Околоправый сектор. Как футбольные фанаты стали ударной силой украинского национализма
Как футбольные фанаты стали ударной силой украинского национализма
«Лучшие повстанцы – это футбольные фанаты!» – так откликнулась на бойню в Одессе скандально известный своими русофобскими заявлениями депутат Верховной Рады от партии «Свобода» Ирина Фарион. И, кстати, в этом она абсолютно права. За прошедшие месяц-полтора ультрас с трибун превратились в главную – и, пожалуй, единственную – заметную уличную силу, выступающую на Юго-Востоке в поддержку киевской хунты. «Марши за единство Украины» в Харькове 30 марта, 12 и 27 апреля проводили фанаты местного «Металлиста», усиленные приезжими ультрас. 12 апреля – донецкого «Шахтера», 27 апреля – днепропетровского «Днепра». В Одессе бои на улицах спровоцировал совместный марш фанатов «Черноморца» и прибывших на выездной матч с ним харьковчан. Эта акция, как и проведенный в Днепропетровске 4 мая «марш вышиванок» болельщиков «Днепра» и львовских «Карпат», позиционировалась, разумеется, «в знак единства Украины».
Диагноз для борцов с «сепаратистами» невеселый – ибо получается, что в городах-миллионниках их поддерживают считанные тысячи жителей, причем исключительно из представителей праворадикальной молодежной субкультуры. Об этом же говорит и ставка на уже ничем не прикрытие уличное насилие против антимайдановцев, осуществляемое руками агрессивно настроенных молодчиков с трибун. Но есть один закономерный вопрос: как хунте и националистам удалось поставить себе на службу многотысячную армию фанатов, которые, как известно, всегда подчеркнуто сторонились от участия в политике?
На самом деле, фраза «фанаты вне политики» означает на практике неучастие в делах каких-то конкретных политиков и партий, которых радикальные ультрас считают – и не безосновательно – продажными и конъюнктурными. Другое дело – национализм и акции в его поддержку. Их-то украинские ультрас никогда не чурались. Правый радикализм как идейная составляющая вошел в их субкультуру еще в момент формирования в 1990-е годы. Приняв западные внешние образцы – тяжелые ботинки, куртки-бомбера и бритые головы, которые затем сменил стиль кэжуал – они приняли и идеологические. Кельтские кресты, символизирующие принадлежность к «воинам белой расы», и прочие атрибуты подобных идей прочно обосновались на трибунах стадионов, а неонацистские движения взяли неформальное шефство над их обитателями.
Все это неизбежно вело к соответствующим действиям на практике. Вечером 13 апреля 2002 года после матча «Динамо» (Киев) с «Шахтером» толпа «бело-голубых» устроила в украинской столице погром синагоги, единственный на всем постсоветском пространстве. «Это была толпа парней в куртках, растянувшаяся по всей улице Шота Руставели, – рассказал позже газете «Факты» главный раввин Киева Асману Моше-Реувен. – После вечерней молитвы часть прихожан стояла на улице возле центрального входа и разговаривала. Вдруг толпа из человек пятидесяти подошла к синагоге со стороны улицы Рогнединской и с криками стала забрасывать камнями окна здания. Прихожане услышали звон бьющегося стекла и не успели опомниться, как на них налетела толпа… Били без разбора всех, кто попадался под руку… Ближе всех к нападающим стоял ректор Всеукраинской еврейской духовной академии раввин Цви Каплан. Его сбили с ног, бросили на землю и уже лежащего били ногами (по лицу, по почкам), таскали за бороду». Погромщики попытались ворваться и внутрь синагоги, зал которой уже был весь усыпан битым стеклом от разбитых окон, но были остановлены охраной и отступили.
