Если хотите получить всесторонний взгляд на украинские события, не читайте газету New York Times. Издание превратилась в ядовитый источник пропаганды американского правительства, сообщает портал Consortium.
Автор статьи обращает внимание на то, что американские журналисты изначально подбирают такую манеру изложения, чтоб представить нынешнюю украинскую власть оплотом демократии, а российскую - агрессором и оккупантом.
«В Украине были назначены выборы, чтоб найти замену вбежавшему 21 февраля из Киева Виктору Януковичу, после кровавой попытки подавить гражданские акции. Смещение украинского президента с его поста привело к российскому вторжению в Крым, а затем и его аннексию, пишет тенденциозный журналист Дэвид Гершенгорн.
Автор статьи указывает, что New York Times не утруждает себя анализом контекста украинских и российских событий, благодаря чему читатели могли бы наиболее полно получить представление о кризисе. «На самом деле, такое лживое изложение, которое укоренилось и стало общепринятой точкой зрения в Америке, само превратилось в угрозу американским интересам, потому что в таком случае мы поддерживаем такие агрессивные методы воздействия, которые вызовут непоправимые последствия.
Возникает и более значимая угроза - для американской демократии. Ведь ведущие новостные организации начинают на регулярной основе заниматься такого рода пропагандой. В последние годы американское государство не раз развязывало войны в далеких странах под надуманными и ложными предлогами, нанося потери местному населению, пробуждая глубокую ненависть к США, истощая национальную казну, а также убивая и калеча американских солдат», - пишет Consortium. Автор признает, что ситуация гораздо сложней и не столь однозначна, как подают ее американские журналисты.
Причину следует искать в событиях 2013 года, когда Украина отказалась подписыватьсоглашение об Ассоциации с Евросоюзом. Одним из условий его было требование МВФ принять меры строгой экономии. В условиях экономического кризиса Украина обратилась за помощью к России, которая выделила Киеву щедрый кредит в размере 15 миллардов долларов. В итоге Янукович отказался от сделки МВФ и ЕС. Однако, его решение вызвало недовольство среди многих украинцев.
«Большинство протестующих руководствовалось стремлением добиться улучшения государственного управления и надеждами на то, что ассоциация с Европой улучшит их экономические перспективы. Но значительную часть толпы на Майдане составили неонацисты и представители других крайне правых сил, которые по собственным причинам ненавидели Януковича и его русский электорат.
Причины эти уходят своими корнями в историю Украины, где в годы Второй мировой войны произошел раскол на сторонников нацистов и советской власти», - пишет автор.. Американские же официальные представители занимались подстрекательством в рядах все более буйных протестующих, а финансируемые из США неправительственные организации подталкивали их к более активным действиям. Часть этих организаций финансирует Национальный фонд демократии, чей неоконсервативный президент Карл Гершман (Carl Gershman) в сентябре прошлого года назвал Украину «самым крупным призом» и главным инструментом для ослабления позиций Путина в России.
Другой видный неокон сенатор Джон Маккейн воодушевлял протестующих на Майдане, стоя возле транспаранта партии «Свобода», на котором были написаны хвалебные слова в адрес нацистского пособника Степана Бандеры. Это его боевые отряды во время Второй мировой войны помогали нацистам изгонять и уничтожать десятки тысяч поляков и евреев. Жестокость и насилие демонстрировала отнюдь не только оказавшаяся в западне украинская власть. Неонацистские боевики, взявшие в руки оружие и создавшие бригады численностью по сто человек, неоднократно нападали на милицию и сожгли нескольких милиционеров бутылками с зажигательной смесью.
20 февраля, когда столкновения усилились, загадочные снайперы открыли стрельбу по демонстрантам и милиции, убив примерно 20 человек, что привело к опасной эскалации противостояния. Хотя западная пресса поспешно сделала вывод, что во всем виноват Янукович, он опроверг заявления о том, что приказал стрелять, а представители ЕС позднее начали подозревать в организации стрельбы оппозицию, посчитав, что это было сделано в целях провокации. Как сообщила британская Guardian, министр иностранных дел Эстонии Урмас Паэт (Urmas Paet) сказал главе внешнеполитического ведомства ЕС Кэтрин Эштон: «Существует усиливающееся понимание того, что за снайперами стоял не Янукович, а кто-то из новой коалиции». 21 февраля Янукович попытался погасить волну насилия, подписав соглашение с представителями Германии, Франции и Польши, согласившись на досрочные выборы (чтобы уйти с поста в результате голосования) и на ограничение президентских полномочий. Он также отвел назад милицию. Но как только милицейские подразделения отошли, неонацистские боевики 22 февраля организовали путч, захватив правительственные здания и вынудив Януковича и его подчиненных бежать, спасая свои жизни.
По сути дела, управлять украинским государством начали бойцы штурмовых отрядов. Находившиеся в то время в Киеве иностранные дипломаты рассказывали мне, как западные страны поняли, что у них нет иного выхода, кроме немедленного начала работы с потрясенным парламентом, чтобы тот сформировал временное правительство. Иначе власть осталась бы в руках у бандитов.
Поэтому Януковича быстро подвергли процедуре импичмента в ходе незаконного процесса в обход украинской конституции, а парламент создал новое правительство, которое в знак признания важной роли неонацистов в проведении переворота отдало им четыре министерства, включая Службу безопасности Украины. Во главе временного правительства поставили Яценюка, который в первую очередь ввел в действие план жесткой экономии МВФ, отвергнутый Януковичем. Напуганный парламент также наложил запрет на использование русского языка в качестве официального, хотя позднее от него отказались.
Иными словами, New York Times вводит своих читателей в заблуждение, подводя итог событиям словами о том, что Янукович «бежал из Киева 21 февраля после неудачной, но кровавой попытки подавить гражданское восстание». Разумеется, русское население юго-востока страны не могло признать новую власть. В итоге в Крыму местный парламент проголосовал за проведение референдума об отделении. Получается, Россия не оккупировала Крым, потому что у нее и так там уже было 16 тысяч военнослужащих, в соответствии с российско-украинским соглашением об аренде военно-морской базы в Севастополе.
В США также распространена точка зрения, что результаты волеизъявления народа были подтасованы, так как за отделение проголосовали 96 процентов участников. Однако данные опросов на выходе с избирательных участков показали примерно такую же убедительную цифру — 93 процента. И ни один серьезный человек не станет сомневаться в том, что большинство крымчан предпочло отделиться от несостоятельного украинского государства. Затем Россия дала согласие на принятие Крыма в состав своей федерации.
А вот New York Times охарактеризовала эти события как «российское вторжение и аннексию Крыма», создав такое впечатление, будто российские полчища пересекли границу и захватили полуостров вопреки воле и желанию народа. Автор считает, что предвзятость New York Times в освещении украинского кризиса настолько вопиюща, что все публикации газеты буквально насквозь пропитаны ядом пропаганды и призвал американских читателей использовать другие источники, для получения информации об украинской войне.