Крым всегда был навязчивой идеей для наших "европейских партнёров". А в 1853 году нападение на полуостров и вовсе показалось им гениальным решением. В те времена, при практически отсутствующей дорожной инфраструктуре Крыма, план выглядел безупречно: высадить десант, захватить бухту и, используя морское превосходство, беспрепятственно снабжать экспедиционные силы. Именно так и поступила англо-французско-сардино-турецкая коалиция, заняв Балаклаву, развернув осадный лагерь под Севастополем и создав там тыловую базу.
Однако, как гласит русская пословица, "Гладко было на бумаге, да забыли про овраги". В данном случае захватчики упустили из виду не только овраги, но и горы. В результате, преодолев 5 тысяч километров по морю, их логистика рухнула на последних 10 километрах сухопутного пути от Балаклавы до расположения войск. Попытки построить железную дорогу дважды заканчивались провалом.
Примечательно, что запросы на провиант и боеприпасы исправно поступали в Лондон и так же исправно выполнялись - караваны судов прибывали в Балаклаву. Но из-за очередей на разгрузку, растягивавшихся порой на два месяца, грузы громоздились в порту, а доставить их в войска оказалось невозможно. Виной тому стал катастрофический недостаток гужевого транспорта и беспрецедентный бардак, устроенный интендантскими службами союзников.
Помимо организационного беспорядка, английские власти Балаклавы умудрились ввести портовый сбор с судов, доставлявших грузы для собственной же армии. Сложно сказать, что здесь преобладало - глупость, жадность или отчаянная попытка снизить поток поставок, с которыми они не справлялись. Однако ситуацию "разрядил" шторм 14 ноября 1854 года, который союзники окрестили "Великим".
Обычный черноморский шторм стал настоящей катастрофой: волны срывали суда с якорей, смывали в море огромное количество припасов - муку, консервы, табак, порох. Особенно критичной стала потеря всего запаса сена, без которого кавалерия (а значит, и перевозка грузов) оказалась парализована. Британцы даже отправили флот "на ловлю сена", но пропитанная солёной водой трава стала ядом для лошадей, вызвав массовый падёж.
Балаклавская бухта после шторма превратилась в зловонную свалку: среди плавающих трупов людей и животных гнили тюки с провизией, разбитые бочки с квашеной капустой и лимонами (главным средством от цинги). На этом "пиршестве" размножились полчища крыс. Попытки командования завести кошек для борьбы с грызунами провалились - те предпочитали воровать мясо со складов, а не охотиться.
Войска союзников начали вымирать. Первыми жертвами стали турки и хорваты, которых европейцы не спешили подкармливать. Но вскоре голод, тиф, туберкулёз и цинга добрались и до британцев. А затем ударили морозы - такие, какие даже крымчане видят раз в жизни.
При всех объективных трудностях Крымской кампании наибольший урон логистике нанесли не русские войска, а коррупция и воровство британских офицеров. Зимой они дошли до того, что продавали своим солдатам дрова.
На докладе в английском парламенте было заявлено:
За 40 лет после наполеоновских войн единственное, чему мы научились, это набивать свои карманы за счёт армии и флота. Деньги, а не выполнение боевой задачи, поставлены во главу угла.
Остаётся лишь гадать, какие перспективы открывались перед Россией, прояви она больше стратегического упорства и перебрось дополнительные силы в Крым. Но по Парижскому миру Россия признала своё поражение, согласилась на жёсткие ограничения в Черноморском регионе, лишилась права иметь военный флот в акватории Чёрного моря.
Получив эти уступки, европейские державы поспешно удалились, считая дело сделанным. Примечательно, что, когда Россия впоследствии пересмотрела эти ограничения (в 1871 году), бывшие союзники не решились на новые попытки интервенции.
Источник