Случайной выходкой счесть это было сложно – синагога лежала не по дороге к стадиону или обратно, путь к ней занял у погромщиков около получаса. Они пришли туда уже с камнями, решительно настроенные. Это подтвердила и личность задержанного в августе 2002 года организатора погрома – 26-летнего Дмитрия Волкова по кличке «Демьян». Волков, являвшийся одним из наиболее авторитетных наци-скинхедов («лидером меня не избирали, но у истоков движения, зарождавшегося в Киеве лет девять-десять назад, я действительно стоял», – рассказал он после ареста в интервью еженедельнику «2000»), признал, что выступил подстрекателем нападения: «Были на футбольном матче, по его окончании… мне пришло в голову похулиганить».
Еще более радикальными, нежели киевляне, являются ультрас львовских «Карпат». В 2007 году во время выездного матча в Киеве на их секторе развернули огромное знамя со свастикой. Клуб, конечно, со ссылкой на «настоящих фанатов» от этого открестился. Но каких-либо иллюзий по поводу настроений «ребят из Бандерштадта», как любят называть себя львовские фанаты, это не вызывает.
Во второй половине нулевых именно фанатская среда стала той почвой, но которой на русскоязычном Юго-Востоке начали взрастать адепты бандеровских идей. Как так получилось? С одной стороны, мода на фанатизм привела в его ряды представителей молодежи, имевших о нем довольно отдаленное представление, которое заполняли путем чтения Интернета. А там, в свою очередь, уже были активны организации типа «Патриот Украины», взявшие на вооружение ранее непопулярную среди необандеровцев риторику о защите белой расы, а попутно продвигавшие приверженность наследию ОУН-УПА.
К концу 2007 года группы бандеровских симпатизантов оформились среди фанатов уже в целом ряде крупных городов Юго-Востока. На лидирующее положение среди местных ультрас они претендовать не могли, но были уже достаточно сплоченными и горели желанием заявить о себе. 21 ноября 2007 года на трибунах матча сборных Украины и Франции были вывешены два баннера с портретом вождя ОУН, от имени Николаева и Симферополя – причем последний с надписью Following the heroes («Следовать пути героев») на черно-красном полотнище.
В июне 2008 года участники организации «Слава и честь» из Одессы провели шествие по городу в честь главнокомандующего УПА Романа Шухевича, а в октябре того же года – и марш в память УПА. Пришедшие и на ту, и на другую акцию походили на молодых фанатов, одним из которых и был их лидер, погибший в 2009 году Максим Чайка 1988 года рождения. Что примечательно, вообще в футбольный фанатизм его занесло лишь в 2006–2007 годах, а до этого он был панком-анархистом, агитировавшим в 2004 году за Виктора Ющенко. По словам его одноклассницы, вместе с Чайкой поддерживавшей «оранжевую революцию» в Одессе, она была поражена встречей с Максимом в 2007 году, уже ставшим антисемитом. На фотографиях он позировал в бомбере и тяжелых ботинках с белыми шнурками (знак наци-скинхеда) или со вскинутой рукой.
В конце 2008 года «Сила и честь» вступила в ряды нового всеукраинского объединения Социал-национальная ассамблея (СНА), образованного вокруг «Патриота Украины». Эта организация, вошедшая в 2013 году в «Правый сектор», сейчас – основа для его боевых отрядов на всем Юго-Востоке Украины.
В октябре 2011 года журналисты украинского Агентства стратегических расследований сделали подборку фотографий с фанатских трибун, на которых вывешивалась символика УПА и социал-националистов. Тут и «Николаев» из одноименного города, и «Кристалл» из Херсона, и «Звезда» из Кировограда, и «Кривбасс» из Кривого Рога, и «Таврия» из Симферополя, и «Металлист» из Харькова, и даже Донбасс - «Шахтер» из Донецка (чьи фанаты даже провели 14 октября 2011 года мини-турнир в честь 69-летия создания УПА), и «Конти» из облцентра Донецкой области Константиновка, и луганская «Заря». Причем, появление там пробандеровски настроенных фанатов шло синхронно с акциями социал-националистов. 17 сентября 2011 года в Донецке прошел несанкционированный марш, который был разогнан милицией. Задержанные назвались фанатами местных «Шахтера» и «Металлурга», но судя по баннеру, это было шествие Социал-национальной ассамблеи. В общем, не стоит удивляться тому, что в январе 2014 года донецкие ультрас поддержали местный Евромайдан и даже мобилизовались на его защиту – ибо влияние подобных идей среди них за прошедшие годы только возросло, как и в том же Харькове.
