Корресподент Терезе Кристианссон и оператор Йонте Вентцель побывали в Донецке и побеседовали с обитательницами приюта для одиноких матерей с детьми. Я решил не пересказывать содержание статьи, а привести её перевод с некоторыми сокращениями.
Розовый блестящий чепчик с бабочками лежит на столе. Он принадлежит годовалой Ангелине. Она и её мама Юлия (24 года) живут в одном доме вместе с ещё шестью одинокими матерями и их детьми.
У дома под металлическим навесом стоят семь детских колясок. На кухне можно увидеть несколько чашек со свежеприготовленным детским питанием и детские высокие стульчики. Ни одна из женщин не избежала войны, но они собрались вместе в одном доме. Сейчас семь женщин с детьми живут как одна семья. Они помогают друг другу в это трудное время и спасаются от одиночества, для которого так уязвимы молодые женщины во время войны.
На втором этаже, в комнате направо сидит Анна (18 лет) и держит на руках свою трёхмесячную дочь Амину. Растрёпанная Амина с любопытством смотрит на нас.
– Я поселилась здесь после того, как я родила Амину. Я не могла вернуться домой после родов из-за обстрелов, и врач сказал мне об этом приюте для одиноких женщин, – говорит Анна.
Анна, как и большинство мам в доме, одинока. Отец ребёнка ничем не может помочь. Сейчас ни пенсии, ни детские пособия не выплачиваются. У Анны была своя квартира, но она была разрушена во время обстрела. Будучи беременной, она была вынуждена жить или в подвале, или в убежище.
– Нас бомбили почти каждый день. Даже больница, в которой я была, обстреливалась и была закрыта, – говорит она.
Иногда в бомбоубежище нечем было дышать, и она боится, что недостаток воздуха повлиял на Амину:
– Она была немного заторможенной сначала, но сейчас, кажется, чувствует себя хорошо.
Однажды, во время особенно сильного обстрела она сидела в убежище и ждала, когда придут её мама и бабушка:
– Бабушка пришла, а мама – нет. Она умерла по дороге – сердце не выдержало. Она не вынесла войны.
Анна не смогла быть на похоронах. Она так сильно переживала смерть матери, что родственники опасались за её беременность.
– Я до сих пор ещё не была на могиле. Это ничего, но я даже не успела сказать маме, что я беременна, – говорит Анна.
Амина начинает беспокойно двигаться и не хочет больше сидеть. Анна берёт её на руки и пытается успокоить. Она говорит, что им повезло, что для них нашлось место в приюте. В противном случае, она бы не знала, как бы они смогли жить.
В другой стороне комнате на кровати лежит годовалая Алина и рассматривает книжку «Дом сказок».
– Она любит книги, – говорит её мама Юлия с теплотой во взгляде.
Юлия – сирота, она выросла в детдоме. Когда она забеременела, отец ребёнка её бросил, и она осталась совсем одна. Через какое-то время ей стало уже трудно работать маляром и она легла в роддом. Её дочка родилась преждевременно, а врач рассказал об этом приюте, где Юле помогли справиться со всеми трудностями.
– Я очень обрадовалась, узнав об этом месте, потому что у меня не было никого, кто мог бы мне помочь. Я понимала, что одна я не справлюсь, – говорит Юлия.
Юлия рассказывает, что они тут несколько раз попадали под обстрелы и были вынуждены прятаться в подвале:
– Нам становилось очень страшно, и мы бежали в подвал, который мы использовали как убежище. А дети всё время плакали. Это было ужасно. Я просто хочу, чтобы это всё закончилось.
Она также рассказала, что поскольку она сирота, то ей даже некуда и не к кому уехать из Донецка. Документы пропали.
– Я застряла здесь с Ангелиной до окончания войны, – говорит она.
На кровати у стены сидит другая мама. Её тоже зовут Юлией. Её 22 года, а её дочке Марии один год. Ещё у неё есть два сына-близнеца. Она тоже выросла в детдоме, и ей некуда было идти. Муж её бросил.
– Я жила в районе, который подвергался сильным обстрелам, и нам с детьми нужно было оттуда уходить. До этого приюта, мы жили ещё в двух разных местах несколько месяцев. Это хорошо, что мы живём вместе. Мы все как одна семья. Мы помогаем друг о другу и вместе заботимся о детях.
Она говорит, что война оказалась очень тяжёлой для мам. У самой Юлии пропало молоко, и она не могла кормить ребёнка грудью.
Заведует этим приютом Татьяна Носач. Она говорит, что война – это большой стресс для беременных женщин и недавно родивших мам. Хотя точной статистики нет, но из-за стресса увеличилось количество преждевременных родов, а у кормящих мам пропадает молоко.
– Но это ясно, что стресс может уменьшиться, если женщина живёт в таком приюте, как наш, – говорит она.
Татьяна рассказывает о том, насколько важен этот приют для одиноких мам. Благодаря ему они могут сохранить своих детей и в спокойной обстановке подумать о будущем. До войны тоже существовал такой приют, но он оказался в сильно обстреливаемом районе, поэтому им пришлось выбрать другое место. Окрестные жители помогают, чем могут.
У большинства обитательниц приюта одинаковые истории: их бросили мужья или парни. Лене (25 лет) в некотором смысле повезло несколько больше. Её муж сражается в отряде ополченцев. Её новорожденный сын Никита живёт с ней, а старшего сына она отправила к бабушке. На тумбочке у кровати Лены стоят семейные фотографии, на одной из которых изображён её муж на танке.
– Он сейчас в отряде донецких ополченцев, и мы давно не виделись. Мне было трудно одной с двумя детьми, но в этом доме я получаю поддержку. Другие женщины помогают мне, а я помогаю им, – говорит Лена.
У живущих в приюте мам разные представления о будущем. Одни хотят, чтобы Донбасс стал российским, другие считают, что нужно остаться в составе Украины, а третьи выступают за независимость. Но они не хотят говорить о политике.
– Я надеюсь, что рано или поздно наступит мир. Я тогда смогу восстановить свои документы и куда-нибудь уехать с Ангелиной, – говорит Юлия.
Анна тоже надеется на мир. Она не теряет времени даром и занимается самообразованием.
Сейчас между ополченцами и украинскими военными заключено перемирие, но оно постоянно нарушается. Всю ночь в Донецке по всему городу были слышны взрывы. Взрывы гремели и в том районе, где находится приют для одиноких матерей.
Евгений Радугин
По материалам статьи в Expressen Singelmammorna i krigets Ukraina
Источник