Доклад коммуникационного холдинга «Минченко Консалтинг».
Резюме
1. Единый день голосования в сентябре 2018 года в регионах России показал, что Российская Федерация оказалась в условиях новой политической реальности. Мы столкнулись с Brexit-эффектом - когда ранее эффективно работавшая коммуникационная стратегия власти начала давать сбои.
2. Антиэлитные настроения в России - часть антиистеблишментной волны, которая сегодня является проблемой для сложившейся системы элит в разных странах мира. Эксперты сходятся во мнении, что она вызвана мировым финансовым кризисом 2008 года. Антиистеблишментная волна усиливается эффектами стагнации доходов среднего класса и окончания периода роста мировой торговли.
3. Как результат отрыва правых и левых партий от своих традиционных избирателей появились электоральные ниши, ранее казавшиеся полностью закрытыми массовыми партиями XX века. Возникшие альтернативные партии крайне сложно причислить к какому-либо варианту традиционной политической идеологии. В сфере экономики новые партии и движения заменяют традиционный для центристских сил экономоцентризм политики прямым обращением к чаяниям людей - популизмом. Главные характеристики новых популистов: в экономике они делают ставку на перераспределение, в мобилизации сторонников - на образ врага, в идеологической повестке - на антиглобализм и антиэлитизм.
4. Борьба между системными и антисистемными политическими силами разворачивается в новом информационном пространстве, где царят четыре всадника информационного Апокалипсиса: информационный фастфуд (постоянное потребление которого снижает у избирателей критичность к поступающей информации), постправда (когда для участников политического противостояния важно подтверждение своей правоты, а не объективная информация), fake news и большой брат (новые форматы цензуры, осуществляемые глобальными коммуникационными платформами, использование big data и микротаргетинга). Новые информационные феномены способствуют радикализации участников политического противостояния и в длительной перспективе играют на руку популистским политическим силам.
5. О запросе в России на новую антиистеблишментную политическую силу говорят данные социологических опросов. Так, согласно исследованию Национального института социологии управления РАНХиГС, 42% опрошенных не смогли назвать партию, которая выражает их интересы. В восприятии партийной системы сильно преобладают негативные чувства - 72%. Примерно четверть опрошенных (28%) разделяют мнение о том, что партии выражают в первую очередь интересы богатых людей, олигархов; на втором месте - власть, руководство страны (17%), на третьем - партийные лидеры (12%). Поэтому можно предположить, что новая партия для мобилизации поддержки граждан должна быть классической популистской, с упором на антиэлитный дискурс и харизму лидеров, обладающих новой искренностью. Пятая часть опрошенных так или иначе отметила, что народная партия должна выдвигать на выборы простых людей (21%), быть созданной по инициативе простых людей (20%). 17% респондентов считает, что такой партии стоит сосредоточиться на борьбе с правительством, чиновниками. Еще 15% категорично отметили, что в рядах сторонников такой партии не должно быть олигархов и чиновников.
6. Поскольку ЛДПР и КПРФ значительной частью населения воспринимаются как часть правящего истеблишмента, они не могут претендовать на то, чтобы перехватить весь существующий протестный электорат.
7. В мире накоплен большой опыт технологий борьбы истеблишмента с драконом популизма. Можно выделить семь базовых приемов - обрезать когти и крылья, инициировать лобовое столкновение, напугать драконом, накормить дракона, создать много маленьких драконов, самому стать драконом, вырастить своего дракона.
