В англоязычном политическом жаргоне есть такое с трудом поддающееся переводу выражение — «accident prone». Обозначает оно государственного деятеля, который то ли в силу врожденной откровенности, то ли из-за непомерной длины своего языка постоянно попадает в разные нелепые ситуации.
В современной Британии, например, самой известной такой фигурой является супруг королевы принц Филипп. Ему ничего не стоит приехать в Китай и во всеуслышание заявить группе британских студентов: «Если вы останетесь здесь надолго, то станете узкоглазыми!»
У австралийских аборигенов принц интересовался: «Вы все еще кидаетесь копьями?» А некий шотландский инструктор по вождению был поставлен в тупик таким вопросом: «Как вам удается сохранить туземцев трезвыми достаточно долго для того, чтобы они успели сдать экзамен на права?»
Нынешний вице-президент США Джо Байден когда-то описал своего будущего начальника Барака Обаму как «первого политика-афроамериканца, который хорошо говорит и является умным, чистым и симпатичным». Но почетный титул «accident prone» Байден заслужил все же не из-за своих шуток на расовую тематику.
Большинство других высших американских чиновников предпочитают дипломатично молчать по поводу скользких моментов политики своей страны. Но относительно Байдена можно быть уверенным: из самых лучших побуждений он обязательно ухватится за этот «скользкий момент» и мастерски выставит его на всеобщее обозрение.
Лишним подтверждением такой репутации вице-президента стало его последнее выступление в Гарвардском университете. Байден открыто признал: Европейский союз упорно сопротивлялся идее введения санкций против РФ. Но Америка согнула «старушку Европу» в бараний рог.
Вот что дословно сказал второй человек в администрации Обамы: «Да, они (страны ЕС) не хотели этого делать. Но опять же дело в лидерстве США и президента США, настаивающего на этом. Иногда он был вынужден даже ставить в неловкое положение Европу, чтобы она взяла на себя экономический ущерб и заставила Россию заплатить».
Из выступления Байдена отнюдь не следует, что Обама вызвал трясущихся от страха лидеров ЕС на ковер и выдвинул им ультиматум: или вы порываете с Москвой, или завтра вас постигнет судьба Януковича!
Вполне себе оборонительные мотивы решения Путина присоединить Крым к РФ были не поняты не только в американских, но и в европейских политических кругах. Версия Москвы — «мы на это пошли потому, что вы грубо нарушаете все договоренности и пытаетесь продвинуть границы блока НАТО все ближе к рубежам России» — была воспринята как отговорка и в Новом, и в Старом Свете.
Испугавшиеся «возрождения имперских амбиций Москвы», европейцы сами были морально готовы к противостоянию с Кремлем. Американцам пришлось лишь их к этому подтолкнуть и в «процессе убеждения» немного заломать им руки.
Тем не менее признание Джо Байдена поднимает ряд очень интересных вопросов, точных ответов на которые у меня пока нет. Вот главный из этих вопросов: насколько Европейский союз самостоятелен в своей внешней политике? Где заканчивается его свобода при принятии ключевых стратегических решений?
В США идея «наказания России» объединила всех, включая полных политических антиподов. В Европе все сложнее. Страны Прибалтики, в основе политики которых по отношению к России лежит самая настоящая паранойя, хотели санкций не меньше, чем Вашингтон. Но вот возьмем, например, Чехию — страну, которая до сих пор не может нам простить «вторжение 1968 года».
Ни в коей мере не одобряя действий Москвы, лидеры Чехии тем не менее понимали: в украинском кризисе все далеко не так просто и однозначно. Прага открыто выступала против новых санкций. И таких «колеблющихся и сомневающихся» было много. Но когда дело доходило до голосования — а ЕС принимает свои решения на основе полного консенсуса, — все почему-то поднимали руки вверх.
Отсюда вытекает другой ключевой вопрос: чем именно Америка держит Европу? Мы знаем, например, как это было в Италии в 1940–1950-е годы. Опасаясь, что власть в Риме захватят коммунисты — а такая возможность казалась тогда вполне реальной, — США выступали в роли кукловода правых итальянских политических партий, их главного финансового спонсора и организатора тайных операций спецслужб.
Но это было даже не вчера, а позавчера. Как выглядит «механика» закулисных отношений между США и странами ЕС сегодня? Я не просто не знаю. Я не знаю даже, есть ли хоть у кого-нибудь в Москве четкий, исчерпывающий и верный ответ на этот вопрос. У меня подозрение, что даже для руководителей нашей внешней политики эта сфера в значительной мере является «терра инкогнита».
И это рождает еще один исключительно важный вопрос. Наша политика по отношению к украинскому кризису основана на понимании: мы мало что можем сделать, чтобы заставить Америку увидеть всю неразумность ее политики. Однако у нас есть рычаги, способные «убедить» Европу увидеть «свет разума».
Звучит логично. Но если ЕС находится в заведомо подчиненном положении по отношению к Вашингтону, то такая наша политика не сработает. Европа «свет разума», может, и увидит, но все равно будет действовать под диктовку «сил тьмы» (в российском понимании этого понятия, разумеется).
Одним словом, спасибо вам, товарищ Байден! На этот раз вы не только нас повеселили, но и заставили серьезно задуматься.
Михаил Ростовский
источник