётся рассчитывать на их понимание, что это необходимо для выживания самого евразийского проекта.
Таким образом, вызовы, вставшие перед евразийской интеграцией после путча в Киеве, ставят на повестку дня два новых её качества – быстроту и необратимость.
My Webpage