8. Применительно к стратегиям моделирования транзитной Госдумы 2021 года, которая должна стать одним из инструментов обеспечения стабильного транзита власти в 2024-м, в той или иной форме могут быть использованы практически все из названных приемов. Малопродуктивными представляются сценарии «Лобовое столкновение» и «Напугать драконом». Крайне сложным в реализации и ограниченным по эффективности можно назвать сценарий «Самому стать драконом», учитывая длительный период нахождения у власти путинского Политбюро 2.0 и связанной с ним элиты. Хотя использование элементов популистской риторики, особенно на региональном уровне в случае прихода новых руководителей, и является сегодня необходимым элементом эффективной политики. Сценарий «Обрезать дракону когти и крылья» влечет за собой риск перехода накопившегося протеста в неэлекторальную плоскость. Высоким технологическим потенциалом обладает комбинация технологий перехвата популистской риторики - как вариант в сочетании с ребрендингом партии власти («Самому стать драконом»), размыванием оппозиционного политического поля («Много маленьких драконов») и возникновением партнерского левопопулистского проекта («Вырастить своего дракона»). Подобного рода сценарии могут быть реализованы, в частности, при изменении законодательства о выборах в части возвращения в бюллетень избирательных блоков. Оно позволит осуществить ребрендинг партии власти и быстрое формирование партнерского левопопулистского проекта по модели «Родина-2003». Еще один из реалистичных сценариев - перезапуск находящейся в кризисе партии «Справедливая Россия» в новом качестве - как антиистеблишментного проекта.
9. Если ничего не менять, то мы приходим к инерционному сценарию. В его рамках медленное угасание парламентских партий и закрытые возможности для старта новых проектов могут привести к тому, что в Госдуме 2021 года произойдет серьезная потеря мандатов партии власти, которая будет вынуждена вступить в формальную коалицию с кем-то из системных сил (вероятно, ЛДПР), то есть действовать по схеме «Накормить дракона». Более жесткий сценарий предполагает, что из-за деградации политического предложения электоральные способы выпуска пара будут исчерпаны и на фоне существования непопулярной и невлиятельной транзитной Думы произойдет переход к неэлекторальным формам политической борьбы.
Цели и источниковая база
Настоящее исследование основывается на многолетней работе холдинга «Минченко Консалтинг» по исследованию феномена новых популистских партий и общественных движений, их успехов на выборах в странах Запада, а также публичных прогнозах вероятности появления в российском обществе серьезного запроса на антиэлитное движение. Также в работе учитывались последние исследования, сделанные в России. .
У настоящего доклада несколько целей:
- показать основные параметры, ведущие к успеху популистов и антиэлитных партий в европейских странах,
- проанализировать роль популистов в российском контексте,
- предложить возможные сценарии развития партийной системы России в свете фактора усиления антиэлитных настроений.
При его подготовке были использованы материалы следующих социологических исследований:
• Качественное социологическое исследование\методом фокус-групп (инициативное исследование Независимого агентства региональных исследований). Группы формировались методом предрекрутинга. Основные критерии отбора респондентов: возраст (старше 18 лет), общественно-политическая активность (участие в выборах, наличие собственной позиции относительно общественно-политических процессов). Каждая группа состояла из двух частей: первая - диагностическая (обсуждение общественно-политической проблематики), вторая - фасилитационная (проектирование идеальной партии общественного большинства). Хронологические рамки исследования: с 20 по 30 сентября 2018 года. Географические рамки исследования: территория РФ (крупные города - Москва, Санкт-Петербург, Архангельск, Брянск, Владивосток, Волгоград, Воронеж, Екатеринбург, Иркутск, Казань, Краснодар, Новосибирск, Пятигорск, Самара, Севастополь, Тамбов, Ульяновск, Хабаровск, Челябинск, Чита).
• Репрезентативный телефонный опрос населения России, в рамках которого было соблюдено распределение по половозрастным квотам, а также по типам населенных пунктов, согласно официальной статистической информации о соответствующих демографических группах в федеральных округах (инициативное исследование Независимого агентства региональных исследований). Общая выборка - 1500 респондентов.
• Репрезентативный опрос населения России методом личных интервью (инициативное исследование Национального института социологии управления РАНХиГС). Сбор информации проводился методом формализованного интервью по месту жительства (поквартирный опрос) с 3 по 14 октября 2018 года. Общая выборка составила: 1200 респондентов. Выборка стратифицированная, репрезентирует население РФ старше 18 лет по типу места жительства, полу и возрасту.
