Белоруссия тоже могла бы оказаться в этом «расстрельном» списке, но Лукашенко вышел из партнерства, и правильно сделал, ибо AstraZeneca вообще очень проблемный препарат. Люди во всем мире погибали от этой вакцины, так как она провоцировала развитие тромбоза.
Но эстонцы пошли дальше и просто испортили 100 тыс. доз стоимостью миллион евро. Она правда, была застрахована, поэтому Департамент здоровья не останется ни с чем, но факт остается фактом.
Хранить эту вакцину нужно при определенной температуре – не более +8 градусов. Но температура в холодильниках поднялась до +15, а этого никто не заметил. Сигнализация, которая должна была сработать при нарушении температурного режима, тоже подвела.
В итоге вакцина испортилась еще во вторник, а обнаружили это только в пятницу. Помимо AstraZeneca под ликвидацию попали и другие препараты. Общая сумма «прокисших» лекарств составила 3 млн евро.
Но не повезло не только странам «партнерам» ЕС, но и гражданам Эстонии. Часть средств предназначалась для них. Хотя тут еще посмотреть надо – может, наоборот, повезло, учитывая пагубные последствия от «Зенеки»
«Часть запасов предназначалась к использованию в нашей государственной программе иммунизации», - заявила замгенерального директора Департамента здоровья Мари-Анне Хярма.
Министр здравоохранения страны Танель Кийк считает инцидент очень серьезным, но о политической ответственности, по его мнению, речи пока не идет. Кто знает, как инцидент прокомментируют западные друзья Им же так важно подсадить Украину и прочие страны на свои вакцины, а тут такая задержка.
Впрочем, можно сказать, что людям, не получившим эти прививки, даже повезло. Неизвестно, чем вообще закончится вакцинация в странах-«партнерах» ЕС, ведь только на днях украинец умер после прививки Pfizer.
От AstraZeneca тоже очень много летальных случаев. Но на Западе продолжают прикрываться тезисами о том, что люди умирают от своих болезней, и препараты тут не причем.
Что ж, возможно, кому-то надоела эта ложь, и кто-то решил испортить 100 000 доз вакцин. Кто знает, быть может это была диверсия, а, может, плохое оборудование, потому что на лучшее у нищей Эстонии просто нет денег.