Экономист полагает, что сейчас экономическую политику страны определяют заинтересованные в коррупции и отсутствии малого и среднего бизнеса люди
И. ИЗМАЙЛОВ: Здесь Измайлов. Весь предстоящий час будем говорить о главной теме этого дня – послании главы государства Федеральному собранию. Сразу к нашим гостям: член Совета Федерации Франц Клинцевич, военный эксперт Константин Сивков, экономист Михаил Хазин и чуть позже к нам присоединится депутат Сергей Катасонов. Добрый вечер. Давайте сразу: на Ваш взгляд, что было главным зерном, что бы Вы выделили, Франц Адамович?
Ф. КЛИНЦЕВИЧ: Я занимаюсь вопросами обороны и безопасности, и в каждом послании, которое делал президент, я участвовал, хочу сказать, что оно отличалось тем, что было очень приближено к сегодняшним реалиям и проблемам. Мне больше всего импонировало, что на это послание приглашены семьи наших погибших военных, и началось оно с минуты молчания по погибшим в терактах, в знак уважения.
И. ИЗМАЙЛОВ: Срочные сообщения приходят: президент вручает госнаграды военнослужащим, которые участвуют в операции в Сирии, благодарит их за работу, которые они делают.
Ф. КЛИНЦЕВИЧ: Конечно, это очень важно. Вопросам самой главной беды, которая есть сегодня, терроризму, было уделено много внимания. Остальное время было уделено экономическому блоку.
И. ИЗМАЙЛОВ: Но не только.
Ф. КЛИНЦЕВИЧ: Мы понимаем, что исходя из происходящих событий, президент ещё раз чётко подчеркнул, кто за кем стоит и что нужно делать.
И. ИЗМАЙЛОВ: Вы выделяете терроризм?
Ф. КЛИНЦЕВИЧ: Да. И второе: понимая, что это беда XXI века он сказал, что победить это одной стране невозможно.
И. ИЗМАЙЛОВ: Мы вернёмся к этому, это долгая дискуссионная тема. Михаил Леонидович, Вы что выделили?
М. ХАЗИН: Меня очень расстроило это послание. Главным образом потому, что говорилось очень много слов и совершенно не говорилось о том, как этих результатов собираются достигать. Как человек, который немного знает, как всё устроено, знает тех персонажей, я задавался целой кучей вопросов. Например: говорится о корпорации по поддержке малого и среднего бизнеса – замечательно, а кто её возглавляет? Некий господин Браверман, я сталкивался с ним ещё в 90-е годы. Идеалом для него, эталоном является человек, известный в широких кругах под именем Алик Кох. В силу того, что я приложил руку к увольнению Алика с госслужбы в 1997 году, могу сказать, что клейма там ставить негде. Есть у меня серьёзные основания считать, что господин Браверман недалеко от него ушёл. Эту тему мы закрываем сразу, ничего хорошего здесь не будет, кроме неэффективного использования бюджетных средств.
Ещё один пример: говорится о переселении на Дальний Восток, выделении гектара земли – кому вы собираетесь выделять гектары земли, людей, из которых наше Министерство образования вырастило квалифицированных потребителей? Квалифицированному потребителю не нужен гектар земли, там ему никто не принесёт чашку кофе, никто гаджетами не обеспечит. Выбирайте: либо вы воспитываете квалифицированных потребителей, либо хотите что-то там развивать, строить.
И ещё один пример, я буду обтекаемо говорить в силу ряд обстоятельств: есть некоторый ключевой для нашей безопасности оборонный завод. Буквально пару месяцев тому назад чудом удалось не назначить человека, который уже заплатил деньги за своё назначение с целью закрыть этот завод и построить там жильё, видите ли, он расположен достаточно близко от центра Москвы. Если бы его закрыли, то я могу вас уверить, после этого никакого разговора о каких-то успехах в Сирии речи быть не могло. Но кто этим занимается? Одно дело говорить красивые слова, а другое – видеть результат и как эти красивые слова преобразуются.
И. ИЗМАЙЛОВ: Вы критически настроены.
М. ХАЗИН: Оптимисты учат английский, пессимисты – китайский, а реалисты – автомат Калашникова. Я реалист, я знаю, как устроена у нас система государственного управления.