Введение
Единый день голосования сентября 2018 года в регионах России показал, что Российская Федерация оказалась в условиях новой политической реальности. Мы столкнулись с Brexit-эффектом - когда ранее эффективно работавшая коммуникационная стратегия власти начала давать сбои сразу в нескольких регионах.
И здесь Россия не одинока. Антиистеблишментная волна уже прокатилась по странам Европы и Америки и продолжает ставить перед правящими элитами ряд вызовов, на которые сегодня нет однозначных ответов.
Общемировая тенденция обусловлена рядом объективных предпосылок:
• Глобальные трансформации мировых рынков товаров, труда и капитала и ухудшение экономической конъюнктуры, стагнация доходов среднего класса;
• Переход на новые технологические платформы и роботизация влекут за собой целый ряд новых вызовов. С одной стороны, делается в перспективе ненужным целый ряд профессий и появляется риск появления новых массивов лишних людей. А с другой стороны - создаются возможности кардинального изменения характеристик человеческого организма и предпосылок для возникновения еще более высокого разрыва в качестве жизни правящего класса и управляемых. В перспективе - вплоть до выделения нового биологического вида;
• Рост претензий граждан к управленческой компетентности, стилю поведения и жизни правящей элиты, благосостояние которой постоянно растет.
Усугубляющие проблему факторы:
• Утрата правящей элитой доминирования в информационном пространстве в связи с развитием новых коммуникационных платформ;
• Кризис системы представительной демократии, которая подвергается критике как снизу (за недостаточный учет мнения избирателей, манипулятивность и машинную политику), так и сверху (за импульсивные решения наподобие Brexit`а или избрания популистов типа Трампа);
• Обострение внутриэлитной конкуренции на фоне сокращения объемов распределяемого ресурса.
Поскольку системные политические силы зачастую не способны адаптироваться к новой реальности, появляются новые игроки, использующие антиэлитную риторику и принципиально иную стилистику проведения политических кампаний.
Борьба между системными и антисистемными политическими силами разворачивается в новом информационном пространстве, где царят четыре всадника информационного Апокалипсиса: информационный фастфуд (постоянное потребление которого снижает у избирателей критичность к поступающей информации), постправда (когда для участников политического противостояния важно подтверждение своей правоты, а не объективная информация), fake news и большой брат (новые форматы цензуры, осуществляемые глобальными коммуникационными платформами, использование big data и микротаргетинга). Новые информационные феномены способствуют радикализации участников политического противостояния и в длительной перспективе играют на руку популистским политическим силам.
Борьба истеблишмента с драконом популизма является творческим процессом и может быть сведена к нескольким базовым технологиям. :
1. «Обрезать когти и крылья» - манипуляция условиями допуска к политической конкуренции, правилами игры, использование силового инструментария и цензуры. Наиболее яркий пример - Франция (система двухтуровых выборов в одномандатных округах, уголовные дела против политических оппонентов). Подобные технологии создают риск накопления протестной энергии, которая затем может прорваться как в голосовании за любых допущенных до выборов оппозиционеров, так и в форме протестов, в том числе и насильственных (Украина, Грузия, Армения).
2. «Лобовое столкновение» - консолидация системных политических сил против аутсайдера. В условиях роста антиэлитных настроений технология может не сработать даже в случае противостояния кандидату, значительно уступающему по ресурсам (победа Дональда Трампа над консолидированным кандидатом американских элитных кругов Хиллари Клинтон в 2016 году).
3. «Напугать драконом» - целенаправленная накачка в качестве основного оппонента оппозиционной политической силы с высоким антирейтингом для мобилизации провластных избирателей. Успешные примеры - пара «ФИДЕС»-«Йоббик» в Венгрии, Ельцин-Зюганов в 1996 году в России, Кучма-Симоненко в 1999-м на Украине. Неудачные примеры - пара «Партия регионов»-«Свобода» на Украине в 2014-м, пара Клинтон-Трамп в 2016-м в США.
