Об исторической якобы отсталости России спето много безвкусных и порой откровенно бездарных песен. Но, как хорошо известно, именно такой репертуар больше всего запоминается и потом навязчивой мелодией звучит в голове, даже если вы упорно пытаетесь от этого шума избавиться и как-то заглушить его.
Разумеется, изначально распространителями такого дурновкусия были наши недоброжелатели в лице иностранцев. Но потом к их «авторитетному мнению» быстро примкнули и некоторые местные жители. Ибо очарование заморским стилем жизни предполагало и принятие определённых взглядов.
Разглядеть в природе этих откровенно предвзятых и враждебных взглядов самую обыкновенную зависть и вытекающую из неё злобу, увы, удавалось мало кому. Хотя и очевидно, что огромная и богатая держава размерами больше всей остальной Европы, вместе взятой, просто по определению является успешной. Вот только любой успех всегда заставляет менее удачливых жителей лимитрофных европейских огрызков (каковыми являются, в сущности, все страны этой части света, что подтвердит даже пятиминутное обращение к географическим таблицам) нервически ёрзать на стуле, пуская ядовитые слюни.
Отсюда и вечные выпады в сторону России. Англичане столетиями клеймят русскую жизнь, царя, большевизм, а теперь вот и нашу современность (вспомним хотя бы Чемпионат мира по футболу 2018 года и информационную кампанию против российских гостиниц, авиалиний и поездов). И это делают жители маленького бесплодного острова! Где давным-давно были вырублены все леса, а крестьян ещё при царе Горохе (или, пожалуй, короле) согнали с земли в городские трущобы, чтобы богачи могли выпасать своих овец. Потому-то островитяне и закупали веками русскую древесину, снасти, хлеб и металл.
Немцы потешали себя сказками о чуть ли не биологическом превосходстве (думается, делают это и сейчас). Вот только именно они ехали к нам на восток на «заработки»: аптекарями, портными, управляющими дворянскими имениями, лекарями и даже землепашцами. Ну а все попытки создать хотя бы нечто отдалённо напоминающее нашу империю увенчались у них известным образом.
Французы кичатся своей утончённостью и мнимым культурным превосходством, хотя именно их столица ещё со времён Средневековья славится антисанитарией, грязью, реками помоев и полчищами чумных крыс. Сами же «мусьё» снискали славу легкомысленных развратников, а представительницы женского пола запомнились на Руси в качестве актрис весьма пикантного жанра.
Конечно, мы не ставим своей целью как-то обидеть или оскорбить жителей этих стран. Разумеется, оспаривать их заслуги перед наукой и техническим прогрессом тоже не собираемся. Но жаль, когда чёрная зависть, заставляющая их на протяжении всей истории подло гадить, выливается в ложные суждения и вызывает сочувствие уже у самих наших сограждан.
Возьмём почти что любого отечественного историка или политического публициста и везде прочитаем про некую «отсталость» России. Троцкий и Милюков — политические противоположности, враги! Но оба, являясь авторами исторических книжек, порочат наше прошлое, совершенно не стесняясь в выражениях.
Нет поэтому ничего удивительного в том, что традиция видеть все российские беды в безнадёжном отставании от Европы, заложенная либеральной интеллигенцией ещё при царе, нашла органичное продолжение в советские времена, откуда благополучно перекочевала и в день сегодняшний. Собственно, подобный взгляд нынче и не подлежит сомнению.
А между тем неплохо бы пересмотреть очевидно недружественную и, как следствие, весьма необъективную картину исторического места России.
Чаще всего европейцы (а вслед за ними и их доморощенные подпевалы) попрекали нашу страну плохим состоянием путей сообщения. Для либеральных историков XIX века это даже послужило поводом для разработки различных гипотез относительно происхождения «отсталости», вызванной, следовательно, огромными расстояниями и редким населением.
Разумеется, отрицать логистические сложности, объективно имевшие место быть в прошлом, было бы глупо и неверно. Но стоит учитывать несколько принципиальных моментов.
Во-первых, страны Европы, которые поучали нас в этом вопросе и на которые с подобострастием смотрели русские либералы, попутно принижая или даже оскорбляя свою родную страну, по размерам территории просто карлики. А в условиях подобной мизерности, да ещё и при весьма благоприятных природно-климатических условиях и ландшафтах, постройка железных дорог и мощёных шоссе не является сверхзадачей. Во всяком случае, просто глупо сравнивать по этим показателям любое государство Европы и Россию.
