Президент Франции Эмманюэль Макрон — фигура инородная и противоречивая настолько же, насколько противоречива позиция правящих кругов Франции и, прежде всего, крупнейших представителей бизнес-сообщества. Он приезжал в Россию обсуждать вопросы безопасности в Европе, в частности «российскую угрозу» Украине.
Макрон только формально представляет французский народ, подаривший миру великих Декарта, Паскаля, Вальтера, Лавуазье, Руссо, Ампера, Гюго, Моне, Дебюсси, Верна, Пиаф, Азнавура и других замечательных учёных, писателей и деятелей искусства. Макрон бесконечно далёк от французского народа, и в нём нет духа французской цивилизации.
Главным символом переговоров стал «мегастол», за который Путин усадил Макрона, словно ученика, вызванного на ковёр к завучу. Неясно, был ли тут какой-то подтекст или замысел, учитывая, что этот же стол использовался и на переговорах с Орбаном, но картинка в прессе получилась не в пользу французского лидера. Всё-таки Франция — это не Венгрия, при всём уважении к последней. Вся эта история со столом лишний раз доказывает, что Макрону как личности и политику не хватает характера, чтобы полноценно представлять свою великую страну.
С одной стороны, Макрон — убеждённый евроатлантист, «золотой мальчик Ротшильдов», деляга-банкир, который всегда позиционировал себя как верного друга Америки и Уолл-стрит. С другой стороны, придя к власти в 2017 г., он периодически заигрывает с голлизмом, наполеонствует, флюгерствует по отношению к США, изображает из себя национального лидера. Получается это натужно, искусственно и опасливо, потому что толкающие его на это правящие круги Франции сами трусливы. Они чувствуют слабость американской гегемонии и стремятся нарастить влияние в новом многополярном мире, но всё ещё находятся под сильным влиянием американского «истеблишмента» и капитала. Тысячи нитей связывают французский крупный бизнес и французских больших политиков с американскими корпорациями, партиями и ЦРУ. А сил, смелости и воли освободиться не хватает.
Виляния Макрона в сторону французской независимости начались давно. Так, ещё осенью 2019 г. он многих удивил заявлением, что во французском МИД гнездятся представители проамериканской «пятой колонны»:
«Я знаю, у нас тоже есть то, что некоторые зарубежные теоретики называют глубинным государством. Порой в определённых кругах принято по-своему реагировать на высказывания Президента Республики и рассуждать так: да, он это сказал, но мы-то знаем правду и потому продолжим делать так, как раньше. Не надо идти по этому пути».
Выяснилось, что, только придя к власти, Макрон был вынужден действовать в обход собственных чиновников, которые саботировали организацию встречи президента Франции с ливийскими политиками Хафтаром и Сараджем. В итоге её пришлось проводить силами сотрудников Елисейского дворца, а не МИД. Впрочем, никаких подвижек встреча не принесла, мидовцы оказались сильнее президента.
Известный французский политик Ж.-П. Шевенман так передавал придворную обстановку:
«Когда президент Макрон принимает меня в окружении всего своего штаба, я понимаю, что среди них есть люди, стоящие и на прежней линии. С этим глубинным государством я сталкиваюсь на всех уровнях. Все мои предложения противоречили мнениям ряда чиновников из МИД. Начиная с Бернара Кушнера (министр иностранных дел 2007–2010 гг.) и назначений, связанных с его именем, тон этому делу задают американские неоконсерваторы».
Бывший премьер Франции Д. де Вильпен (2005–2007 гг.) выразился ещё круче:
«Эти объединения атлантистов обладают большим влиянием в среде французских военных, и их деятельность тесно связана с экономикой. Они воплощают собой англосаксонский дух».
Бывший министр иностранных дел Франции (1997–2002 гг.) Ю. Ведрин вторил ему:
«За каких-нибудь пятнадцать лет эти дипломаты-западники, которые считают, что Франция должна защищать западные ценности и не вправе вести слишком самостоятельную внешнюю политику, заняли ключевые позиции в политике и стратегии МИД».
Бывшие политики как никогда смелы на словах.
Таким образом, последние годы в высших политических кругах Франции идёт конфронтация между «голлистско-миттерановским подходом» (Франция должна сохранять самостоятельность от США) и «неоконсервативным» (Франция — самая прилежная ученица Запада).
Причём в реальных политических шагах Франции верх пока одерживают атлантисты. Так, в феврале 2019 г. Франция признала легитимность Гуайдо, в январе 2020 г. Макрон выразил «полную солидарность» бессудному уничтожению иранского генерала Сулеймани. В Сирии Макрон предал своих союзников-курдов, когда США разрешили Турции занять северо-восток страны. В целом на Ближнем Востоке независимая политика Франции слепо следует указаниям из Вашингтона.
Больше всего Францию штормит в отношении Китая. То Макрон кричит, что Китай — это крупнейший партнер и «рынок», то враг, вокруг которого необходимо поддерживать санитарный кордон.
