Бизнес-проект княгини Юрьевской. О взаимоотношениях Александра II и Екатерины Долгоруковой



Наш собеседник - знаток повседневной жизни дома Романовых, доктор исторических наук – Игорь Зимин.

- Игорь Викторович, давайте вспомним историю почти хрестоматийную. Благо ее участники стали героями книг, а их образы даже воплотили звезды мирового экрана. Речь об Александре II и Екатерине Долгоруковой, ставшей светлейшей княгиней Юрьевской...

- Начну свое повествование немного издалека. На протяжении двух десятилетий супруга Александра II Мария Александровна, «милая Мари», была для него самой дорогой и желанной. Однако после рождения в 1860 году сына (он стал последним, восьмым, ребенком в семье) она стала часто и подолгу недомогать, уезжала лечиться за границу. Супруги виделись все реже и реже, иногда по два-три месяца вообще жили порознь. Как раз тогда и возникло выражение «умиление моего мужа» - так Мария Александровна называла любовные увлечения Александра II. Стоит ли удивляться, что у царя случился еще один роман на стороне?

О его отношениях с юной Катенькой Долгоруковой принято рассказывать исключительно в романтическом ключе. И они действительно начинались как сказка. Княжна Долгорукова, окончившая в 1864 году Смольный институт благородных девиц и ставшая фрейлиной императрицы Марии Александровны, поначалу не восприняла притязания государя императора серьезно. Она приходила на тайные свидания, была мила, учтива. Была такой, какой ее помнил государь, когда впервые увидел, - ей тогда только-только исполнилось десять лет.

Царь без памяти влюбился в княжну. Их объяснение состоялось 1 июля 1866 года в Петергофе - этот день Долгорукова до самой смерти считала самым важным в своей жизни. Царь обещал при первой же возможности жениться на ней...

На протяжении четырнадцати лет княжна Долгорукова следовала за царем практически повсеместно, иногда инкогнито. В Петербурге их встречи были тайными. А ежедневная переписка стала своеобразным дневником, который сохранил мельчайшие подробности их отношений. У царя и княжны родились четверо детей. Фактически у императора возникла вторая семья. В 1876 году он даже написал завещание, в котором оставил любовнице три миллиона рублей, положенные на ее счет в банке.

В обществе не смели осуждать царя: его фигура, помазанника Божьего, находилась вне критики. Поэтому все укоры доставались княжне Долгоруковой. Говорили, что она невероятно развратна, ведет себя нарочито вызывающе, танцует перед царем обнаженной и будто бы даже посетителей принимает «почти одетой».

Законная супруга, конечно же, знала о тайной любви своего мужа. Но в царской семье на обсуждение этой темы было наложено негласное табу. Все словно «играли в молчанку», когда каждый знал о том, что происходит, но делал вид, что в этом нет ничего страшного.

Но знаете, чем больше узнаешь о дальнейшем развитии этой истории... Тем сильнее складывается впечатление, что отношение княжны Екатерины Долгоруковой к Александру II скорее напоминало бизнес-проект, который аукался российскому императорскому дому на протяжении еще почти четырех десятков лет.

- Что вы имеете в виду?

- Дело в том, что Долгорукову окружали люди, которые извлекали вполне материальные дивиденды из ее отношений с царем. Например, ее подруга и компаньонка Варвара Шебеко, тоже бывшая смолянка. Через нее «продавалось» влияние на императора, приносившее Долгоруковой и ее окружению немалые дивиденды.

Одну из таких афер описывал в своих мемуарах князь Барятинский, который лоббировал «на самом верху» интересы известного предпринимателя Карла фон Мекка. В 1870-х годах велась борьба за концессии на строительство Севастопольской и Конотопской железных дорог. В борьбе за них схватились не только предприниматели, но и их высокие покровители. Соперником фон Мекка был предприниматель Ефимович, которого поддерживали близкие к Долгоруковой лица.

Князь Барятинский был поражен деловой хваткостью девицы Шебеко: «Много я видал на своем веку отчаянных баб, но такой еще не случалось мне встречать». «Можете ходатайствовать о дороге Севастопольской, - сказала m-me Шебеко, - но Конотопскую мы вам не уступим». Барятинский предложил ей деньги, и та немедленно оценила свои услуги в полтора миллиона рублей. Сумма, приводимая мемуаристом, показывает уровень взяток, бытовавших при дворе во времена Александра II. Князь Барятинский был весьма озадачен, поскольку у него были полномочия не платить больше 700 тысяч, но Шебеко не хотела об этом и слышать.