И. ИЗМАЙЛОВ: Это интересно. Может, Ваши оппоненты Вас разубедят или что-то добавят. Константин Валентинович, может, у Вас есть информация по оборонному заводу?
К. СИВКОВ: Про оборонные заводы не буду говорить. Замечу, что для меня было приятно услышать все оценки Владимира Владимировича в отношении внешней политики: и в отношении того, что у нас внешняя политика будет проводиться активно, и намёк на то, что мы больше не будем ограничиваться в отношении своих противников только санкциями в виде помидоров и строительства, но и найдём другие инструменты, они существуют, они очень эффективные. Стремление активно действовать, наступательно, защищать свои интересы, безусловно, присутствует. Но вместе с тем я был огорчён тем, что имперский вектор во внешней политике не был поддержан вектором во внутренней. Во внутренней политике, если говорить в целом, не вдаваясь в подробности,- либеральный, я бы даже сказал, ультралиберальный. Это направленные в диаметрально противоположные стороны векторы, и это вселяет определённую тревогу, что главный вектор внешней политики не будет в материально-техническом отношении поддержан должным образом.
И. ИЗМАЙЛОВ: Обеспечен здесь, внутри.
К. СИВКОВ: Совершенно верно. Более того, вектор, который реализуется во внутренней политике, чреват рядом серьёзных последствий, на мой взгляд, – я далёк от эмоций, рассуждаю только с точки зрения холодного расчёта. Когда речь идёт о том, что мы не будем увеличивать налогообложение, не будем сокращать расходы на вооружение, военную технику, на обеспечение безопасности, это ключевая задача, но вместе с тем возникает вопрос: за счёт чего они будут покрываться в условиях сокращающегося ВВП страны? В этом году на 4% меньше по официальным данным.
М. ХАЗИН: 10%.
К. СИВКОВ: Меня поправляют – 10%. Значит, это будет за счёт населения. Меня очень встревожил факт, что ни разу за весь доклад не прозвучали слова о социальной справедливости, о сокращении децильного разрыва между слоями богатыми и бедными. Когда разрыв достигает критической величины, которая достигает порядка 15–16, это чревато социальными потрясениями. Наша страна не может сейчас этого допустить, но просто заклинаниями предотвратить их невозможно, нужны практические действия. То, что говорил Михаил Хазин, это иллюстрация.
М. ХАЗИН: По части внешней политики – я уже говорил о том, что квалифицированной потребитель не может делать ракеты, это невозможно.
К. СИВКОВ: Может, если он будет обеспечен надлежащим образом.
М. ХАЗИН: Если его учить правильно. Но у нас проблема в том, что мы воспитываем практически повсеместно эффективных менагеров, которые думают, прежде всего, о прибыли. Оборонный завод далеко не всегда получает прибыль, часто он её не получает, потому что вырос из советских времён, у него колоссальные территории, разные вспомогательные производства, которые должны быть задействованы в случае войны, они висят на себестоимости. Любой эффективный менагер, как только приходит на оборонное предприятие, его разрушает, в него это вбито. А у нас есть не эффективные менарегы, а управленцы? Кто их воспитывает, как?
К. СИВКОВ: Российский танк Т-90А обходится нашему бюджету в 2,5 миллиона долларов. Американский Abrams обходится в 7,5. Наш самолёт Су-35 по стоимости в два раза дешевле американского F-35 новой модификации, сопоставимого по величине, и даже в полтора раза дешевле старенького F-15, хотя по боевой эффективности значительно превосходит. Причина в том, что наши предприятия нерентабельны. Если бы им платили за бюджет столько, сколько платят американцам, они были бы рентабельными, но тогда мы раздели бы всю страну. Правильно говорит Михаил: так называемых эффективных менеджеров на пушечный выстрел нельзя туда допускать.
М. ХАЗИН: Я с Константином согласен. У нас такой подход привёл к тому, подготовлено и законодательство в том числе, что мы чуть не загубили оборонно-промышленные предприятия, не учитывая того, что они не могут быть конкурентоспособными, многие из них выполняют только свою специфическую продукцию, которую больше никто не делает. И говорить об экономической целесообразности, защищая страну, невозможно.
