"Сорок дней. Много это или мало? На войне, с ее дикой скоростью течения, обусловленной нереальным эмоциональным накалом переживания событий, это достаточно долго… А что это по сравнению с вечностью? Такая же кроха, как и все, зажатое рамками земной человеческой жизни. Но именно эти сорок дней подводят итог земному существованию усопшего, именно в эти дни, там, на небе, проходит «генеральная ревизия» жизненного пути…
Мы не были друзьями, даже хорошими приятелями не были, более того, встречались только несколько раз. Но когда кто-то из читателей в твиттере задал мне вопрос о смерти Мебельщика, первым, что я ощутил, было волнение, какое ощущаешь обычно, услышав что-то подобное про близкого друга. Схватился за телефон, набрал Байкера, услышал, короткое: «Да, погиб».
Уже позже, я начал пытаться анализировать, что же было такого в Мебельщике, что меня лично так подкупало, и довольно легко в голове отыскались несколько моментов, которые повлияли на мое отношение к нему.
Первый – это рассказ Тохи о том, как когда-то она, еще в Славянске, прорывалась на передовую к брату, туда, где прямо в это время шел серьезный артиллерийский обстрел. О том, как на ее пути встал Мебельщик, с которым она чуть не подралась из-за того, что он не хотел ее пропускать, и который, увидев напор красивой девушки, вдруг заявил, что мечтал бы иметь вот такую сестру. В тот день он посадил Тоху в машину и сам повез туда, где в этот момент зычно рвалось железо, слишком веским оказался аргумент для прохода на передовую. Впоследствии он не называл ее никак иначе, кроме как Сестренка. Позже, я был свидетелем того, как Мебельщик подарил Сестренке отжаую у укровояк в Миусинске БМПэху. Спустя время, именно Сестренка поедет забирать погибшего героя на передовую…
Другой очень яркий момент для меня – реакция Мебельщика на мое интервью-рассказ об освобождении Миусинска, я вроде как написал все с его слов и сделал совсем небольшое отступление, которое основывалось на моих ощущениях от общения с ним, выкинул в интернет, а в ответ получил недовольное: «Ну, зачем нужно было расписывать меня? Надо было побольше рассказать про ребят, я же просил…» Тут нужно отметить, что являясь человеком искренним, смелым, бескорыстным и верующим, будучи олицетворением настоящего мужчины, больше всего Мебельщик восхищался героизмом других, но никак не своим. А что я мог рассказать про ребят, если лично еще только узнавал тогда его самого…
И третий момент, который наиболее ярко характеризует его не только как командира, но и прежде всего, как человека. Помните, как в «Чапаеве»: «Врешь, Василий Иванович, когда наступление ты всегда впереди…» Когда я оказался на позициях, которые занимала рота Мебельщика в Круглике, наблюдал такую картину – кто-то из ребят просил, чтоб он разрешил попытаться отжать украинский танк, а Мебельщик все отказывал, да отказывал, и лишь на аргумент: «Я обещаю, что никто не пострадает», - вдруг изменился и сказал: «Да хоть десять заберите, лишь бы все были живы, лишь бы никто не пострадал!» Как хотелось бы сейчас упрекнуть его, а как же ты сам? Как же Миусинск, где ты тупо вышел не просто под пули, а туда, куда лупили прямой наводкой танки, вышел, чтоб корректировать огонь минометов? Как же сам? А вот так, точно как герой с экранов кино, как Чапаев (я уже сравнивал Мебельщика в своем первом интервью с героем фильма «Гладиатор», не ошибся тогда и на сто, на двести процентов уверен, что не ошибаюсь и теперь), как он делал это в Миусинске, точно также он сделал это в Круглике, выйдя под огонь, для того, чтоб корректировать артиллерию. Вышел, девятого ноября, как и во все другие дни, ради одной священной цели, чтоб его земля была свободной, чтоб его детям не запрещали в школе учить язык, на котором они хотят разговаривать, чтоб не заставляли почитать фашистских выблюдков, которых почитают теперь на Украине, как героев и кричать бандеровкское: «Слава Украине!». Вышел туда, где со всех сторон несло смертью. Вышел, как это делали настоящие герои во все времена. Вышел и шагнул в вечность. Вряд ли его одолевали тогда подобные мысли, он, просто делал то, что должен, то, что считал правильным и наверняка, если бы у него была возможность прочесть это сейчас, он запретил бы мне это опубликовать. Но он, к сожалению, этого уже не прочтет…
Тоха до сих пор носит в кармане это письмо, оставленное Мебельщиком в штабе… «Зам. Командира батальона, Боче. В связи с отсутствием связи, докладываю. На моей линии фронта все позиции сохранены, при этом был уничтожен БРТ и расчет АГС с БК, но сука, две Ноны катаются по асфальту, но, надеюсь, завтра подловим. Жду, скучаю. А Натали люблю (как сестру), а то у Бочи есть ПБС. Мебельщик. Кстати, БТР подбитый пока вытащить не могут, есть шанс. Извините, пока писал, курить хотел, но отдал все на передовую, поэтому нашел тонкую Вашу фигню(Winston)»…
Сорок дней. Много это или мало? Известно, что это самые главные дни, завершающие земную жизнь, для верующего человека. И ни для кого не секрет, что Бог забирает к себе лучших, а Сергей был именно таким… Сорок дней назад он оставил бренную землю. Уйдя так, как из покон веков уходили защитники земли Русской. Ушел в бою, гордо глядя в лицо приближающейся смерти. И сегодня, по прошествии сорока дней, он навсегда воссоединился с Богом. Вечная тебе память, Герой."
P.S. Я уже показывал это видео с позиций роты Мебельщика в Круглике, но если кто-то не видел ранее, покажу еще раз. Там есть немного Сергея, он не любил сниматься, но в тот раз, почему-то разрешил мне его поснимать. А еще, на моей странице есть две другие публикации про Сергея и его роту советую поглядеть, кто не видел. Сейчас, уже после его гибели эти публикации, на мой взгляд, получили еще гораздо большую ценность.
Борисыч