Впрочем, через несколько дней она сама вышла на Барятинского и согласилась взять предложенные деньги, но с условием, чтобы фон Мекк немедленно выдал ей вексель на всю эту сумму - на имя брата Екатерины Долгоруковой. Однако люди фон Мекка посчитали и, видимо, не без оснований, что княжна Долгорукова, точнее, ее окружение, может их банально «кинуть» на деньги, и на предложенную сделку не пошли.

На совещании комитета министров решение было принято в пользу фон Мекка. На министров давили, однако они выбрали более выгодный для страны вариант и твердо стояли на своем. Интрига «долгоруковской» партии не прошла...

Вообще Екатерина Долгорукова не стеснялась нарушать принятые при дворе нормы поведения. Скажем, в одном из майских писем 1880 года - когда в Зимнем дворце еще лежала непогребенная императрица Мария Александровна - фаворитка буквально требует от царя выполнить клятву, данную ей четырнадцать лет назад: жениться на ней. Император, оправдываясь, просит дать ему время, для того чтобы похоронить свою супругу, родившую ему восьмерых детей. И тем не менее женится на Долгоруковой спустя всего сорок дней после погребения Марии Александровны. Хотя, по императорским стандартам, полагался годичный траур.

Поспешный «тайный» морганатический брак буквально потряс Петербург, стал страшным ударом для уже взрослых детей Александра II. Надо сказать, что петербургский бомонд по большей части осуждал такое поведение монарха.

Женившись на Долгоруковой, император особо оговорил право своей новой жены проживать в Зимнем дворце со своими детьми. В 1881 году началась подготовка к коронации светлейшей княгини Екатерины Юрьевской - так теперь именовалась Долгорукова... Если бы не смерть императора 1 марта 1881 года от рук народовольцев (многие восприняли ее как Божью кару), история императорского дома могла бы сложиться совсем иначе.

Конечно, как женщину и мать Долгорукову можно понять. Она была обязана думать о детях, которых родила императору. И прекрасно понимала, что ее благополучие и судьба связаны исключительно с его участью. Но ангелицей, как ее подчас изображают, она, конечно, не была.

По одной из легенд, надменная «Неизвестная» кисти Ивана Крамского - это светлейшая княгиня Юрьевская, проезжающая мимо павильонов Аничкова дворца, в котором с семьей проживал наследник - будущий Александр III...

- Да, не забудем, что роман отца разворачивался на глазах у его сына...

- И как раз ему сразу же после вступления на престол пришлось не только разгребать последствия морганатического брака, но и в буквальном смысле откупаться от жены своего отца.

Дело в том, что, уезжая в начале 1882 года из России в Ниццу, княгиня Юрьевская поставила ценой своего отъезда ряд условий. Состоялись буквально «высочайшие торги». В результате кроме уже упомянутых трех миллионов рублей, полученных по завещанию от Александра II, ей была дарована еще и ежегодная рента 100 тысяч рублей на себя и столько же - на своих детей.

Александр III категорически не мог согласиться с тем, что его отец разрешил Юрьевской жить в Зимнем дворце. И в обмен на это право, дарованное ей по завещанию Александра II, светлейшей княгине передали в собственность особняк Кушелева-Безбородко на Гагаринской улице, который именовали Малым Мраморным дворцом.

Но и это еще не все. По условиям соглашения, детям княгини Юрьевской по достижении совершеннолетия из средств кабинета следовали ежегодные секретные «выдачи». Так, сын Александра II от второго брака светлейший князь Георгий Александрович Юрьевский ежегодно получал по 40 тысяч рублей. Не забыли и о его сестрах.

...Вообще же отец своим романом во многом определил семейное будущее своего наследника. Александр II сам женился по любви, но не дал сделать это своему сыну. Тот был без памяти влюблен во фрейлину матери: «Не надо мне титула цесаревича, мне нужна только Машенька Мещерская».

Но Александр II настоял, чтобы сын вступил в брак исходя из государственных соображений.