Во-вторых, циклопические размеры России и её величественная и суровая природа сами собой объективно предопределяют транспортные и логистические задачи невообразимой сложности на первоначальном этапе освоения территории в процессе строительства государства. В этом нет ни малейших признаков отсталости, это абсолютно естественный ход вещей. Если, конечно, заведомо несуразно не сравнивать кашалота и маленькую юркую ставридку, обвиняя первого в медлительности и неповоротливости. Потому и Соединённые Штаты Америки славились своим бездорожьем, пока Рузвельт не начал строить знаменитые ныне скоростные автомагистрали. Вот только обвинения США в отсталости почему-то почти не встречаются.
Из последнего вывода проистекает и следующий факт: Россия постоянно осваивала свои громадные земли, всё время решала те самые архисложные задачи и справлялась с вызовами, которые перед ней ставили умопомрачительные русские просторы. А это уже не про «отсталость», а про достижения.
Взять, к примеру, Николаевскую железную дорогу. Нынче она именуется главным ходом Октябрьской железной дороги и уже на протяжении почти 175 лет соединяет две великих русских столицы: Санкт-Петербург и Москву. Так вот, в своё время магистраль была крупнейшей в Европе двухпутной дорогой. А ещё крупнейшим транспортным предприятием этой самой Европы (коль скоро географически мы являемся её частью). А уж если вам доводилось путешествовать между нашими столицами, то вы непременно должны были обратить внимание на могучую природу Северо-Запада России: бесконечные озёра, полноводные реки и дремучие леса. И в таких условиях в середине XIX века проложить почти 700 километров двухколейной стальной магистрали с каменными мостами, насыпями, водоводами, станциями и двумя одинаковыми монументальными вокзалами в конечных пунктах назначения! Надо полагать, что европейские стройки шли явно в более мягких условиях, хотя бы исходя из плотности населения.
Казалось бы, разве это не очевидный успех? Разве этот опыт не должен приводиться в пример во всех международных обозрениях? Разве это не символ транспортного и технологического прогресса России?
Всё так. Вот только уже современники в лице либеральных западников умудрились превратить очевидную победу в «зраду», выражаясь современным публицистическим языком. Начались легенды о дороге, построенной на костях. О рабском и исключительно ручном примитивном труде. О самых варварских и изуверских методах строительства. Буквально-таки средневековых. Ну а что? Всё логично: если страна варварская, то и её сверхсовременные инженерные достижения тоже варварские. Они и сейчас точно так же воспринимают наши ракетные и ядерные технологии. Хотя, если быть честными, это полный абсурд.
Правда же в том, что даже при большом желании невозможно построить такое грандиозное сооружение примитивными средствами. На самом деле на стройке использовались передовые технологии и инструменты того времени. Например, применялись паровые экскаваторы и копры. А строителями были не рабы, а наёмные рабочие, получавшие плату за свой труд. К слову, основной массив потребностей строительства и самой дороги удовлетворяла русская промышленность. А сама стройка была возможна благодаря существованию уникальной Мариинской водной системы, построенной ещё в начале столетия. Что также красноречиво говорит об истинном положении вещей и уровне развития транспортной инфраструктуры и производственных технологий России того времени.
Тем не менее замечательный русский поэт Николай Алексеевич Некрасов в 1864 году пишет знаменитое и действительно сильное стихотворение «Железная дорога». А западнический журнал «Современник», которым он и руководил, его публикует. Да, искренняя эмпатия Некрасова к простому народу восхищает. Но поэтический, художественный, выпукло литературный образ строительства (а значит, несколько далёкий от реальности) лёг в основу восприятия этой грандиозной стройки и самой великой магистрали. И вместо пафосной героики, свойственной таким народным свершениям, в умах читающей молодёжи отпечатался драматический образ варварского угнетения и всеобщей несправедливости, полностью затмивший собой само достижение.
Впоследствии Георгий Плеханов, один из основателей РСДРП, в своём литературоведческом тексте будет вспоминать, как он, будучи учеником военной гимназии, читал с одноклассниками это стихотворение, и оно, производя сильнейшее впечатление, возбуждало в них желание «сражаться с ружьями за русский народ». Что, разумеется, похвально, если бы не известные теперь нам последствия этого «сражения».
Уже последующие поколения большевиков, ненавидевших царизм, с удовольствием миф, рождённый ещё на заре железнодорожной магистрали, растиражировали в следующем столетии. Так и была положена на полку к Санкт-Петербургу очередная история про «построено на костях».
А ведь мы привели лишь один-единственный пример. Сколько же их в дореволюционной, а затем и в советской истории? Сколько попыток даже наши достижения обернуть против нас и завистливо их обесценить…
Сергей Газетный