Спекулируя на «трагедии беженцев-мусульман», Запад сознательно умалчивает о главной причине прихода русских войск на Кавказ в 19 веке – положить конец работорговле.
В этом году парламент Абхазии выделил созданному в республике Фонду репатриации, осуществляющему поддержку представителей диаспоры и занимающемуся сохранением языка и культуры абхазов за рубежом, полмиллиона рублей на «проведение конференции и памятных мероприятий, посвященных Дню памяти жертв Русско-Кавказской войны», который ежегодно отмечается 21 мая. Но как известно, большая часть доходов абхазского бюджета формируется за счет финансовых вливаний из России, поэтому не будет большим преувеличением сказать, – эти мероприятия фактически оплачены Москвой.
День памяти жертв Кавказской войны приурочен к годовщине ее формального окончания – 21 мая 1864 года. Эта дата ежегодно отмечается в Адыгее, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии и зарубежных странах, где есть крупные черкесские диаспоры – Турции, Германии, Иордании, США, а в Абхазии этот день официально объявлен «государственным памятным днём скорби».
Но если в России вспоминают всех жертв кровавых событий 19 века на Кавказе без деления по национальному признаку, то за рубежом он неизменно служит событийным поводом для предъявления исторических претензий к Москве от имени далеких потомков махаджиров.
К тому же, многие годы на Западе пытаются превратить трагедию махаджиров в инструмент разжигания русофобии и откровенной ненависти ко всему русскому. Американские, турецкие и западноевропейские политтехнологи стремятся свести историю взаимоотношений русских и черкесов к геноциду, который якобы устроила Россия, осуществляя агрессивную экспансию на Кавказе в 19 веке.
Цель этих действий состоит в закреплении четкого стереотипа: Россия, как виновница «черкесского геноцида», в неоплатном долгу перед потомками махаджиров. Ставка сделана на взращивание обид и ненависти к русским, которые должны послужить питательной средой для разжигания межэтнических конфликтов на Кавказе.
Вообще, Россия пришла в кавказский регион по двум причинам. Первая – Империи нужен был выход к Черному морю. Тем более, черноморское побережье Кавказа уже активно осваивали турки, подстрекаемые англичанами и французами. Вторая причина, пожалуй, даже боле важная – России было необходимо как можно скорее прекратить работорговлю, которая процветала на Северном Кавказе и в Крыму. Рынки рабов действовали в Сухум-кале (Сухуме), Анапе, Туапсе, Еникале (Керчи), крымской Кафе (Феодосии). Вот какой «бизнес» и какая «экономика» существовали на нынешнем черноморском побережье. Неудивительно, «турку, чтобы обогатиться до конца жизни, требовалось лишь 5-6 удачных рейсов к берегам Кавказа». При этом крупные купцы потерю даже 9 судов с невольниками полностью окупали всего одной удачной сделкой.
И вот когда работорговцам, ворующим у императора подданных и продающих их в рабство, Россия прищемила хвост, с подачи англичан в Европе начался вселенский вой о «варварском русском нашествии» на земли «невинных горцев».
Если быть до конца объективными и справедливыми, тогда в Сухуме надо устанавливать памятник жертвам кавказских работорговцев. Ведь от этого грязного «бизнеса» страдали не только русские, но и представители кавказских народов и народностей.
И ещё несколько слов о памяти и мемориалах… Говоря об участии русских в жизни Кавказа и конкретно Абхазии, давайте вспомним и тех, благодаря кому этот край стал куда более развитым и цивилизованным, нежели прежде. Например, русского купца первой гильдии Николая Игумнова, благодаря которому Абхазия прославилась своим уникальным мандариновым агрокомплексом. Ведь именно в результате реализации его инициатив Апсны до сих пор является мировой «мандариновой фабрикой», а огромное количество абхазских семей могут трудиться и прилично зарабатывать. После революции Николай Игумнов остался в Республике, добровольно передал все свои мандариновые плантации советской власти и трудился на них простым агрономом вплоть до своей смерти.
Может, стоит подумать о том, чтобы когда-нибудь отдать дань уважения и памяти и ему, а не только ковырять «исторические обиды» за Кавказскую войну?