Запад делает ставку на то, что просчеты Москвы в социальной политике приведут к взрыву
Экономисты Всемирного банка (ВБ) оценили влияние налогов, льгот и пенсий на бедность и неравенство в России. Исследование «RUSMOD — инструмент для анализа распределения в РФ» продемонстрировало: государственное перераспределение доходов сокращает бедность вдвое и неравенство на треть, причем именно пенсии играют в этом главную роль.
Для анализа были использованы данные за 2017 год: микрообследования домохозяйств, которые проводятся Высшей школой экономики, и данные бюджетной, налоговой и пенсионной систем РФ. Для сопоставления результатов бедность измерялась в методологии ЕС.
Выводы, как сообщает «Коммерсант», выглядят так: если бы доходы граждан не облагались налогами, в 2017 году уровень бедности в РФ составил бы 34% (сейчас, по данным Росстата — 14,3%), а коэффициент Джини (характеризует доходное неравенство) — 0,5 (сейчас 0,37).
Основная часть перераспределения происходит между первоначальным и располагаемым доходами — последние уменьшены на объем прямых налогов и увеличены на объем льгот, дотаций, субсидий и пенсий. В то же время, если из располагаемого дохода вычесть косвенные налоги (НДС), неравенство увеличивается еще на 0,7%.
В системе господдержки самыми значимыми оказались пенсии — их вклад в снижение уровня бедности составляет почти 26%. По расчетам ВБ, это означает, что бедность более чем удвоится, если пенсии исключаются из дохода, а индекс Джини вернется к 0,5 — уровню, при котором перераспределения доходов государством совсем нет.
Другие компоненты — помимо пенсии — оказывают гораздо меньшее влияние и на бедность. Самый заметный вклад из них приходится на систему соцстрахования: она снижает бедность в России еще на 4%. Также незначительным оказалось влияние на неравенство и бедность неадресной социальной помощи.
Пенсионеры — основные бенефициары госраспределения, констатируют аналитики Всемирного банка.
«Другие типы семей являются чистыми плательщиками в системе. Например, семьи с двумя или более детьми и семьи с одним родителем получают пособия на детей в суммах, недостаточных для компенсации уплачиваемых ими налогов», — отмечается в исследовании.
В результате администрируемое государством перераспределение в РФ менее эффективно, чем в любой из стран Евросоюза, считает ВБ. В ней доминируют пенсии, а в странах ЕС прямые налоги (включая прогрессивный подоходный) и пособия сильнее снижают неравенство и бедность.
Интересен и еще один вывод ВБ.
Без учета прямых и косвенных налогов и с учетом всех поступлений от государства доходы граждан в России за 2010−2017 годы в среднем выросли на 60%. Однако проводившиеся в этот период бюджетные и налоговые реформы снизили их на 2% для большинства групп населения, особенно жителей городов. Единственной крупной выигравшей группой оказались те же пенсионеры — из-за роста выплат.
Добавим от себя: сейчас, из-за повышения пенсионного возраста попасть в «группу бенифициаров» стало труднее. А если возраст выхода на пенсию повысят еще раз, дожить до пенсии, не исключено, удастся немногим.
Почему правительство РФ, перераспределяя доходы, упорно идет «своим путем»: повышает пенсии уцелевшим в реформах пенсионерам, и не хочет облагать налогами сверхбогатых?
— В России чем больше человек получает денег, тем меньше он платит налогов и социальных взносов, — отмечает независимый эксперт по социальной политике Андрей Гудков. — Причем, РФ по величине взносов в пенсионное обеспечение даже до реформы находилась на 21-м месте в Европе. А теперь, когда повысили пенсионный возраст, мы оказались вообще в конце рейтинга.
Штука заключается в следующем: если в России ты наемный работник, и у тебя небольшая зарплата (близкая к средней), то из твоего дохода государство социальными взносами и подоходным налогом вычитает 40%. Если ты топ-менеджер или высокооплачиваемый управленец — государство высчитает 27%. А если ты получаешь доходы от участия в капитале — то 30%.
Это лишний раз подчеркивает, что в РФ нет никакого равенства. И этим, на мой взгляд, нарушается конституционный принцип равной социальной ответственности. У нас, чем ты богаче — тем ниже твоя социальная ответственность.
Если относительно бедные в России платят 40% с доходов, столько же должны платить и все остальные — я так считаю.
— Насколько для повышения эффективности перераспределения доходов важна эффективность самой экономики?
— Основной ресурс современной экономики — это человеческий капитал. Этот капитал надо воспроизводить. Но рыночная экономика несовершенна: она дает супер-хорошие условия воспроизводства человеческого капитала для очень малой части населения, а значительная часть населения получает очень плохие условия. Так вот, система государственного перераспределения должна эти условия выравнивать.
В России выравнивание осуществляется плохо — недостаточно эффективно. В результате пенсионеры имеют низкие доходы. А поскольку, в отличие от Европы, у нас связи «предки-потомки» значительно сильнее, низкие доходы пенсионеров негативно сказываются и на других социальных группах.
Из-за низких пенсий и необходимости дополнительно работать бабушки (дедушки в России умирают рано) своим внукам и внучкам помогают мало. В итоге, значительная часть детей остается без должного внимания, и вырастает недостаточно развитыми.
А потом мы удивляемся, почему в России недостаточно квалифицированная рабочая силы, и так много «быдла» на улицах.
И на этом фоне — с другой стороны — у нас масса «мажоров», которых сверхпотребление разлагает. Крайности, как известно, всегда опасны: недоедание плохо, но и переедание ничем не лучше.
— Если сравнивать нынешнюю систему распределения с советской: советская была насколько лучше?
— Есть в социологии так называемый децельный метод: население делится на 10 групп с примерно одинаковым уровнем дохода. Так вот, при социализме разница между первой и последней децелью — между самыми богатыми и самыми бедными — официально было около трех, а неофициально (с учетом нетрудовых доходов) около пяти. Это приблизительно соответствует современной Европе.
Ну, а у нас сегодня разница — 15. А если брать децели по регионам, и сравнивать самый богатый регион с самым бедным, разница составит 60−70.
Считается, что в таких обществах нарушена солидарность, и они априори являются неустойчивыми. То есть, подверженным социальной турбулентности, волнениям и бунтам.
— Каким, кстати, было расслоение в дореволюционной России?
— Приблизительно таким же — 15−20. Мы вернулись к дореволюционным показателям.
— Многие социологи считают: если неравенство и бедность повышаются плавно, до социальных взрывов не доходит. Кремль поэтому не видит политических рисков в нынешней ситуации?
— Кремль имеет то, чего не имела царская Россия — множество СМИ и жесткий контроль над ними. Плюс имеет передовой, прежде всего американский, опыт по управлению общественным мнением через информацию.
Ведь что было в этом смысле у царя? Батюшка на амвоне, который по воскресеньям в церкви читал проповеди прихожанам. А для более образованной части общества — газеты. Причем, газеты были нужны немногим — большая часть населения царской России жила в деревне, и не вполне уверенно умела читать.
Сейчас ситуация иная: люди живут в информационной среде. Власть имеет все возможности манипулировать этой средой, и просто вынуждена делать это — иначе она немедленно окажется в революционной ситуации.
Но проблема для Кремля в том, что среди населения уровень доверия к официальной информации непрерывно снижается, а разлаженность растет.
Доклад Всемирного банка можно похвалить — он верно обрисовывает ситуацию. Но главная его идея заключается в следующем: Россия внутренне слаба из-за неправильной политики власти, поэтому ее надо давить, давить и давить.
источник