И. ИЗМАЙЛОВ: Зато открыли «Ельцин-центр» в память о тех временах, когда всё это происходило.
М. ХАЗИН: Давайте не будем, не надо по поводу Ельцина, я с ним работал.
И. ИЗМАЙЛОВ: Сергей Катасонов к нам присоединился. Михаил Хазин критически воспринял послание, в том числе в экономической части. И мы вчера с Вами говорили по поводу налогов, вспоминая предыдущее послание президента, сегодня он повторил это второй раз: не трогать налоги. Но всем плевать. В течение этого года все налоги, какие могли быть повышены, были повышены, введены новые. И то, что налоги официально и то, что налогами не называется в виде капремонта, платных парковок, заикнулись, что скорая будет платная, сбор для магазинов, недвижимости взлетели.
С. КАТАСОНОВ: Для дорожников.
И. ИЗМАЙЛОВ: Улюкаев вышел, сделал вид, что не знает, что в стране есть президент, который задаёт вектор, и сказал, что хочет для малого бизнеса сделать налог на 16,5%… Как это понимать? Для кого говорит президент?
С. КАТАСОНОВ: Много сразу задано вопросов, постараюсь недолго, но хотя бы разделить. Сказать, что сегодня вообще не говорилось о внутренней политике, нельзя. Я шёл туда и думал, что президент, с учётом своего рейтинга, всё построит только на внешней политике и попытается мобилизовать население, чтобы оно потерпело. Я рассчитывал на это и очень переживал, что вопросы социального государства, внутренней экономики уйдут, но нет: начал он с внешней политики и закончил ей, но внутри темы прозвучали. Он обращался к нашим мыслителям, и в первый раз я услышал, когда он сказал: чтобы победить, нам нужно стать самостоятельными и финансово, и экономически – всё-таки вектор был задан.
И. ИЗМАЙЛОВ: Да, про финансы он сказал, обратите внимание, стабильность финансовая важна.
М. ХАЗИН: Старый добрый анекдот: если публичный дом перестаёт приносить прибыль, надо не кровати переставлять, а менять девочек. У нас всё время меняют кровати, а девочки остаются одними и теми же.
С. КАТАСОНОВ: Не обои надо переклеивать, а проституток менять.
И. ИЗМАЙЛОВ: Вопрос об управленцах, манагерах.
С. КАТАСОНОВ: Президент не спрятался – это плюс. В том, что идёт повторение и по налогам, и по здравоохранению – и слава богу, что мы хотя бы это слышим. Кому сегодня президент сказал, что 10% доходят до обвинительного приговора у предпринимателей, а 85% – разоряются? Предпринимателям это не надо говорить, я думаю у них другая статистика: меньше доходит, а разоряются все 90%. Посыл должен быть к правоохранительным органам о том, что президент этой ситуацией владеет. Он очень логично построил речь: началось с плюсов, с внешней политики, потом ушли в выборную систему – не будет реальных выборов, не будет судей, ничего не будет, потом перешёл к судебной системе – это тоже правильно. Я не согласен, что можно уменьшить присяжных заседателей, для меня это спорный вопрос: если мы до пяти дойдём, то будут приближённые к руководству города, муниципалитета, чего делать нельзя. А что идёт цепь, необходимо обеспечить реальные выборы, судебную независимую систему, только тогда может бизнес заработать в нашей стране.
И. ИЗМАЙЛОВ: В поручении, данном на следующий день после послания в прошлом году, сказал: в целях недопущения ухудшения положения налогоплательщиков не трогать налоги. Плевать!
С. КАТАСОНОВ: Формально тот же Улюкаев скажет: мы налоги не повысили, они косвенные сборы подняли.
И. ИЗМАЙЛОВ: Чётко было сказано: неизменность условий налогообложения.
С. КАТАСОНОВ: А вы что хотите? Президент высказывает публично свою позицию.
И. ИЗМАЙЛОВ: Он задаёт вектор, он глава государства.