Его супругой стала дочь датского короля Христиана IX и королевы Луизы. Она должна была выйти замуж за старшего брата будущего Александра III - Николая, на которого в семье Романовых возлагали большие надежды. Но он внезапно скончался от спинномозгового туберкулезного менингита...

Цесаревич поначалу по отношению к жене вел себя довольно холодно. Но потом у Александра и Марии Федоровны, как стала именоваться его супруга, перешедшая в православие, семейная жизнь стала складываться, и их брак оказался счастливым. Когда наследник уехал на Русско-турецкую войну, то в Рождество 1877 года он писал супруге из Болгарии: «Встречаю Новый год без тебя. Ты желаешь мне нового счастья, а мне нового счастья не надо. Мне со старым хорошо»...

- Возвращаясь к княгине Юрьевской: она доставила немало хлопот и следующему императору - Николаю II.

- Долгое время живя в Ницце, она вела себя достаточно тихо, но спустя несколько лет после вступления на престол Николая II стала буквально терроризировать его и министра императорского двора Фредерикса бесконечными просьбами о денежной помощи. Мол, дети выросли и расходы их тоже.

Николая II это совершенно не устраивало, поскольку за одной просьбой могла последовать следующая. В августе 1900 года Фредерикс предъявил Юрьевской жесткие условия, на которых Николай II соглашался увеличить ежегодную секретную пенсию морганатической жене своего деда. Княгиня должна положить в госбанк неприкосновенный капитал один миллион рублей, «в самое непродолжительное время» довести его до двух миллионов рублей и жить на проценты с капитала.

Зная, что у княгини нет такой суммы, ей предложили продать свой дом в Петербурге на Гагаринской улице, а вырученные деньги внести в банк. Кроме того, император, увеличивая ежегодную пенсию Юрьевской со 100 тысяч до 200 тысяч рублей, предупреждал, что впредь любые обращения ее сына князя Григория Юрьевского об уплате его долгов останутся без удовлетворения.

На этом дело отнюдь не кончилось. В 1908 году, встретившись за границей с великим князем Алексеем Александровичем, Юрьевская поведала ему, что буквально за несколько дней до смерти Александр II пообещал ей три миллиона рублей, и об этом есть запись в его ежедневнике. И, мол, теперь пришло время предоставить ей обещанные деньги.

Великий князь отнесся к этому заявлению очень серьезно. Однако, пересмотрев портфель с бумагами Александра II, в котором хранилось его завещание, никаких записных книжек не обнаружил. Поиски были продолжены среди неразобранных бумаг Гатчинского дворца, то есть фактически в доме вдовствующей императрицы Марии Федоровны. К лету 1909 года искомые «памятные книжки» императора Александра II за 1880 и 1881 годы были найдены в Готической библиотеке Николая II в Зимнем дворце. Но никаких отметок о трех миллионах там не было.

Казалось бы, светлейшая княгиня Юрьевская должна была успокоиться, но не тут-то было. Она стала взывать к «чувствам нравственного долга».

«Я очень огорчена тем, что в календаре 1881 г., или в дневнике, как называл его Император, найденном, по моему настоянию, после стольких поисков, Его Императорское Величество не усмотрел (обратите внимание: не то, что «не нашел», а именно «не усмотрел»! - Ред.) записи, существование которой я имела основание предполагать, - писала Юрьевская министру Фредериксу. - Я не имела никогда права сомневаться в словах Императора, моего Супруга и Отца наших детей, и было бы ниже моего достоинства и оскорбительно для Императора требовать от него немедленного письменного подтверждения сделанного им мне и детям нашим дара...»

Осенью 1909 года Юрьевская стала буквально засыпать Фредерикса отчаянными мольбами: «Мое положение безвыходное; дни сосчитаны до краха. Верьте искренности этих слов и тоже моей к Вам глубокой благодарности». Послания вызывали раздражение при дворе и остались без ответа.

Тогда она пошла на следующий, очевидно, достаточно продуманный шаг. В конце того же, 1909-го, года княгиня заявила, что выставляет дом на Гагаринской на публичные торги со всеми находящимися в нем вещами, оценив все в два миллиона рублей. На аукцион выставлялись и все личные вещи Александра II, хранившиеся в этом доме, который к тому времени был фактически превращен в его мемориальный музей.