4. «Накормить дракона» - дать возможность популистским силам прийти на время к власти в отдельном регионе, муниципалитете или даже на общенациональном уровне, показать на конкретном примере управленческую несостоятельность протестных лидеров. Риск технологии - возможность сохранения и даже рост общественной поддержки популистов, несмотря на управленческие провалы перехват ими административных и силовых рычагов, позволяющих компенсировать снижение рейтинговых показателей (чавистские режимы Латинской Америки).
5. «Много маленьких драконов» - поощрение создания спойлерских проектов, распыляющих протестную повестку. Наиболее распространенная технология на постсоветском пространстве (Россия, Украина). Риск технологии - выход спойлерских проектов из-под контроля, создание на их базе антиэлитной коалиции (Украина).
6. «Самому стать драконом» - перехват популистской повестки («ФИДЕС» в Венгрии, «Право и справедливость» в Польше). Длительное время технология успешно использовалась в России. Ярчайший пример - Владимир Путин образца 1999-2004 годов. Ограничение технологии - длительность нахождения у власти, технология огня по штабам не может быть постоянным способом существования правящей элиты. Кроме того, перехват риторики оппозиции неизбежно влияет и на политику, и то, что изначально казалось только удачным политтехнологическим приемом, может стать причиной глубинных трансформаций, как произошло с частью лидеров Консервативной партии Великобритании, которые для решения своих внутрипартийных задач включились в кампанию за выход Великобритании из Евросоюза.
7. «Вырастить своего дракона» - создание управляемого квазиоппозиционного проекта, использующего популистскую риторику и инструментарий популистов, впоследствии превращающегося в партию власти (Макрон во Франции, частично Путин в 1999 году). Одному из авторов настоящего доклада консультанты Макрона, а до него - Олланда говорили, что при проектировании президентской кампании своего патрона вдохновлялись технологией передачи власти от Ельцина к Путину, а при создании движения «Вперед, в путь» - созданием с колес блока «Единство» в 1999 году. Риски технологии - возможность быстрого разочарования избирателей (в данный момент Макрон - лидер по антирейтингу среди президентов Франции). Также стоит отметить, что манипулятивные проекты в условиях новой информационной реальности, прозрачности информационных потоков и запроса на подлинность достаточно быстро считываются избирателями.
I. Истоки зарождения антиистеблишментной волны в Европе
Антиглобалисты. Недовольство характером и направлением глобализации со стороны отдельных страт внутри среднего класса и нижнего среднего класса стран Запада зрело давно. Если в 1990-е годы и на начало 2000-х недовольные составляли меньшинство, то в условиях мирового финансового кризиса, начавшегося в 2008 году, число недовольных резко увеличилось.
В ряде стран Западной Европы привычная партийная структура не выдерживает давления и деформируется. Вслед за ударом мирового финансового кризиса на базе антиглобалистских движений в Европе возник целый ряд совершенно новых общенациональных партий альтернативного характера, быстро получивших весомую поддержку избирателей и доступ к парламентской трибуне. Особенно быстро процесс протекал в Южной Европе.
Альтернативные партии возникли в Германии («Альтернатива для Германии», AfD - апрель 2013 года), в Италии («Движение пяти звезд», M5S - октябрь 2009-го), в Испании («Подемос» - март 2014-го), в Греции (разрозненная коалиция радикальных левых «Сириза» стала политической партией в июле 2013-го), в Чехии (движение А. Бабиша ANO - 2011-й - май 2012-го), 10 февраля 2016 года во Франции родилось партийное объединение «Непокорная Франция». Кроме того, под воздействием экономического кризиса в 2008-м и успехов новых движений часть существовавших на обочине партийных структур серьезно трансформировалась, переняв альтернативные доминирующим партиям идеологию и риторику. Соответствующим путем пошли, например, «Лига Севера» в Италии, «Национальный фронт» во Франции, Партия независимости Соединенного Королевства (UKIP). Все они совершили успешный ребрендинг, перейдя в категорию альтернативных и антиглобалистских партий.
