За два дня визита Путина в Китай было подписано рекордное количество соглашений между двумя странами. Даже для скептиков стало очевидно, что поворот на Восток — это продуманная, взвешенная, давно назревшая политика. Российский президент отметил, что за всю многовековую историю сотрудничества Москва и Пекин ещё никогда не были так близки к созданию стратегического альянса: РФ заинтересована в китайских инвестициях, КНР — в российских ресурсах.
Бывший китайский посол в России Лю Гучан в эксклюзивном интервью агентству Xinhua заявил, что обострение отношений России с США и странами Запада «позволило наладить, наконец, полномасштабное торгово-экономическое сотрудничество между Москвой и Пекином». Но неужели дело только в разногласиях с западными «партнёрами»? Думается, что поворот на Восток был неизбежен в любом случае, даже если бы на Западе не началась антироссийская истерия.
Это стратегическое решение российских властей, полностью поддержанное представителями бизнеса. Неслучайно в Шанхае Путина сопровождали топ-менеджеры 25 крупнейших российских компаний, которым удалось продвинуть важные стратегические проекты. Объединённая авиастроительная корпорация, например, подписала с китайской COMAC меморандум о сотрудничестве, предполагающий строительство пассажирского широкофюзеляжного дальнемагистрального самолёта, который может бросить вызов дуполии Boeing и Airbus. Компании российского ВПК договорились о поставках в КНР зенитно-ракетных комплексов С-400 и производстве на китайской территории тяжёлого вертолёта Ми-26. Энергетический холдинг «Русгидро» заключил соглашение с китайской PowerChina о сотрудничестве в гидроэнергетике. Москва и Пекин в очередной раз выразили желание увеличить взаимные расчёты в национальных валютах и нарастить инвестиционные потоки (велись разговоры о долговременном механизме регулирования валютных курсов и создании клирингового центра для расчётов, который позволит отойти от доллара во взаимной торговле).
По словам заместителя директора Института Дальнего Востока Андрея Островского, «целью визита Путина в Китай было довести уровень экономических отношений до уровня политических». И во многом это ему удалось.
Разумеется, главной интригой российско-китайского саммита был вопрос о том, заключат ли «Газпром» и «КННК» договор о поставках газа. Однако следует отметить, что ключевую роль в энергетическом альянсе с Пекином играют всё-таки не газовые контракты, а договоры о поставке нефти и нефтепродуктов.
Это признают и американские эксперты. «Мы можем сколько угодно рассуждать о шансах «Газпрома» на китайском рынке, — пишет сопредседатель Глобального форума по энергетической безопасности Гал Люфт, — но ведь в первую очередь Россия — нефтяной экспортёр. Она поставляет на внешние рынки 70 процентов своей нефтедобычи и только 30 процентов добычи газа, а её нефтяные доходы почти в семь раз больше, чем газовые».
По формуле «Роснефти»
Заключив в прошлом году долгосрочные контракты с крупнейшими нефтяными компаниями Китая — «КННК» и «Синопек», «Роснефть», пишут эксперты, осуществила прорыв на восточном направлении. В течение 25 лет компания обязуется поставить в КНР порядка 665 млн тонн нефти. И, как отмечает китайское интернет-издание Haiwainet, «в связи с этим Москва может уверенно заявить западным странам: ваши санкции не имеют смысла. Если Россия будет продавать нефть только Китаю, этого вполне достаточно, ведь КНР — самый крупный импортёр энергоресурсов в мире».
Сама КНР заинтересована в том, чтобы максимально нарастить поставки российской нефти (это позволит снизить зависимость от уязвимых морских маршрутов, которые легко могут быть перекрыты США). И неудивительно, что Пекин готов предоставлять Москве гигантские кредиты под залог будущих поставок углеводородов.
Кроме того, «Роснефть» договорилась с «КННК» о создании совместного предприятия по освоению углеводородных ресурсов Восточной Сибири и строительстве нефтеперерабатывающего завода в китайском Тяньцзине, запуск которого запланирован на конец 2019 года.
