Пророссийская позиция Китая не тактический, а стратегический выбор Пекина и лишь вершина комплексной антиамериканской стратегии в грядущей масштабной и долгосрочной схватке за глобальное лидерство
Когда спецоперация на Украине не существовала даже в замыслах, только пришедший к власти Си Цзиньпин, девизом правления которого стало «Великое возвышение китайской нации», начал масштабную реформу Вооружённых сил Китая с упором на создание крупнейших в мире военно-морских сил, бросив вызов морской гегемонии США. Выходец из армейских кругов, Си (который стал фактически заместителем Верховного главнокомандующего — зампредседателя ЦВК — в 2009 году, ещё при предшественнике, генсеке Ху Цзиньтао) преобразовал привычные военные округа в боевые зоны, создал Министерство военных пенсионеров для решения будущих масштабных социальных задач с военнослужащими и выдвинул новую стратегию для НОАК — «создать армию, способную побеждать в войнах». Си — это выходец из недр НОАК, начавший свой путь с поста секретаря министра обороны Гэн Бяо (о его противостоянии с проамериканским Комсомолом я пишу в двух своих книгах, и наиболее подробно — в «Китайской власти»).
Си задумал для Китая решающую победоносную войну задолго до спецоперации на Украине, и в логике этого противостояния Россия — это стратегический тыл и важнейший фланг в будущем глобальном противостоянии, а вовсе не разменная монета, которую Китай использует, чтобы выторговать у Вашингтона ещё больше преференций в торговле и инвестициях. Пекин давно перерос роль младшего партнёра в глобальной игре, и Вашингтон изо всех сил пытается не дать Пекину установить свои порядки в Европе, на Ближнем Востоке, в Южной и Юго-Восточной Азии.
Си показал на деле, что готов душить китайско-американских гигантов из прошлого, например Alibaba и других, которые уже понесли ущерб на $1 трлн и продолжают гаснуть под ударами китайско-американского противостояния.
Другой рукой Си Цзиньпин (сын Си Чжунсюня, сражавшегося в интересах Советского Союза в Китае, не давшем Японии, завязшей в войне с Китаем, открыть второй фронт и позволившем сибирским и дальневосточным частям спасти в ноябре 1941-го Москву) — другой рукой председатель КНР создал равный США военно-морской флот с двумя действующими авианосцами и третьим, готовым сойти со стапелей. Само их существование бросает вызов США и их союзам с Японией и Южной Кореей.
Китай готовится к глобальной войне с США давно и серьёзно, последовательно, заранее. Видимо, появление орденов за боевые заслуги в НОАК в феврале этого года, создание баз ПВО на искусственных островах Южно-Китайского моря, первой зарубежной базы НОАК в истории в Джибути, — это не сиюминутная логика торга с Вашингтоном и вовсе не «коварная логика» двойного замысла в отношении Москвы. Это стратегический расчёт на ближайшее десятилетие. И в это десятилетие (а может, и куда дольше) Москва — это критически важный фланг.
Именно этим обоснована генеральная линия государственной информационной политики Пекина на безусловную поддержку Москвы и спецоперации в китайских госмедиа и соцсетях. Именно этим обусловлен рост товарооборота с Москвой (по китайской статистике) на 30% за первый квартал, несмотря на начало спецоперации и валютные колебания. Пока все доводы о «коварном» Пекине ничем, кроме попытки поселить сомнения в сдержанном и молчаливом союзнике, не обоснованы: тезис президента РАН Сергеева о прекращении сотрудничества в науке оказался несостоятельным, отказ от российской нефти и газа, как показывают данные, — тоже, уход компаний также оказался фейком: компании здесь, китайские банки здесь, а китайский посол Чжан Ханьхуэй призывает китайцев ещё больше активизироваться на российском направлении. Это же касается и моих китайских знакомых в крупных корпорациях, ищущих пути сотрудничества с Москвой: собаки лают, а караван по Шёлковому пути идёт. И он дойдёт.
Николай Вавилов