Один мой друг, когда в своём первом материале, посвящённом коронавирусной инфекции (который был написан ещё до того, как США и ЕС вздрогнули, когда они ещё веселились, а в России считали, что всё обойдётся тюменским карантином вывезенных из Китая соотечественников), я назвал новый вирус чумой XXI века, сказал мне: «Ты погорячился»
Чем дальше развиваются события, тем больше я уверен, что ничуть не преувеличил, сравнивая нынешнюю пандемию с периодическими нашествиями чумы.
Не знаю, сколько в итоге умрёт от коронавируса, цифры уже сопоставимы с эпидемиями чумы XVIII века. В его первой четверти от вспышки чумы в Провансе умерло до 100 тысяч человек. В 1771 году, когда пришедшая из Турции чума поразила Москву, в городе в день умирало до тысячи человек. Эпидемия началась в марте, а окончательно затихла к концу октября. Так что количество жертв должно быть сравнимо с Провансом. Почти 25 тысяч уже умерших от коронавируса, хоть пандемия ещё даже не достигла пика — цифра, дающая основания считать, что конечный результат по трупам будет также сравним с нашествиями чумы в XVIII веке.
Можно утешаться тем, что дело не дойдет до 25 миллионов жертв чумы XIV века, когда вымерла треть населения Европы (некоторые города и регионы опустели совершенно). И уж тем более до 100 миллионов жертв Юстиниановой чумы (551-580 годов), которая охватила весь известный на тот момент мир (не распространилась только на Африку южнее Сахары, Австралию, Новую Зеландию и Американский континент). Тем не менее, если вычислять процент смертности правильно, сравнивая количество умерших не с количеством заболевших, а с количеством выздоровевших, то, например, для Италии он составит примерно 40%, что немало. В целом по миру, конечно, ниже, но средняя цифра сейчас 16%, и она уже вряд ли опустится до китайских 4%. Так что мрёт немало, просто есть надежда, что заболеет относительно мало, по сравнению с чумными годами.
Но гораздо большее подобие чумным годам придаёт коронавирусному нашествию абсолютная незащищённость верхушки общества почти во всех странах. Начиная с того же XVIII века, верхи общества получали значительно лучшее медобслуживание, чем низы. Если раньше они вымирали пропорционально обычному населению, то в период XVIII-XX веков смертность верхов во время эпидемий была очень низкой и стремилась к нулю. В случае же с коронавирусом заболеваемость верхушки общества явно выше в процентном отношении, чем в среднем по отдельно взятой стране. Это правило не действует только на Китай (где победили вирус за счёт железной дисциплины), а также на страны, где заболевших единицы.
Сторонники теории заговора могут считать, что причина такого перекоса в том, что вирус был выращен рептилоидами с планеты Нибиру специально для уничтожения земной элиты. Или, как вариант, что его изобрели в домашних условиях какие-нибудь «народные мстители», желающие избавить землян от власти леволиберальных глобалистов. Но на самом деле каждое явление, не укладывающееся в привычные рамки, имеет свою причину.
Если мы каждый день слышим, что заболел принц Чарльз, умер известный французский философ, болеют российские политики, украинские народные депутаты, звёзды спорта и шоу-бизнеса со всего мира, вирус прокрался даже в семьи «капитанов бизнеса» разных стран, то это должно иметь какое-то обоснование — раньше они столь массово не болели, а сейчас лидеры двадцатки боятся собраться в одном помещении, чтобы один не заразил всех.
Давайте зададим себе вопрос: что объединяет всех этих людей? Ответ прост — это одна глобальная тусовка. Большинство из них — профессиональные тусовщики, а между самыми отдалёнными друг от друга — всего два-три рукопожатия.
Самый закрытый политик встречается по работе с коллегами и ведущими бизнесменами своей страны (в эпоху кризиса такие встречи особо часты). На корпоративах у этих бизнесменов выступают те самые звёзды шоу-бизнеса и тусуются философы, журналисты, ведущие светскую хронику, спортсмены и политики второго-третьего эшелона. Они все летают, кто в Куршавель, кто в Италию, и за многие десятилетия спокойной жизни окончательно потеряли страх. Они привыкли, что на них не распространяются никакие ограничения, никакие эпидемии и близко к ним не подходят, от любых неприятностей их ограждают статус и охрана. Они живут в своём закрытом мире.
Однако сейчас, то, что всегда их спасало, стало причиной их бед. Закрытое от мира, ограниченное численно общество верхов могло бы и в этот раз избежать неприятностей, если бы жёстко придерживалось карантинных правил, не допуская вирус в свою среду. Но они были настолько уверены, что им ничего не грозит, что спокойно продолжали жить, как жили, и даже не беспокоились о прохождении тестов, возвращаясь из очагов заражения. Тесно общаясь друг с другом, они быстро распространяли вирус в своей среде, легко перенося его через границы.
Простой пример. Пока мы с вами ходим по улицам родного города, шанс заразиться у нас относительно невелик до тех пор, пока общее количество заражённых составляет исчезающе малый процент. Например, в Москве и окрестностях проживает не менее 20 миллионов человек. Пока количество больных измеряется сотнями, шанс встретить носителя вируса относительно невелик. Но если кто-то в узком коллективе (на телеканале, радиостанции, на заводе, в учреждении) заразился, шанс заболеть резко возрастает у всех сотрудников этой организации.
Когда заразился первый тусовщик, шанс избежать заразы у всей тусовки стал стремиться к нулю. Жизнь тусовщика проходит в тусовке. Он не может не тусоваться. Это его образ жизни и это же его работа. Не будешь тусоваться, тусовка быстро тебя забудет. Поскольку она международная и включает политиков, известных учёных, часть экспертного сообщества, все эти люди тут же попали в группы риска.
Так в зоне риска оказалась вся евроамериканская политическая, экономическая, культурная, научная элита и близкие к ней слои постсоветских государств. Квартира в Монако, дом в Ницце, дача в Италии, замок в Испании из предмета статусного потребления моментально стали источником опасности. Эта опасность оказалась тем более серьёзной, что далеко не сразу была осознана, да и до сих пор осознана далеко не всеми.
Можно, конечно, потешаться над украинскими депутатами, требующими предоставить им для лечения вип-палаты, не понимая, что лечить-то их будут так же и те же врачи, что и остальных. У них будет одно преимущество — помереть отдельно от таких же больных представителей народа. Можно, а иногда, наверное, и нужно насмехаться, когда на больничную койку рядом с простыми москвичами попадают высокопоставленные снобы, не скрывавшие своей ненависти к «простому народу». Но надо учесть и то, что современное общество получило уникальный шанс к объединению и преодолению раскола на «плебс» и «элиту». Как будто сам Господь показывает нам, насколько хрупким является благополучие тех, кто считает, что ухватил его за бороду и теперь резко отличается от остальных соотечественников.
Все, кто думал, что является глобальной элитой или стремился войти в этот круг. Все, кто считал, что их благополучие никак не зависит от собственного государства, а лишь от расположения международной тусовки людей «их круга», вдруг выяснили, что лечиться (а некоторым и умирать) предстоит на родине, причём без каких-либо привилегий, поскольку чумной барак один на всех. Может, что-то поймут?
источник