В отличие от «Газпрома», который всегда выступал против предоставления компаниям из КНР доли в восточносибирских газовых месторождениях, «Роснефть» полагает, что создание СП является прекрасным стимулом для того, чтобы китайцы вкладывались в модернизацию российского энергетического сектора и развитие инфраструктуры. Быть одним из ключевых партнёров, безусловно, интересней, чем выступать в роли обыкновенного потребителя энергоресурсов.
Помимо СП «Роснефти» и «КННК», в Восточной Сибири есть ещё и проект «Ямал СПГ», контрольный пакет акций в котором принадлежит «Новатэку». Проект предусматривает строительство завода по производству СПГ и разработку Южно-Тамбейского месторождения, и доля китайской «КННК» составляет в нём 20 процентов.
«Азиатская мечта»
Следует понимать, однако, что КНР — не единственный стратегический партнёр России в регионе. Cмысл «восточного» проекта в том, чтобы привлечь к его реализации всех ключевых игроков АТР и, в первую очередь, конечно, Японию — главного регионального соперника Китая, способного уравновесить его влияние.
И хотя из солидарности с другими государствами «семёрки» политики в Токио вынуждены были присоединиться к антироссийским санкциям, японские предприниматели от этого явно не в восторге. В отличие от управляемых европейских держав, Япония не может позволить себе роскоши остаться в стороне от российской бизнес-активности, развернувшейся на Востоке. Недавно крупная компания из этой страны подписала соглашение о поставках моторного масла в РФ, и когда её представителей спросили: «А как же санкции?», ответ был лаконичен и прост: «Украина — далеко, бизнес для нас важнее».
Большая надежда и на индийские нефтяные компании, в первую очередь ОНГС (особенно после сенсационной победы на выборах в Индии лидера «Бхаратия джаната парти» Нарендры Моди, который с симпатией относится к путинским идеям о мироустройстве и, по прогнозам политологов, будет всё больше сближаться со странами ШОС и отдаляться от Запада).
Некоторые эксперты считают, что в ближайшее время рынок ШОС будет обеспечен преимущественно российской нефтью. А это значит, что в государствах, входящих в эту организацию, появится целая сеть трубопроводов, по которым углеводороды с месторождений Восточной Сибири и Дальнего Востока потекут в Азию. По словам президента Фонда востоковедческих исследований Сергея Лузянина, «с содержательной и имиджевой стороны для ШОС нужны знаковые, прорывные проекты. Без них эта организация не сможет стать по-хорошему дерзкой, амбициозной и эффективной».
С другой стороны, Россия планирует привлечь страны АТР к масштабным инфраструктурным и энергетическим проектам, которые Москва планирует осуществить на своей азиатской территории, в первую очередь, к ускоренному развитию Дальнего Востока. «Мы готовы рассмотреть совместную инвестиционную работу по всей технологической цепочке — в добыче, в инфраструктуре, переработке и транспортировке углеводородов», — заявил глава «Роснефти» Игорь Сечин в своём выступлении на российско-японском инвестиционном форуме. И это предложение относится ко всем влиятельным компаниям Восточной и Южной Азии.
Фактически речь идёт о том, чтобы азиатские страны не только покупали углеводороды, но и совместно с «Роснефтью» осваивали труднодоступные месторождения Восточной Сибири и континентального шельфа, вкладывали средства в переориентацию российской инфраструктуры на Восток, строительство заводов по переработке нефти и газа и развитие транспортных коридоров — в первую очередь, Северного морского пути.
Столь тесное сотрудничество азиатских держав с Россией, создание своеобразного «экономического хребта» Евразии позволит говорить и о новой системе безопасности в регионе, которая не даст Соединённым Штатам чувствовать себя здесь гегемоном, по собственной прихоти провоцируя революции и развязывая гражданские войны.