В 2021 г. Макрон достаточно неожиданно заявил, что хотел бы вернуться к наследию де Голля, в частности, в том, что касается отношений с Россией. После этого критиковал НАТО и запустил дискуссию в Европе о необходимости создания европейской армии. Нельзя не вспомнить и открытый конфликт с США по поводу вооружения Австралии атомным подводным флотом и создания антикитайского блока AUKUS. Макрон даже отозвал своего посла из США, правда, не по-настоящему, а для «консультаций». Байден по телефону сделал внушение недонаполеону, и посол сел на самолёт до Вашингтона, так и не успев распаковать вещи в городе влюблённых.
Короче говоря, Франция делает шаг к независимости от США, но потом ей дают по рукам из-за океана, и всё возвращается на круги своя.
Французское государство — это государство старой империалистической формации, которое, несмотря на патронаж США, стремится к расширению сферы влияния, к гегемонии в Европе и в регионах, которые были колониями их империи. Франция откровенно многие годы грабит 14 африканских государств и старается навязывать свою волю малым странам.
Встреча Путина и Макрона происходила не только на фоне западной истерии по поводу российской угрозы, но и после целого ряда антиколониальных, антифранцузских акций в африканских странах, в которых, как считается, не последнюю роль играет российское влияние. Французские правые СМИ крайне обеспокоены тем, что Африка пытается освободиться от гнёта «белого господина» при содействии русских. Многие во Франции считают, что их государство унижают в Африке.
Главная цель визита Макрона очевидна: он прекрасно понимает, что Россия не нападёт на Украину, и поэтому решил «набить политических очков», съездив в Москву и Киев. Он планирует вернуться в Париж с красивым заявлением, что Франция не допустила войны в Восточной Европе. Подспудная цель визита состоит в обсуждении африканских дел и просьбе унять российское влияние в Африке.
Чтобы никто на Западе не подумал, что Франция решила играть в самостийность, Макрон перед визитом в Москву провёл консультации не только с Байденом, Ш. Мишелем (председатель Евросовета) и фон дер Ляйен (глава Еврокомиссии), но и с президентами Польши и стран Прибалтики. Во французской прессе придворные аналитики-атлантисты так оправдывали своего шефа:
«По сравнению с другими встречами, которые он проводил в одиночку, будь то в Версале в самом начале своего президентства, в Брегансоне, во время его поездок в Москву и Санкт-Петербург, на этой встрече за Макроном были союзники. Разумеется, он говорил не от лица НАТО или от лица ЕС. Но все понимают, что на фоне серьезной опасности, которую представляет собой российский режим, Франция ничего не может в одиночку. И даже Евросоюз ничего не может в одиночку. Единственная сила, которая теоретически может противостоять Путину, — это объединенный Запад: Евросоюз, НАТО и, конечно, США», — сказал преподаватель парижского Института политических исследований Science Po Николя Тензер.
Вместе с тем, чтобы сделать важный вид ключевого переговорщика, накануне поездки в интервью изданию JDD президент Франции упомянул о необходимости пойти на некие уступки. Но что может уступать Франция, если её роль и место в ситуации ничтожны?
Главная цель Путина на переговорах не столь очевидна, но есть основания полагать, что суть переговоров со стороны России сводилась к тому, чтобы подтолкнуть Макрона к независимой от США политике или хотя бы прощупать почву по этому поводу.
Отсутствие ощутимых результатов переговоров никого не удивило. Главным результатом стало то, что Песков после встречи заявил прессе, что Франция ничего не решает ни в ЕС, ни в НАТО. Очевидно, что прощупывание уровня национальной гордости Макрона показало её острый дефицит. Вбить клин между союзниками не удалось.
Тем не менее Макрон чуть-чуть (как он умеет) позлил патронов. 9 февраля Daily Mail сообщила, что президент Франции высказал Путину ряд мыслей по Украине, которые не были согласованы с НАТО. В статье отмечается, что английские власти такие шаги не приветствуют и воспринимают как желание выделиться.
Французская пресса после встречи президентов начала продвигать идею того, что после ухода Меркель Макрон заменил её на «высоком посту» собеседника Путина от лица всей Европы. Подкрепляя её в том числе тем, что Франция теперь — единственный постоянный член Совбеза ООН и единственная ядерная держава в ЕС и нужно, мол, соответствовать. Правда, здесь, в России, мы и не в курсе, что существовали какие-то «собеседники» Путина от Европы. Видимо, на европейскую прессу такое магическое действие оказывали букеты вежливости Владимира Владимировича фрау Ангеле. Думается, если бы Путин вручил Макрону букет роз, европейцев бы это не удивило.
Хотя Франция сегодня и не способна на полноценную самостоятельную позицию в международных делах, тем не менее тенденция к выходу из-под опеки США рано или поздно возобладает. Под ней есть объективный экономический базис — жажда конкурента воспользоваться слабостью увядающего гегемона. Другой вопрос, что Макрон и его команда не способны переориентировать политику, правящие круги Франции всё ещё довольно боязливы, а проамериканская «пятая колона» не потеряла хватку.
Анатолий Широкобородов