Один из наиболее очевидных ответов на вопрос, почему так происходит, состоит в том, что проект глобализации (строительства глобальной мировой экономики) перестал приносить экономическую выгоду среднему классу. А между тем рост среднего класса - ключевой элемент устойчивости демократических (здесь под демократией в первую очередь понимается система представительства через выборы) систем национальных государств. Такое мнение высказал Ф. Фукуяма, еще в 2012 году выпустивший небольшую статью, в которой сомневался в среднесрочной стабильности либеральных демократий из-за резкого роста неравенства. Сокращение доходов работающих одновременно с ростом миграционных потоков в страны первого мира из стран третьего мира стало постоянным раздражающим фактором для большого числа избирателей. Люди с меньшим образовательным уровнем стали считать ухудшение своего социально-экономического положения прямым следствием глобального сговора элит, обвинять их в предательстве национальных солидарных интересов.
Кризис идей представительной демократии. Возможно, еще одной важной причиной коррозии социальной поддержки существующей партийной системы стал отрыв глобализованной элиты от среднего класса стран Запада в уровне жизни и образе жизни. Отрыв стал в 2010-х годах столь серьезным, что представительство реальных интересов (в национальных парламентах и в более широком смысле) одних другими стало достаточно сложным. Часть небольших европейских стран с гомогенным и солидарным обществом смогли переориентироваться на более эгалитарный способ принятия решений через внедрение элементов прямой демократии, минуя этап представительства, - например, через расширение использования референдумов. Элиты же большинства стран сделали ставку на сохранение у власти традиционных партий центристского толка, преимущественно социал-демократов и христианских демократов, степень различия между которыми стала стираться с еще большей скоростью.
Угасание мейнстримных партий. Процесс размывания социальной базы в настоящее время наносит двойной удар по традиционным центристским партиям. Во-первых, он ведет к усилению поддержки радикальных правых и левых групп внутри самих традиционных центристских партий. Во-вторых, в континентальных европейских странах, где партийная дисциплина, как правило, является высокой, а пропорциональная избирательная система оставляет возможности для существования более широкого партийного спектра, новые партии и движения эффективно навязывают свою повестку традиционным партиям в ходе избирательных кампаний и постоянно отбирают у них голоса.
В результате мейнстримные партии либо должны сдвигаться в более радикальную сторону (например, как было видно по победе Фийона на праймериз партии «Республиканцев» во Франции, резкому усилению влияния евроскептиков в Консервативной партии Великобритании, а также по усилению консервативных настроений внутри ХДС и особенно ХСС в Германии), либо им придется уступить избирателя альтернативным партиям.
Интересную игру в соответствующем направлении демонстрируют антиевропейские партии (UKIP, на первых этапах - «Альтернатива для Германии», частично - «Лига Севера» в Италии, «Национальный фронт» во Франции, польская правящая партия «Право и Справедливость» и пр.) и антииммигрантские партии в Европе (поздние этапы развития «Альтернативы для Германии», те же «Лига Севера» в Италии и «Национальный фронт» во Франции, венгерская правящая партия «ФИДЕС»).
Для центристов и левоцентристов также растет вызов со стороны левых партий. В Южной Европе речь идет о новых левых: греческая «Сириза», испанский «Подемос», левый блок в Португалии. В Германии - о более традиционных «Die Linke» и зеленых. Во Франции часть электората социалистов, провалившихся после неудачного президентства Олланда, ушла или к радикальному лидеру партии «Непокорная Франция» Меланшону, или к «Национальному фронту».
Необходимо сделать оговорку, что в ряде европейских стран в ходе национальных выборов (Франция, Великобритания) пропорциональная избирательная система не применяется, поэтому «Национальный фронт» и UKIP наиболее эффектно выступают в ходе выборов в Европарламент, где система выборов пропорциональная. Тем не менее сама динамика их поддержки на выборах в Европарламент приводит к усилению давления на центристские партии на национальном уровне. Как видно в случае Франции, по ряду вопросов таким образом еще больше размылись различия между социалистами и правоцентристами.