Ко всем вещам, к которым притрагивался император, были прикреплены бронзовые таблички с соответствующими пояснениями. Та, что на кровати, гласила: «Проведена последняя ночь жизни до 1 марта 1881 г. государем Императором Александром II». Надпись на столике сообщала, что за этим зеркалом государь император «причесывался до 1 марта 1881 г.». На продажу выставлялся даже ночной горшок из спальни императора, правда, без бронзовой таблички.

- Это уже был явный шантаж императорского дома!..

- В министерстве императорского двора началась тихая паника, поскольку допустить аукционные торги по «царским» лотам они не могли в принципе: это было бы ударом по престижу дома Романовых. Однако, поразмыслив, успокоились, решив, что если вещи и будут выставлены на продажу, то императорский двор их своевременно выкупит. В результате дело спустили «на тормозах», и к ренте светлейшей княгини Юрьевской добавили еще 50 тысяч рублей.

Однако вскоре светлейшая княгиня вытащила очередной козырь. В начале 1910 года через своего адвоката она сообщила Фредериксу, что желает выставить на публичные торги свою интимную переписку с Александром II - той поры, когда он был еще женат на императрице Марии Александровне. Адвокат княгини продемонстрировал министру образцы выписок из писем императора к княгине за 1877 - 1878 годы и мимоходом сообщил, что оригиналы хранятся в Bank of England.

Публикация даже небольших отрывков из этих писем привела бы тогда к скандалу. В результате Юрьевскую приняли лично Николай II и императрица Александра Федоровна, после чего над имуществом княгини была учреждена опека кабинета. В документах указывалось, что регулярные денежные выплаты княгине в руки передавать не следует, поскольку «она не в состоянии их удержать»... «Полагаю, что пенсию следует выдавать помесячно, а не по третям, как выдается теперь 150 000 руб., что составит 12 500 руб. в месяц, чем чаще и дробнее выдачи, тем лучше для людей бесхарактерных», - указывал Фредерикс.


Многие годы (по крайней мере с начала правления Николая II) Юрьевская смотрела на кабинет, как на дойную корову, и не стеснялась в своих просьбах, густо замешанных на шантаже и угрозах скандалом... Судя по всему, светлейшая княгиня так и «доила» кабинет вплоть до 1913 года, пока она окончательно не свернула свои дела в России, продав заложенный-перезаложенный многострадальный дом на Гагаринский улице. Юрьевская пережила все революционные катаклизмы вдали от России и скончалась в Ницце в 1922 году в возрасте 74 лет...

Вот так закончилась история, в которой и не скажешь, что главное - великая любовь или большие деньги.

источник
Если вы заметили ошибку в тексте, выделите его и нажмите Ctrl+Enter
Также по теме
Добавить комментарий
  • bowtiesmilelaughingblushsmileyrelaxedsmirk
    heart_eyeskissing_heartkissing_closed_eyesflushedrelievedsatisfiedgrin
    winkstuck_out_tongue_winking_eyestuck_out_tongue_closed_eyesgrinningkissingstuck_out_tonguesleeping
    worriedfrowninganguishedopen_mouthgrimacingconfusedhushed
    expressionlessunamusedsweat_smilesweatdisappointed_relievedwearypensive
    disappointedconfoundedfearfulcold_sweatperseverecrysob
    joyastonishedscreamtired_faceangryragetriumph
    sleepyyummasksunglassesdizzy_faceimpsmiling_imp
    neutral_faceno_mouthinnocent
Или водите через социальные сети
Свежие новости
Все новости
Новости партнеров
Новые учения НАТО, которые несут новые угрозы
Польская военная активность и риторика: сигналы о потенциальной угрозе для Беларуси
Польша готова начать агрессию против Республики Беларусь
Обращение Путина к гражданам России
Русский спецназ устроил ВСУ "Судный день"
Лучшее за неделю
Фото
Восставший из пепла
День взятия Бастилии
Протасевич был наёмником в неонацистском батальоне «Азов», — КГБ Белоруссии
Российские военные блокировали колонну армии США в Сирии
Броня крепка? Украинские танки в боях на Донбассе разваливаются даже от попаданий мин