С. КАТАСОНОВ: То, что правительство не собирается менять экономическую концепцию, оно так же открыто заявляет. У нас две позиции: президент говорит вот так, а правительство – так. Сегодня позиция правительства открытая: продать ресурсы, и всё, чего нет, на это всё купить. Всё импортозамещение у нас на том же принципе: не хочет Турция, мы поедем в Египет, ещё куда-то. Но вопрос о том, чтобы здесь производить, – нет.
Ф. КЛИНЦЕВИЧ: Мы рассуждаем о послании президента, и я хотел бы вам напомнить, что это было всего 58 минут. За 58 минут необходимо было уложиться и дать абсолютно правильный вектор развития страны на следующий год, как это обычно бывает, с учётом неких особенностей, которые есть. Об особенностях президент рассказал, многие прозвучали просто мазком, и вы должны понимать, что условия, в которых находится Россия, не позавидуешь.
И. ИЗМАЙЛОВ: Даже те мазки, которые были обозначены, если бы исполнялись, согласитесь, ситуация была бы другая.
Ф. КЛИНЦЕВИЧ: Возможно, я с Вами соглашусь, президент ничего не сказал в своём послании о том, что некоторые вещи, которые до этого были, правительством и ответственными должностными лицами, не выполнены. Это накладывает определённый отпечаток и проблемы на то, что будет происходить. Я не знаю, может быть, по каким-то своим соображениям он не стал об этом говорить, но очень жёстко обозначил сложную ситуацию, в которой сегодня находится Россия, и определил, как мы будем её решать. Коллеги, если вы хотите за 58 минут получить ответ на все вопросы, в том числе, частные, так не бывает. Дальше будет серьёзная основательная работа, и я думаю, что так или иначе в процессе законодательной деятельности мы это почувствуем в разработке специальных программ, которые мы получим. Поверьте, и гражданское, и экспертное сообщество ещё не раз вернётся к этой теме. Но сказать, что в одночасье это у нас разработано, мы все эти вопросы решили, нельзя.
К. СИВКОВ: Я согласен полностью, что мелочиться он не мог ни в коем случае, правильно сказал Франц Адамович. Но перед нашей страной сегодня стоит задача чудовищного размера, может даже более масштабная, чем та, которая стояла перед Советским Союзом в начале 30-х годов, – задача восстановления всего того, что было разрушено в 90-е и 2000-е.
И. ИЗМАЙЛОВ: И строительство нового.
К. СИВКОВ: Хотя бы восстановления, в первую очередь, элементной базы. Сделать это за счёт того, что где-то будут частные, слабосвязанные между собой проекты, в принципе невозможно. Возможно это сделать только за счёт работы государства в целом, как единой корпорации. Слов о том, что мы будем переходить хотя бы частично на планирование, развитие ключевых отраслей экономики с соответствующими мерами по их национализации, не прозвучало. Более того, речь шла даже о приватизации. Технически эта задача при таких условиях, я имею в виду прорывное постановление, не разрешима.
И. ИЗМАЙЛОВ: Кому послание-то было?
М. ХАЗИН: Послание Федеральному собранию, но есть одна маленькая тонкость, как в старом анекдоте: только бледнолицая собака может дважды наступить на одни и те же грабли. Люди, которые сидят сегодня в правительстве, уже много лет подряд не выполняют те требования, о которых президент говорит в своём послании. Я не буду спорить, что он должен был говорить, а что не должен, надо понимать, что это во многом внешнеполитическая акция, по этой причине это надо учитывать. Но если вы понимаете, что эти люди не будут исполнять те поручения, которые вы им даёте, какой смысл тогда чего-то им говорить? Более того, они демонстративно посылают президента далеко и жёстко. Они чётко знают, у них есть своё представление о жизни, и это создаёт дикую проблему. Я не буду влезать в детали, что президент не знает, что делает правительство, что система контроля над деятельностью правительства в администрации полностью уничтожена, причём ещё давно, до Путина, а он её не восстановил. В результате мы сталкиваемся с крайне неприятной картиной, у нас есть проблемы. Говорилось, что во внешней политике всё неплохо – тут я тоже немного усомнюсь, потому что я не вижу образа победы. Через 10 лет, представьте, что мы всех врагов победили, что мы получим, с кем мы дружим?
И. ИЗМАЙЛОВ: Ещё два важных момента: амнистия капиталов, почему не сработала, и полгода что дадут, и Турция – намёк, что помидорами не ограничимся, что будет на самом деле дальше?
