Нагнетание с осени прошлого года военной истерии вокруг Украины говорит о том, что она стала в руках Запада значимым механизмом давления в противостоянии с Россией, и его так просто не собираются отдавать. Украинское государство и общество доведено до такого состояния, что на постсоветском пространстве это самая русофобская территория с властью и населением, психологически уже подготовленными к развязыванию полномасштабной войны с Россией.
Объясняется это не только госпереворотом на Украине, процесс начался гораздо раньше и уже неоднократно описан. Связан он с деятельностью поляков, австрийцев, немцев, большевиков и на завершающем этапе ― американцев. Этот процесс ― превращение южной ветви русского народа в манкуртов. Общими усилиями они добились формирования на этой территории не украинской нации, а конгломерата этносов, в значительной степени пропитанного укронационалистической идеологией с элементами укронацизма, прививающей лютую ненависть ко всему русскому.
Мне уже неоднократно приходилось писать, что Украина самостоятельно не способна переформатироваться, для этого там нет ни движущих сил, ни дееспособной элиты. Все, что представляло какую-либо ценность, уничтожено или изгнано. Украину можно переформатировать только воздействием извне с обеспечением условий формирования элиты, ориентированной на возвращение большинства регионов в русское цивилизационное пространство (механизмы реализации ― предмет отдельного обсуждения), для чего необходима денацификация украинского общества. Без денацификации вернуть его во вменяемое состояние невозможно ― оно настолько поражено метастазами укронационализма, что требует специальных мер воздействия.
В этой связи встает естественный вопрос: возможно ли это осуществить в рамках единого действующего государства или для этого требуется его расчленение, а также какие механизмы и методы могут быть использованы для денацификации?
Потуги укропропаганды представить украинское население единым народом являются блефом чистейшей воды. На этой территории проживает различное население, искусственно объединенное в разные исторические периоды в единое государство. Тем не менее киевские власти пытаются всех объединить на базе галицийской идеологии укронационализма (ставшей государственной идеологией), далеко не однозначно воспринимаемой большинством украинских граждан.
Для галицийцев это родное, для русских ― резко враждебное. Перспектив мирного проживания всего населения Украины в едином унитарном государстве с государственной идеологией укронационализма нет никаких. Это государственное образование ждет неизбежное переформатирование в мягкую конфедерацию с возможностью легкого выхода из нее или сразу же разделение на самостоятельные анклавы. В процессах денацификации нельзя этого не учитывать и стремиться провести ее по одному шаблону для всех, требуется дифференцированный подход в зависимости от территории.
В Галиции, около 700 лет входившей в государственные структуры Запада, националистическая русофобская идеология прививалась веками, и в краткосрочной перспективе на этой территории она неискоренима. Галиция, как источник заразы, должна быть как можно быстрее изолирована от остальных регионов и подвержена денацификации в самом жестком варианте, по всей видимости, силами поляков, считающих до сих пор эту территорию своими исконными землями.
Закарпатье, более 800 лет находившееся в составе Венгрии, легко может вписаться в государственные структуры Евросоюза как самостоятельный анклав или в составе Венгрии, без особых проблем избавившись от навязываемого ему укронационализма.
Самые большие и густонаселенные регионы Малороссии и Юго-Восток также серьезно отличаются по своему отношению к укронационализму, он навязывался им довольно короткий исторический период, и избавиться от него будет несложно. У этих регионов много общего, но есть и серьезные отличия. На Юго-Востоке проживают в основном русские по духу люди. Они по факту являются на Украине людьми второго сорта, и их усиленно пытаются превратить в украинцев, навязав им новую идентичность. В Малороссии в основном население считает себя частью русского цивилизационного пространства, но обладает своей особой ментальной спецификой.
Укронационализмом они заражены по-разному. В значительной степени под его влиянием не население, а местная элита и властные структуры, в которых в основном убежденные сторонники укронационализма (их не так много) и люди, готовые ради карьеры и продвижения поддерживать действующую власть (приспособленцы). Сторонники русского единства полностью изгнаны из власти.
Эти два региона также не могут быть подвергнуты денацификации по одному лекалу, и механизмы ее проведения могут серьезно отличаться.
