Советский Союз сделал больше чем любая другая страна для победы Германии и Японии во Второй мировой, тогда как Америка и Британия вместе победили Италию. Многие видные западные «историки» вымарывают из истории роль Советов в победе над Гитлером и особенно над Хирохито, преувеличивая важность американских побед и игнорируя решительное неприятие Рузвельтом империалистических устремлений Черчилля, которые обеспечивали бы не только продолжение существования империи но и послевоенную эксплуатацию колоний в будущем мироустройстве.
Эти историки — на самом деле пропагандисты, потому что изначально все извращают; однако в профессии историков они доминируют, создавая для США и их союзников масштабную и извращенную «историю» войны и ее последствия. Эти перекручивания истории продолжились и после холодной войны, когда Россия закончила ее в одностороннем порядке, но ее так никогда и не закончили США.
Реальность такова, что внешняя политика Америки преследует одну и ту же навязчивую идею: во-первых, завоевать страны, дружественные России, и таким образом ее изолировать, и затем, в итоге захватить ее саму.
«ИСТОРИЧЕСКАЯ» ЛОЖЬ vs ИСТОРИЧЕСКАЯ ИСТИНА
Типичной книгой с западной историей послевоенного мира была «Второй крестовый поход Америки» Уильяма Генри Чемберлина. Ее разочаровавшийся в социализме автор, некогда веривший в добрую волю Сталина, но теперь уверенный в том, что Сталин — враг Америки, а также тиран для возглавляемой им страны, открывает свою книгу так: «Моя книга — попытка без предубеждений изучить вопрос о том, почему был потерян мир, хотя война и была выиграна». В важнейшем отрывке его книги утверждается:
Дипломатическим шедевром Сталина было его содействие войне — через пакт с Гитлером — от которой он надеялся остаться в стороне. [ЛОЖЬ: Сталин знал, что Советский Союз является главной целью нападения Гитлера, и был от этого в ужасе].
Эта соблазнительная мечта увидеть, как капиталистический мир рвет сам себя на части, и затем просто собрать осколки, была разбита нападением Гитлера в 1941 году [ЛОЖЬ: эта война между СССР и Германией уже началась в 1939 году; и это был кошмар Сталина, а не его «мечта».]
Чемберлин считал, что Сталин заключил с Гитлером пакт Молотова-Риббентропа от 1939 года, потому что хотел вместе с Гитлером захватить весь мир — т.е. для агрессии а не для защиты. Таким образом Чемберлин оправдывал схему Черчилля, которая ограничивала бы степень советского завоевания. Он считал, что идеологический конфликт был между коммунизмом и капитализмом, а не между фашизмом и антифашизмом (что так и было).
В 2008 году британская газета Telegraph вышла с заголовком, «Сталин планировал отправить миллион солдат, чтобы остановить Гитлера, если Британия и Франция согласятся на пакт», похоронив главное открытие о том, что Сталин еще до пакта с Германией распознал намерения Гитлера завоевать Советский Союз, и еще 15 августа 1939 года убеждал Чемберлена принять СССР как союзника в их общей войне против Гитлера; но Чемберлен отказался, и тогда Сталин повернулся к Гитлеру, чтобы подписать соглашение о разделительной линии между двумя их странами ради взаимной национальной безопасности каждой из стран.
Вот почему утверждение Чемберлина о том, что «мечта» Сталина об империалистической экспансии «была разрушена нападением Гитлера в июне 1941 года», является ложью: необходимость для Сталина дать СССР достаточно времени для подготовки мер против гитлеровской операции «Барбаросса» привела к подписанию 23 августа 1939 года пакта Молотова-Риббентропа. Целью тогдашнего премьер-министра Британии Невилла Чемберлена было не привлечь СССР на сторону Британии, а вовлечь СССР и Германию в войну и ослабить их обоих достаточно, чтобы затем англо-американский альянс победил их обоих и в итоге завоевал весь мир.
После статьи Telegraph, еще одной статьей, ставшей прорывом для историков, стал опубликованный в Christian Science Monitor превосходный обзор Рэнди Дотинги шедевра Сюзан Батлер, «Рузвельт и Сталин: портрет партнерства». В обзоре Дотинги показываются на удивление теплые отношения маловероятного дуэта: Рузвельта и Сталина, выстроивших связь, которая помогла сформировать историю. По сути, Батлер изложила, а Дотинга точно резюмировала мысль о том, что Рузвельт и Сталин были в согласии друг с другом, тогда как Рузвельт, бывший противником империй и имперских устремлений Черчилля — нет. В обзоре Дотинги также отмечается:
Но у Рузвельта была одна «ахиллесова пята». Вплоть до самого конца Рузвельт и Сталин практически никогда не упоминали человека, который раздражал русских, заявив в 1941 году, «Если мы увидим что побеждает Германия, то будем помогать России, а если будет побеждать Россия, то будем помогать Германии, таким образом, пусть убивают друг друга как можно больше».
Этого человека звали Гарри Трумэн. Когда в 1945 году, всего через неделю после ялтинской конференции Рузвельт умер, то вице-президент Трумэн вообще ничего не знал о военных переговорах и ни секунды не провел за картами в аналитическом центре Белого дома.
Позже Советы горевали о том безопасном мире, который мог бы быть создан, проживи Рузвельт подольше. Для них он был дорогим другом, который ушел слишком рано.
Рузвельт знал и уважал то, что Сталин руководит главным компонентом антифашисткой команды. У него не было иллюзий в отношении политики Сталина внутри страны, но его это не касалось. Его заботила национальная безопасность США. И он знал, что если бы Гитлер победил, то в итоге Америкой правили бы из Берлина, а внутренняя политика Гитлера, которая была еще хуже сталинской, стала бы внутренней политикой США. Вот от чего он защищал Америку, и главным его международным союзником был Сталин, а не Черчилль, что утверждает сфальсифицированная история поборников империализма.
Трумэн считал, что у него нет выбора — что сталинский режим захватит мир, если этого не сделает Америка. Он ошибался. Было две главных причины тому, почему Сталин оказался бы в идеологическом противостоянии с собственными соратниками, вознамерься он расширить контроль Советов за пределы соседних «буферных» стран, окруженных капиталистическими государствами: (1) Маркс глубоко осуждал империализм, и (2), главным идеологическим конкурентом Сталина был Лев Троцкий, отстаивавший идею мирового коммунизма в пику сталинской позиции, состоявшей в идее «коммунизма для одной страны», в рамках которой предлагалось отложить расширение до тех пор, пока коммунизм не продемонстрирует экономический успех внутри СССР, чтобы рабочие других стран, глядя на это, поднялись и свергли своих угнетателей.
Все это американское «глубокое государство» прекрасно знало, и понимало идиотизм обвинений Сталина в империализме, но продолжало нагло лгать, увеличивая за счет этой лжи свою собственную империю.
Эрик Зюсс, американский историк и писатель