М. ХАЗИН: Если говорить об амнистии капитала, я вам скажу, почему это не сработало, по совершено банальной причине: возвращать капитал имеет смысл только в том случае, если здесь его можно вложить с прибылью. Куда сегодня можно вложить с прибылью, совершенно не понятно – это неэффективные действия с точки зрения бизнеса. Все люди, которые сюда приходят, тут же начинают размышлять: мы вложимся в перевозки, а нам «Платон». Сама по себе идея «Платона» разумная, но в нашей стране все видят, что торчат коррупционные уши. Обращаю ваше внимание: у нас нельзя справиться с коррупцией до тех пор, пока экономическую политику страны определяют люди – бенефициары приватизации. Приватизация создала слой людей, которые дико заинтересованы в коррупции и в том, чтобы не было малого и среднего бизнеса. Это же идиотизм: единственным недостатком социализма с точки зрения экономики было то, что он подавлял инициативу отдельного человека. Все говорили: замечательно, при капитализме индивидуальных свобод индивидуальный предприниматель добьётся. В нынешней ситуации индивидуального предпринимателя раскулачат мгновенно, если не бюрократы на местном уровне, то олигархи. И с этим нужно что-то делать. Пока эту базовую систему не изменишь, – я уже не говорю про то, что хорошо бы экономическую политику государства определяли люди, для которых судьбы этого государства, России, были не совсем безразличны, чтобы они были более интересны чем то, что происходит в Вашингтоне.
С. КАТАСОНОВ: Вы очень мягко сказали.
М. ХАЗИН: Поймите раз и навсегда: для Набиуллиной звонок из МВФ важнее, чем все интересы всех российских граждан вместе взятых.
И. ИЗМАЙЛОВ: Сергей Михайлович, что делать будем?
С. КАТАСОНОВ: Мы живём по разным рецептам. Если ситуация с ростом инфляции или со снижением ВВП на Западе и в Америке – там одни инструкции, в том числе по снижению ключевой ставки, по увеличению в области монетарной политики. А у нас одна диаметрально противоположна, и один и тот же орган МВФ даёт рекомендации США одни, а нам другие.
Про малый бизнес: я считаю, что нужно прекратить в нашей стране говорить, что малый бизнес должен половину ВВП производить, это глупость. До тех пор, пока президенту это вкладывают, это очень плохо. Малый бизнес – это рабочие места самозанятости, это услуги, чтобы нас стригли, кормили, поили, нужно, чтобы был доход. Здесь не надо, чтобы рост ВВП был, нам нужны крупные корпорации, всё зависит от управления, и государственные корпорации могут добиваться, если там эффективные менеджеры или патриоты.
И. ИЗМАЙЛОВ: Сельское хозяйство к 2020 году силами бизнеса возможно поднять?
С. КАТАСОНОВ: Можно. Есть те, которые очень быстрые, в частности, растениеводство, овощеводство.
И. ИЗМАЙЛОВ: Нужны НИИ свои, семена свои.
С. КАТАСОНОВ: Об этом президент сказал. А как мы их утратили – так же, как сейчас с Центробанком, целенаправленно уничтожалось поголовье, институты, семена.
К. СИВКОВ: Если человека хотят убить, могут стрельнуть в него пулей, а можно инфекцию опасную засадить, которая его загубит. И также с государством поступают.
М. ХАЗИН: О каком векторе можно говорить, если МАТИ уничтожили?
К. СИВКОВ: Можно планомерно и целенаправленно уничтожать, отдавая соответствующие приказы, а можно поставить людей, которые в силу своей некомпетентности, жадности и корысти будут уничтожать страну. Есть ЗИЛ, был когда-то ЗЛК – ничего этого нет, всё в прошлом. У нас производят великолепное ракетное оружие, намного превосходящее западное, но базовые элементы, электроника, материалы особо прочные в значительной части разрушено. Из восьми патронных заводов остался один, и тот работает не в полную мощь. Я обозреватель газеты «Военно-промышленный курьер», в прошлом выпуске была статья одного инженера, крупного руководителя, который занимается производством снарядом. Тульское предприятие, которое организует технологии по производству снарядов в нашей стране, собираются приватизировать и уничтожить. Это не в 90-е, а сейчас.