Малороссия и Юго-Восток, по всей видимости, будут разделены. Юго-Восток с республиками Донбасса на начальном этапе будет под протекторатом России, а Малороссия, как ни странно, под протекторатом Белоруссии и ее бессменного лидера Лукашенко, к которому, между прочим, основная масса населения в Малороссии до сих пор относится с уважением и без особых проблем воспримет его главенствующую роль. (Следует отметить, что игры Лукашенко в «литвинство» были связаны не столько с национализмом, сколько со стремлением сохранить за собой единоличную власть.) В перспективе эти регионы с разным временным лагом ждет неизбежная интеграция в состав России в качестве субъектов федерации.
Для успешной интеграции населения Малороссии и Юго-Востока в русское цивилизационное пространство оно должно быть подвергнуто специфичным процессам денацификации, поскольку киевская власть путем манипуляции общественным сознанием в значительной степени привила ему не только идеи укронационализма, но и стремление интегрироваться в западную цивилизацию. При этом ему непрерывно вдалбливалась в голову идея, что Россия является его экзистенциальным врагом, препятствующим политике движения на Запад.
Проводимая властью за годы независимости целенаправленная политика формирования из России образа врага, разрушение и извращение совместного исторического прошлого, навязывание мифов и легенд о великом прошлом «укров», формирование атмосферы ненависти ко всему русскому, внедрение представителей Галиции в информационные структуры по всей Украине привели к формированию извращенного общественного мировоззрения, вбитого в голову значительной части обывателей.
Вся политическая, информационная, культурная, образовательная и судебная сфера Украины находится в руках укронационалистов, также они доминируют в верхних эшелонах органов местной власти. В сферах экономики, промышленности, медицины, транспорта, правоохранительных органов работают в основном специалисты, смирившиеся с установившимся режимом. Большая часть молодежи (до 30 лет), родившейся и воспитанной в условиях массированной укропропаганды, воспринимает украинскую государственность как историческую необходимость и настроена нейтрально или агрессивно по отношению к России. К тому же в обществе присутствует значительная прослойка участников АТО (около 400 тысяч), прошедших через боевые действия на Донбассе. Среди них разные люди, кто-то служил по убеждениям, кто-то пошел по контракту зарабатывать деньги для поддержания семьи, одни служили формально, а другие совершали преступления.
Все это говорит о том, что процесс денацификации предстоит сложный и длительный, охватывающий значительные слои общества и предусматривающий два направления. Первое ― организация массовой пропаганды с целью развенчания навязанных мифов укронационализма и убеждения населения в целесообразности возвращения в русское цивилизационное пространство: закрытие средств массовой информации, прямо или косвенно пропагандирующих укронационализм, и открытие новых с другой информационной повесткой, разработка комплекса образовательных и информационных мер, пересмотр исторических научных и образовательных программ, издание новых учебников, переквалификация и подготовка преподавателей вузов и школ, а также законодательный запрет пропаганды укронационализма.
Второе ― выявление, разоблачение и отстранение от власти и рычагов влияния на общество проводников укронационализма с серьезной зачисткой значительной части элиты, властных структур, творческой интеллигенции и запретом им занимать определенные должности. Помимо этого, выявление активистов и преступников, активно поддерживавших нацистский режим и совершивших преступления с последующей их изоляцией и преданием суду.
В этой связи встают вопросы, кто и по каким критериям будет определять виновность или профнепригодность конкретного человека и по каким законам освобождать его от занимаемых постов или привлекать к ответственности? Для реализации этих задач потребуются структуры и специалисты, наделенные соответствующими полномочиями, легитимные в глазах общества и поддерживаемые им. Что это должны быть за структуры, кто и как их будет формировать?
Посмотрим, как этот вопрос решался в Германии союзниками после окончания Второй мировой войны. Для этих целей был создан Контрольный совет, решавший весь комплекс вопросов по денацификации, демократизации, демилитаризации, децентрализации и демонтажу нацистской системы управления.
Население по причастности к нацизму было разбито на пять категорий, все они проходили через специальные фильтрационные комиссии и отвечали на анкету из 131 вопроса, позволяющую выявить их прошлое. Потом по архивным документам эта информация перепроверялось, и делались соответствующие выводы. В комиссии подбирали специалистов из немцев, других не было, но работа комиссий проходила под контролем союзников в каждой зоне оккупации.
