Накануне встречи глав военных ведомств и МИД стран-членов Европейского союза министр обороны Великобритании Майкл Фэллон призвал ЕС к более тесному взаимодействию с НАТО.
Выступление британского чиновника предваряет заседание, на котором, как ожидается, будет одобрено решение о создании в структуре Военного штаба ЕС нового органа военного планирования и управления, который будет осуществлять командование небоевыми миссиями в кризисных регионах, таких как Мали, Центральная Африканская Республика и Сомали.
Необходимость углубления сотрудничества Фэллон мотивировал стремлением «избежать ненужного дублирования структур, и вместе работать над новыми вызовами». Иными словами, глава британского оборонного ведомства в очередной раз повторил позицию своей страны о том, что Лондон выступает против развития военного аспекта европейской интеграции.
Со своей стороны, должностные лица из Брюсселя и сами спешат откреститься от идеи обеспечения безопасности Старого Света своими силами. Так, верховный представитель Европейского союза по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини относительно нового структурного подразделения Военного комитета ЕС заявила: «Это не европейская армия, это более эффективный способ ведения военной работы, это один из шагов, которые мы сделаем в ближайшие месяцы».
Возвращаясь к Фэллону, необходимо отметить, что его заявление не соответствует нынешней политической конъюнктуре, если вспомнить, что представляемое им правительство проводит курс по выходу из состава Евросоюза. Насколько восприимчивы должны быть страны-лидеры этого интеграционного объединения к советам от государства, намеревающегося покинуть «общую европейскую семью»?
Впрочем, «туманный Альбион» исторически занимал более скептическую позицию относительно идеи создания объединенной Европы. По замыслу английского премьер-министра Уинстона Черчилля, стоявшего у истоков панъевропейского движения после Второй мировой войны, Великобритания должна была оставаться самостоятельным государством во главе Британского Содружества, одновременно являясь «мостом», связывающим Соединенные Штаты Америки и будущие «Соединенные Штаты Европы».
Идея известного британского политика не воплотилась в жизнь, однако, тем не менее, Великобритания как член Европейского союза имела особый статус. В частности, Лондон так и не присоединился к Шенгенской зоне, а также отказался переходить на единую европейскую валюту. Однако убытки, которые страна терпит из-за необходимости уплаты ежегодных взносов в Брюссель, привели к тому, что стремление влиятельных политических кругов к возвращению Британией полного суверенитета возобладало над так называемыми общеевропейскими ценностями.
Кроме того, нельзя забывать о важности для англичан трансатлантического вектора внешней политики. Учитывая завидное постоянство, с которым островное государство солидаризировалось с Вашингтоном в вопросах проведения военных операций по всему миру, часто в ущерб связям с европейскими партнерами, становится очевидно, что термин «особые отношения», введенный тем же Черчиллем, не потерял актуальности для политического истеблишмента Великобритании и сегодня. Вероятно, последний совет Майкла Фэллона странам Европейского союза стоит рассматривать как очередное напоминание об этом.
Выступление британского чиновника предваряет заседание, на котором, как ожидается, будет одобрено решение о создании в структуре Военного штаба ЕС нового органа военного планирования и управления, который будет осуществлять командование небоевыми миссиями в кризисных регионах, таких как Мали, Центральная Африканская Республика и Сомали.
Необходимость углубления сотрудничества Фэллон мотивировал стремлением «избежать ненужного дублирования структур, и вместе работать над новыми вызовами». Иными словами, глава британского оборонного ведомства в очередной раз повторил позицию своей страны о том, что Лондон выступает против развития военного аспекта европейской интеграции.
Возвращаясь к Фэллону, необходимо отметить, что его заявление не соответствует нынешней политической конъюнктуре, если вспомнить, что представляемое им правительство проводит курс по выходу из состава Евросоюза. Насколько восприимчивы должны быть страны-лидеры этого интеграционного объединения к советам от государства, намеревающегося покинуть «общую европейскую семью»?
Впрочем, «туманный Альбион» исторически занимал более скептическую позицию относительно идеи создания объединенной Европы. По замыслу английского премьер-министра Уинстона Черчилля, стоявшего у истоков панъевропейского движения после Второй мировой войны, Великобритания должна была оставаться самостоятельным государством во главе Британского Содружества, одновременно являясь «мостом», связывающим Соединенные Штаты Америки и будущие «Соединенные Штаты Европы».
Идея известного британского политика не воплотилась в жизнь, однако, тем не менее, Великобритания как член Европейского союза имела особый статус. В частности, Лондон так и не присоединился к Шенгенской зоне, а также отказался переходить на единую европейскую валюту. Однако убытки, которые страна терпит из-за необходимости уплаты ежегодных взносов в Брюссель, привели к тому, что стремление влиятельных политических кругов к возвращению Британией полного суверенитета возобладало над так называемыми общеевропейскими ценностями.
Кроме того, нельзя забывать о важности для англичан трансатлантического вектора внешней политики. Учитывая завидное постоянство, с которым островное государство солидаризировалось с Вашингтоном в вопросах проведения военных операций по всему миру, часто в ущерб связям с европейскими партнерами, становится очевидно, что термин «особые отношения», введенный тем же Черчиллем, не потерял актуальности для политического истеблишмента Великобритании и сегодня. Вероятно, последний совет Майкла Фэллона странам Европейского союза стоит рассматривать как очередное напоминание об этом.
источник