И. ИЗМАЙЛОВ: Много чего хотят приватизировать, Шувалов сказал, что конъюнктура невыгодная, быстрее надо.
К. СИВКОВ: Если бы они ставили задачи привлечь инвестиции, новые технологии – у них совершенно другие задачи: собрать и попилить.
Ф. КЛИНЦЕВИЧ: Если это западные инвестиции, и они, приходя сюда, начинают диктовать.
С. КАТАСОНОВ: Почему западные? И наши есть. Не сработали по одной простой причине: мы пишем законы, которые с точки зрения здравого смысла должны работать, но если здесь у нас нет условий защиты собственности, если не работает судебная власть, бесполезно писать эти законы.
К. СИВКОВ: Писать можно любые законы, но должны работать система. Если мы говорим о том, что надо в короткие сроки восстановить нашу экономику, это значит, восстановить целые отрасли, особенно касающиеся базовых технологий, это то, что делали в Советском Союзе усилиями всего государства. Первое: нужна идея, второе: нужна консолидация нации и третье: высокоэффективная система управления в масштабах всего государства, которая была бы способна консолидировать разные отрасли.
И. ИЗМАЙЛОВ: О консолидации президент говорил. Франц Адамович, президент сегодня говорил про патенты: «Правильно реализовать инициативы делового сообщества и создать агентство по технологическому развитию, которое будет оказывать предприятиям помощь в приобретении отечественных и зарубежных патентов, лицензий, ежедневных услуг». Не идёт речь о том, что мы начинаем опять акцентироваться на современных технологиях?
Ф. КЛИНЦЕВИЧ: Безусловно, об этом тоже идёт речь. У нас есть одна очень серьёзная проблема, связанная с утечкой мозгов, наши молодые люди, получившие здесь образование, проявив колоссальные способности, будучи нереализованными, вынуждены пытаться найти где-то лучшую долю. Важно, чтобы подобные вещи для молодых людей создавались, их разработки патентовались, люди могли получать реализацию. Запустив этот прагматичный подход во всём, навязанный когда-то России, – я с Михаилом Хазиным соглашусь, мы ведь очень многие процессы разрушили в нашей стране, у нас был период, когда мы под видом приватизации, оптимизации рушили лучшие предприятия, самое главное, не давали возможность потом им подняться. И когда сегодня ребята говорили, – безусловно, много есть недостатков, но я не хотел бы, чтобы у слушателей создалось абсолютно пессимистичное мнение, что мы полностью разваливаемся, – за последнее время построено более 3 тысяч современных, высокотехнологичных предприятий в стране. У нас есть предприятия, которые с точки зрения оборонно-промышленного комплекса ставят станки.
И. ИЗМАЙЛОВ: Это всё хорошо, но этого недостаточно.
М. ХАЗИН: У нас вроде должна быть секретность: любой из этих станков полностью все свои режимы, что он делает, передаёт на запад. А если будет делать что-то не то, его можно оттуда остановить.
Ф. КЛИНЦЕВИЧ: Ни один станок, хочу успокоить радиослушателей, который работает на оборонно-промышленный комплекс, подобной функции не имеет. Давайте объективно: это железка, которая программируется и делает то, что ей скажут. Важно, что ей скажут.
И. ИЗМАЙЛОВ: Михаил Хазин говорил про кадры: всё мы можем сделать, но для этого люди нужны. Хорошо, что построены заводы, но этого недостаточно.
Ф. КЛИНЦЕВИЧ: Я больше скажу: у нас проблема с теми же самыми профессионально-техническими училищами, создали лицеев, сегодня обычная рабочая профессия имеет большой дефицит. Сивков говорил, мы очень многие вещи разработав, не можем осуществлять их работу в силу высокой технологичности, потому что не хватает этих специалистов, идёт обучение, большая серьёзная работа. Сегодня оборонно-промышленные предприятия работают в три смены, только в этом году заключено контрактов на 48 миллиардов долларов по разным образцам. Возможно, на каких-то обычных предприятиях есть перекос, к сожалению, я не очень хорошо знаю ситуацию.