По результатам рассмотрения в комиссиях дела подозреваемых в связях с нацизмом передавались в специальные трибуналы (существовавшие до 1949 года) или в суды присяжных, выбираемых из местных. Через такие суды прошло около 3,5 млн человек, часть из них оправдывалась, часть приговаривалась к тюремному заключению, часть ― к исправительным работам и запретам на профессию. Совершившие тяжкие преступления приговаривались к смертной казни (таких было более 600) с публичным повешением в городах Германии или в странах, где они совершили преступления.
Серьезная робота по денацификации проводилась и с населением. Поголовно оно привлекалось к перезахоронению жертв нацизма. Все обязаны были посещать просмотры в кинотеатрах документальных фильмов о зверствах нацистов. Пытающимся уклониться от этого не выдавались продуктовые карточки. Наиболее жестко и последовательно денацификация проводилась в американской зоне оккупации.
Конечно, Украина не нацистская Германия, и размах совершенных преступлений против человечности на ее территории значительно меньший, но опыт денацификации Германии стоит учитывать. Принципы и механизмы проведения этого процесса вполне могут быть использованы при переформатировании осколков Украины.
Необходима комплексная программа денацификации с охватом всех аспектов ее проведения. Наиболее существенными является переформатирование информационного пространства, подрыв базовых идеологических и исторических основ украинства и исключение его пропаганды, а также создание контента, раскрывающего ложную суть навязанных идеалов. Например, в конце 2000-х мне пришлось участвовать в проекте создания серии видеороликов «500 секунд правды об Украине», в доступной форме раскрывающих националистическую мифологизацию истории Украины. Они пользовались большой популярностью, и властные структуры стремились любым путем удалить их из медиа.
Предстоит исключить из информационного пространства все факторы, связанные с украинством, и прививать идеалы, направленные на признание своей принадлежности к русской цивилизации и изменяющие представление о прошлом и будущем. Наиболее сложной будет проблема переформатирования сознания молодого поколения, требующая подготовки новых учебников, программ и контингента преподавателей, способных вкладывать в умы подрастающего поколения совершенно другие ценности. Такую программу необходимо разрабатывать уже сейчас и готовить людей для их реализации.
Для ответа на вопрос, кто это будет разрабатывать и реализовывать, стоит обратиться к опыту возвращения в русское цивилизационное пространство Крыма и республик Донбасса с населением, по своему менталитету близком к мировоззрению населения Юго-Востока России. Этот опыт говорит о том, что это возможно в довольно короткие исторические сроки в основном местными силами при контроле и поддержке соответствующих российских структур с неизбежными частичными провалами, связанными с украинским наследием. В Малороссии и на Юго-Востоке найдется достаточно людей соответствующего профиля, для которых сегодняшний режим является чуждым и враждебным. Немало таких было изгнано из Украины или добровольно покинуло ее по политическим мотивам, но готово вернуться обратно и заняться денацификацией этих территорий.
Другой вопрос, а на какой законодательной базе проводить эти меры и привлекать виновных к ответственности? Между прочим, даже законодательство Украины может для этого подойти. В украинской тюрьме мне пришлось досконально изучить Уголовный кодекс и оказывать сидельцам помощь в отстаивании их прав. В законах, за исключением некоторых дополнений, введенных после госпереворота, предусмотрено в том числе наказание за разжигание национальной и расовой ненависти, пропаганду насилия, террористическую деятельность, военные преступления. Эти уточненные законы как временная мера вполне могут подойти для их применения по отношению к сторонникам и проводникам укронационализма и привлечения их к уголовной ответственности за совершенные преступления.
После демонтажа правящего режима для управления децентрализованной территорией придется создавать необходимые структуры и наделять их полномочиями по управлению государственными и местными органами власти, очищать и заново формировать управленческий, медийный, судейский и правоохранительный корпус, подбирать и назначать на все уровни специалистов, разделяющих идею русского единства.
Финиш укронационалистического государства неумолимо приближается, и надо системно готовиться к его переформатированию, в том числе к проведению комплексной денацификации властных структур и населения, для чего потребуется кропотливая и длительная работа по формированию программ, структур и подбору кадров. Одним из этапов может быть судебный процесс по осуждению укронационалистического режима и идеологии, приведших население Юго-Западного края исторической Руси к таким плачевным последствиям.
Юрий Апухтин