Захваченных в плен душманами в Афганистане бывших советских солдат продолжали находить в течение десятилетий после войны – они принимали ислам и перенимали обычаи местных жителей. Как показала практика, это был единственный способ выжить в этой стране – но в инструкциях для воинов-интернационалистов об этом, разумеется, не могло быть сказано ни слова.
Были ли предписания?
Участники Афганской войны, которым задают вопрос о том, были ли у советских бойцов какие-то инструкции от командования на случай плена, обычно отвечают на этот вопрос отрицательно – ни о чём подобном ветераны кампании за время службы не слышали. Документов, регламентирующих действия русских в плену, не существовало.
Валерий Аблазов, крупный исследователь проблемы советских военнопленных, сам служивший в Афганистане, отмечает, что в локальных конфликтах нормы международного гуманитарного права в отношении пленных не выполняются. Возможно, именно это и являлось одной из причин отсутствия инструкций – поведение противника не укладывалось ни в какие рамки.
Вопроса о пленных советское командование пыталось избежать. С одной стороны, попавшие в плен моджахеды не рассматривались в качестве пленных – их передавали просоветским властям ДРА, которые судили их как обычных преступников. С другой стороны, в первые годы конфликта случаи попадания советских бойцов в руки душманов считались чем то из ряда вон выходящим.
«Практически все захваченные душманами военнослужащие в момент пленения были вне подразделения по служебным или неслужебным делам или несли службу ночью в карауле. Фактически это был захват и похищение заложников, а не взятие в плен военнослужащих в привычном понимании этого события», - пишет Валерий Аблазов.
Собственно захваченных в плен на поле боя или добровольно сдавшихся противнику «шурави» за все годы войны было всего 59 человек (данные Валерия Аблазова). Каждый факт исчезновения советского солдата расследовался. В таких условиях «инструкция» на случай плена могла, вероятно, рассматриваться командованием как «деморализующая».
«Слово такое – «плен» - тогда вообще старались не употреблять. Оно как бы под запретом было. Пленный и предатель – считалось одинаково», - вспоминал попавший в плен в 1982 году уроженец Кубани по имени Николай, который вернулся в Россию лишь в 1995 году.
Даже в советском Уставе внутренней службы Вооруженных сил, в отличие от современного российского, нет указаний о том, что мог, а чего не мог говорить военнопленный на допросах у врага.
Реалии плена
Мало кто представлял, что ожидает советского солдата по ту сторону «фронта», но командиры иногда советовали подчинённым «застрелиться», а в плен не попадать.
Ни о каких нормах Женевской конвенции по обращению с военнопленными моджахеды даже не слышали, поэтому условия содержания воинов-интернационалистов были ужасающими – их запирали в сараях или помещали в глубокие ямы. Часто пленных перемещали с места на место, передавая от одного полевого командира другому. Многих советских солдат вывозили на территорию современной пакистанской провинции Хайбер-Пахтунхва – она населена пуштунами, и здесь находились лагеря моджахедов.
Афганцы отличались средневековой жестокостью, особенно по отношению к коммунистам и комсомольцам. Не редкостью были избиения и пытки. Один из самых жутких способов казни пленных назывался «красный тюльпан» - с одурманенных наркотиком русских заживо сдирали кожу, в результате чего они погибали от болевого шока. Часто это делали афганские женщины.
Иногда советские солдаты находили сослуживцев ещё живыми с отрезанными конечностями – афганцы перетягивали «обрубки» жгутами и бросали пленных в таком виде для устрашения врага.
Согласно официальным сводкам, за десятилетие советско-афганской войны в плену оказались 330 человек. А число пропавших без вести составляет 417 человек – из них очень многие тоже, вероятно, были пленены. Единственным выходом на чужбине для русских было принять мусульманскую веру и жениться на местной женщине. Многие пленные после этого весьма успешно интегрировались в афганское общество.
Тимур Сагдиев
источник