И. ИЗМАЙЛОВ: Мы не можем ограничиваться только ОПК, хотя это, безусловно, сверхважная отрасль.
Ф. КЛИНЦЕВИЧ: ОПК всегда был локомотивом, и останется, нравится это кому-то или нет: это и кадры, и технологии, и наука, он двигает. Сегодня наш ОПК таким локомотивом является. Сегодня есть проблемы с точки зрения организации многих процессов, не хватает средств. Коллеги, поверьте, у нас очень много чего в последнее время достойного сделано, чтобы мы обеспечили безопасности страны, двигали науку.
И. ИЗМАЙЛОВ: Константин Валентинович, Вы тоже говорите, что безопасность во многом зависит от внутреннего, а ОПК работает на оборону, на внешнее. Что происходит у нас внутри: социальная напряжённость возрастает.
Ф. КЛИНЦЕВИЧ: Какая социальная напряжённость возрастает?
И. ИЗМАЙЛОВ: Со всех сторон обкладывают людей платежами,нагло институт при Минфине говорит, что хотят скорую помощь сделать платной. Идёт по всем фронтам.
К. СИВКОВ: Франц Адамович правильно говорит, но все эти станки на новых предприятиях – станки с часовым программным управлением, а то и намного более сложные, роботизированные станки. Классический индустриальный пролетариат образца начала или середины XX века уходит в прошлое, на его место приходит интеллектуальный пролетариат, инженерный состав. Возникает вопрос: откуда берётся утечка мозгов? Сколько получают инженеры, приходящие на предприятия? От 20 до 70 тысяч рублей в лучшем случае. И такой же одноклассник, сверстник по возрасту благодаря тому, что является родственником кого-то, назначается на должность директора, как нынешний начальник АСИ, который начинал в 21 год генеральным директором крупного завода. В лучшем случае такие люди кладут себе полмиллиона, а то и несколько миллионов зарплаты в месяц. Сечин – 2,3 миллиарда рублей только вознаграждение за год, не считая всего остального.
И. ИЗМАЙЛОВ: Президент говорил в прошлом послании, чтобы ограничить.
Ф. КЛИНЦЕВИЧ: Пока никто не ограничил. Если вы посмотрите зарплаты преподавателей в школах или вузах, там такая же картина: профессора чуть ли не голодают, а ректор и его ближайшие подчинённые, которые вообще не учат, административные, выписывают себе миллионные зарплаты.
К. СИВКОВ: Это является базой, которая социальную напряжённость и утечку мозгов определяет. Я задаю естественный вопрос: какие-то прорывные вещи могут быть сделаны? «Калибр» – это ракетная система, которая была разработана в Советском Союзе, Х-101, которую сейчас показывали по телевизору, это система развития «Калибра».
И. ИЗМАЙЛОВ: Да и комплексы С-300, С-400 «Алмазом» были заложены.
И. ИЗМАЙЛОВ: Чего делать-то дальше? Надо собираться всем, а мы всё говорим. В 90-х принимали законы о ВТО, о чём угодно, а теперь как президент говорит, так все повернулись и говорят: правильно, мы все за Россию, но такое ощущение, что завтра будут говорить по-другому, и наши чиновники, депутаты развернутся.
С. КАТАСОНОВ: Разговор здесь достаточно откровенный, грустный. Какую бы тему мы ни взяли – кадры, вооружение, кто работает на предприятии, и то, что мы открыли 3000 предприятий… Но то, что мы открыли за 10 лет, в Китае открывают за месяц. Это всё страшно. Я представляю партию ЛДПР, и другого инструмента, кроме как донести это в том числе и до руководства, которое принимает решение, нет. Молчать мы не можем.
И. ИЗМАЙЛОВ: Все доносят, и президент доносит.
С. КАТАСОНОВ: Но я не считаю, что мы должны брать сейчас в руки оружие, вилы и бежать. На это никто не пойдёт. Посмотрите, как мы голосуем, люди не хотят даже бумажку взять и пойти проголосовать – полная апатия, и это тоже проблема президента.
И. ИЗМАЙЛОВ: Времени не осталось, спасибо, что нашли время этим вечером, ждём вас ещё.
источник