Как результат отрыва правых и левых партий от своих традиционных избирателей появились электоральные ниши, ранее казавшиеся полностью закрытыми массовыми партиями XX века. Возникшие альтернативные партии крайне сложно причислить к какому-либо варианту традиционной политической идеологии. В сфере экономики новые партии и движения заменяют традиционный для центристских сил экономоцентризм политики прямым обращением к чаяниям людей - популизмом. Главные характеристики новых популистов: в экономике они делают ставку на перераспределение, в мобилизации сторонников - на образ врага, в идеологической повестке - на антиглобализм и антиэлитизм. Если враг такой партии обозначен как мигрант, отбирающий часть национального дохода в виде социальных выплат, то предлагаемое решение - протекционизм и сворачивание социальных программ для мигрантов, если врагом партии считается богач-капиталист, то решением станут чувствительные налоги на богатых и радикальное увеличение сферы вэлфера для всех остальных граждан.
Условно правый популизм концентрируется на национализме и протекционизме и, соответственно, фокусируется на перераспределении рабочих мест от мигрантов или слишком открытых зарубежных рынков труда в пользу местного населения. Условно левый популизм ставит во главу угла классовую борьбу и декларирует необходимость кардинального перераспределения дохода от богатых слоев общества к бедным. Наиболее сильной идеей подобного толка является выплата безусловного дохода просто по факту владения гражданством. Все классификации условны, так как в реальной политической борьбе оба приема могут быть использованы одновременно, как делает «Национальный фронт» во Франции. Евроскептицизм большинства подобных партий также вполне объясним. Брюсселькая бюрократия практически неподконтрольна населению и прекрасно подходит на роль врага, участвующего в сговоре глобалистских элит.
II. Последние выборы в ЕС: успехи популистских партий
На протяжении последних четырех лет выборы в странах ЕС демонстрируют устойчивую и нарастающую поддержку популистских и антиистеблишментных сил. Сложно найти пример страны, которую бы не затронула тенденция. Прямые победы новых партий и движений на выборах происходят в странах Южной Европы (Греция, Италия). Ряд стран Восточной Европы (Венгрия, Польша) увидели необычайные метаморфозы ранее чисто консервативных сил («ФИДЕС» и «Право и Справедливость»). Более устойчивые политические системы (Северная Европа) продолжают сопротивляться увеличению представительства антисистемных партий в парламентах до уровня, когда они смогут самостоятельно сформировать правительства, но и там процесс коррозии традиционных для середины XX века партийных систем неуклонно продолжается.
Тревожный звонок для системных и центристских партий прозвучал еще раньше, но они его не услышали. Одним из первых громких успехов европейских популистов стал рекордный результат партии «ФИДЕС», которая набрала на выборах в парламент Венгрии 52% в 2010-м. На протяжении нескольких лет популисты из итальянского «Движения пяти звезд» во главе с неполиткорректным сатириком Беппе Грилло (2013 год - 25,5%; 2018-й - 32,6%) и испанская радикальная партия «Подемос» (2015-й, первые парламентские выборы - 20,6%, 2016-й - 21,1%), ведомая политологом Пабло Иглесиасом, отбирали голоса у старых партий. В Греции в результате финансового и правительственного кризиса радикальная коалиция левых популистов «Сириза» пришла к власти на парламентских выборах 2015 года, набрав 36,3% голосов. В Польше партия «Право и Справедливость» одержала победу на парламентских выборах 2015-го, набрав 37% голосов, значительно улучшив результаты 2011-го - тогда партия набрала почти на 10% меньше.
В 2016 году мир потрясли неожиданный успех евроскептиков на референдуме в Великобритании (при явке более 72% за выход из ЕС проголосовали 51,9% избирателей), победа аутсайдера без политического опыта Дональда Трампа на праймериз Республиканской партии и итоговое поражение, казалось, безальтернативной Хиллари Клинтон на выборах президента США (хотя по количеству голосов в абсолютных числах выиграла Клинтон, по голосам выборщиков победу одержал Трамп - 304 против 227 голосов).