Между тем на Западной Украине, где начиная с 2009–2010 годов «Свобода» побеждала на выборах и формировала мощные фракции в облрадах, на улицах появились рекламные щиты УПА и дивизии «Галичина», а по улицам зашагали участники «маршей вышиванок» в честь тех же формирований. В этих условиях фанаты, чувствуя настроения властей, развернулись по полной. На совместном марше фанатов «Карпат» и «Динамо» (Киев) во Львове 7 мая 2011 года, собравшем 4 тысячи человек, в начале шествия реяли огромные флаги с портретами Шухевича и первого вождя ОУН Евгена Коновальца. (Последнего те же социал-националисты, чей символ – рунический «волчий крюк» – несли парубки в вышиванках, котируют куда больше, чем Бандеру.) Затем эти флаги были вывешены на трибунах стадиона, а когда сотрудник клуба начал их снимать, то был избит фанатами.
Местные ультрас проявили себя и в событиях на Холме славы Львова 9 мая 2011 года. «Главными зачинщиками беспорядков, нападений на ветеранов и людей, пришедших отдать дань памяти погибшим за освобождение Украины, стали именно ультраправые футбольные хулиганы ФК «Карпаты», – отметил антифашист Максим Солопов.
За прошедшие годы ситуация лишь усугубилась, в том числе из-за того, что поколение, с детства знающее лишь независимую Украину и ее официальную пропаганду, все более заметно вступает в жизнь, пополняя, в том числе, ряды модной фанатской субкультуры.
В последующие годы эта модель массовых фанатских маршей была «пересажена» в прочие регионы страны. Для этого использовались разные подходящие поводы (например, борьба с миграцией – под этим знаменем «Свободе» удалось собрать около сотни ультрас «Черноморца» 3 марта 2013 года), но самым удачным оказалось дело Павличенко, отца и сына, связанных с ультрас «Динамо» (Киев) и обвиненных в 2011 году в убийстве судьи. Наибольший накал ситуация вокруг дела приобрела после вынесения обвинительного приговора 26 октября 2012 года. Для поддержки «своих» фанатов вышли на улицы самых разных городов Украины, в том числе в Харькове (13 декабря 2012 года, около тысячи человек) и Одессе (26 марта 2013 года, около 500 человек). Помимо требований отмены приговора Павличенко на шествиях скандировались лозунги государственного признания УПА и т.д. Причем в Одессе ультрас помимо черно-красных флагов УПА несли еще и другие – черные с надписью Nachtigall («Нахтигаль», украинский диверсионный батальон вермахта, с которым связывают страшный еврейские погром во Львове 30 июня – 2 июля 1941 года) и изображением немецкого орла с трезубцем в когтях.
К весне 2014 года «фанатский маховик» на Юго-Востоке удалось раскрутить до уровня Львова мая 2011 года, как по масштабам, так и по наличию жертв, а затем и превзойти. Если 27 апреля в Харькове ультрас ограничились 14 избитыми, двое из которых попали в больницу, то 2 мая в Одессе появились уже и десятки убитых антимайдановцев.
В освобожденных регионах Украины это поняли и предпринимают соответствующие меры. Власти Донецка отказались принять 11 мая у себя выездной матч «Динамо» (Киев) с «Ильичевском», в связи с чем он перенесен в Киев. Аналогичным образом поступили и в Луганске, где в тот же день должны были играть местная «Заря» и донецкий «Шахтер». Местные-то местные, но, как мы видели выше, бандеровцев среди них хватает, а марш фанатов – идеальный способ для активизации вокруг готовых к драке ультрас всей прочей «пятой колонны».
My Webpage