Турция не признала независимость Абхазии и официально считает ее территорию де-юре частью Грузии. Ввиду стратегического характера турецко-грузинских отношений, Анкара также поддерживает торговое эмбарго в отношении Абхазии и рекомендует абхазам использовать грузинские паспорта для въезда в Турецкую Республику. В то же время отсутствие двусторонних дипломатических отношений не является существенным препятствием для абхазо-турецких взаимоотношений. Между Анкарой и Сухумом существует множество негласных контактов в социальной и экономической сферах. Это во многом обусловлено историческими событиями, оказывающими непосредственное влияние на взаимоотношения этих стран.
В частности, Абхазию и Турцию связывает диаспора, состоящая из потомков махаджиров, покинувших Кавказ в 19 веке. Но процесс репатриации идет очень медленно, за 30 лет никакого массового переселения не произошло. Причиной тому является низкий, некомфортный уровень жизни в Абхазии и высокий уровень криминала. Следует отметить, что потомки махаджиров являются частью большой черкесской диаспоры, с которой у Абхазии в последние годы довольно прохладные отношения. Черкесы недовольны явно пророссийским курсом Сухума и не видят реализацию идей об объединении, озвучиваемых в Абхазии до и во время войны 1992-1993. Как результат, черкесская диаспора стала дрейфовать в сторону Грузии.
Действительно, абхазская диаспора в Турции является самой крупной в мире. Количество абхазов с турецким гражданством в несколько раз превышает население самой Абхазии. Данный фактор оказывает непосредственное естественное влияние диаспоры на Сухум и одновременно позволяет Анкаре продвигать собственные интересы на Кавказе. Это подтверждается укреплением многосторонних абхазо-турецких контактов, несмотря на официальный диалог с Грузией. Активными посредниками в этом вопросе выступают турецкая политическая партия "Ватан" и Кавказский комитет солидарности с Абхазией. В постконфликтный период они оказывали абхазской стороне гуманитарную и финансовую помощь, а сейчас и политическую. Делегация партии "Ватан" даже официально посетила республику в 2019 году, где ее председатель Догу Перинчек сделал острое заявление, якобы "визит делегации Турции в Абхазию связан с работой над признанием Анкарой суверенитета республики". Так же взаимодействие ведется по линии неправительственных и религиозных организаций. Абхазская диаспора, поддерживает инициативу укрепления связей с Родиной за счет развития институтов церкви. При ее посредничестве турецкие организации оказывают содействие руководству Абхазии в об устройстве религиозных объектов и распространению исламской культуры.
В религиозном плане следует учесть специфику отношения к вере среди абхазов. Кто-то ходит в православный храм, кто-то выбрал ислам, а часть обращается к местным жрецам. Т.е. в целом в вопросе религии особого радикализма нет. Что касается сухумской мечети (возникла после войны), то основная часть ее прихожан – гастарбайтеры из Средней Азии. Да, конечно, есть местное духовное управление и в г. Гудаута планируют построить мечеть, но пока массовой вовлеченности абхазских мусульман, как и спонсоров проекта, нет.
Затрагивая экономические отношения между республиками хотелось бы отметить значительную роль Анкары в развитии двусторонних связей с Сухумом. Абхазия мало что может предложить такому крупному государству, однако Турция демонстрирует высокую заинтересованность в расширении партнерства. Свидетельством роста совместного денежного оборота является признание крупными турецкими банками ("Is Bank" и "Ziraat Bank") абхазских платежных карт АПРА "World". В этом вопросе мнение Грузии также в осталось в стороне, подобно позиции Анкары по поводу присутствия в грузинской Аджарии, которая фактически стала курортом Турции.
Грузинские власти смирились с турецким влиянием в данном регионе в обмен на финансовую выгоду от сделок, заключенных во времена президента Саакашвили. Для Абхазии же приоритетным партнером выступает Россия, но и Турция не допускает потери собственных активов на абхазском рынке.
В Абхазии присутствует турецкий бизнес и Турция является одним из торговых партнеров. Бизнес завязан на туризме, рыболовстве, переработке морепродуктов, экспорте древесины и угля. Но массовым он так и не стал. Рядовые турецкие инвесторы предпочитают не вкладываться в нестабильную страну (в прошлом имели место убийства и ограбления репатриантов-коммерсантов). В плане бизнеса граждане Турции могут столкнуться с теми же проблемами, что и российские инвесторы и соответственно, рисковать не хотят.
В целом, оценивая абхазо-турецкие отношения, можно отметить следующее. 90-е года 20 века, и 2000-е нынешнего, отмечались более тесными контактами с турецкой стороной, и большими надеждами на политическую поддержку независимости Абхазии. Рост российского присутствия, интеграция Абхазии в российское пространство, вплоть до планируемого союзного государства и ориентация элит на Москву понизило турецкое влияние в республике. Вместе с этим, нельзя забывать, Турция продолжает рассматриваться частью абхазского общества как резервный вариант партнера Сухума, в случае гипотетического непредвиденного ослабления позиций России на Кавказе. Анкара, в свою очередь, поддерживает свой авторитет, через диаспору обещая со временем признать независимость Абхазии.