В 2017 году тенденция укрепления антисистемных сил продолжилась. Во Франции популисты из «Национального фронта» и его лидер Марин Ле Пен, давшая обещание, что в случае победы она немедленно объявит референдум о выходе страны из Евросоюза, достаточно успешно противостояли кандидатам от политического мейнстрима. Ле Пен вышла во второй тур президентских выборов, набрав 33,9%, а «Национальный фронт» получил в совокупности около 9% во втором туре парламентских выборов. В Нидерландах «Партия свободы» во главе с ее лидером Гертом Вилдерсом, получившая популярность благодаря резкой антиисламской риторике и жесткой позиции по отношению к действиям брюссельской бюрократии, стала главным соперником правящей коалиции. По итогам голосования «Партия свободы» заняла второе место, улучшила свой прошлый результат на 3% и провела в парламент 20 депутатов, набрав 13,1%. В Чехии популистская партия миллиардера и медиамагната Андрея Бабиша ANO и вовсе победила на парламентских выборах, набрав 29,6%.
В сентябре 2017 года прошли выборы депутатов федерального парламента в Германии. Правящий Христианско-демократический союз столкнулся с жесткой конкуренцией со стороны новой партии «Альтернатива для Германии» (AfD), в центре повестки которой - отказ от евро, резкое ужесточение миграционной политики, ограничение полномочий органов ЕС. Выборы в 2017 году принесли AfD несомненный успех. Было получено 12,6% голосов (в 2013-м партия получила лишь 4,8%), что дало 94 депутатских мандата. Партия вышла на третье место в стране и стала ключевым фактором дестабилизации немецкой политики. Под ударом оказалась большая коалиция центристских партий. Левые теряют голоса (у СДПГ в 2013-м было 25% против лишь 20% на выборах 2017 года) в пользу зеленых (на выборах 2017-го набрали почти 9%), правоцентристы - в пользу «Альтернативы для Германии».
Даже в одном из оплотов мейнстрима - Скандинавии - происходят существенные трансформации партийного спектра. На парламентских выборах 2018 года в Швеции партия евроскептиков «Шведские демократы» получила 17,5% (в 2014-м - лишь 12,9%), став третьей политической силой в стране. Причем лидеры - социал-демократы снизили свои результаты с 31% до 28%. В Финляндии евроскептики «Истинные финны» в 2015 году набрали 17,7%, заняв на выборах третье место. В Норвегии на выборах в 2017-м третье место заняла партия евроскептиков и популистов «Партия прогресса», набрав 15,2%. После выборов партия вошла в правящую коалицию меньшинства, сформировав кабинет вместе с Консервативной партией Норвегии. В Дании по итогам выборов в 2015 году правопопулистская «Датская народная партия» заняла второе место с 21% голосов, но не вошла в правительство.
К 2018 году электоральные перспективы альтернативных движений стали очевидными для многих. В 2018-м европопулисты укрепили позиции - «Движение пяти звезд» в ходе всеобщих выборов в Италии получило 32% голосов, еще одна евроскептическая партия «Лига Севера» - 17% по партийным спискам. В итоге обе партии сформировали новое итальянское правительство.
На недавних парламентских выборах в Латвии пришла к быстрому успеху популистская партия «Кому принадлежит власть?» (KPV LV), заняв второе место с 14,2%. Партия была основана только в 2016-м, сумев за два года заручиться электоральным потенциалом и успешно выступить на выборах.
На прошедших в середине октября выборах в местный парламент Баварии партия ХСС - ключевой союзник партии канцера А.Меркель и электоральный лидер Баварии с 1957 года потерпела чувствительное политическое поражение, потеряв абсолютное большинство и набрав лишь 35,5%, что хуже предыдущего результата на 12%. Даже объединение в коалицию с социал-демократами не обеспечит абсолютного большинства. Причем партия «Альтернатива для Германии» сумела набрать 11%, заняв четвертое место и впервые войдя в баварский парламент. Налицо яркий индикатор продолжающегося кризиса мейнстримной политики и усиления популистской волны в Европе.
источник