17 апреля в столице Катара откроется саммит ОПЕК, где должен обсуждаться крайне важный вопрос – замораживать ли объём нефтедобычи и если да, то на каком уровне. От этого будут зависеть цены на нефть и газ, курсы многих валют, доходы многих бюджетов и даже существование в нынешнем виде некоторых стран.
Казалось бы, результат саммита очевиден уже сейчас – все нефтедобывающие страны заинтересованы как минимум в стабилизации, а как максимум в росте цен. А значит, нет у них другого пути, кроме как договориться ради спасения доходов. Да, сохраняются споры о доле рынка, да, есть проблема вышедшего из-под санкций Ирана, который желает восстановить прежний объём, но лучше достичь компромисса и потерять часть, чем рисковать всем.
Подозреваю, сейчас эта логика не сработает. Для того, чтобы понять ситуацию и правильно предсказать счастливое будущее, давайте разберёмся, что и почему произошло на нефтяном рынке.
Давным-давно, в конце января 2011 года, в процессе двухлетнего восстановления цена барреля сорта Brent поднялась до $100. И вплоть до середины сентября 2014 она уверенно превышала этот уровень, дважды достигая пика в $125. Потом что-то пошло не так и за 16 последующих месяцев цена уверенно скатилась до $29. Что же изменилось?
Да, США в 2014 году за счёт сланца прибавили около 16% (а всего по сравнению со счастливым 2011 годом добыча там выросла почти на 50%). Но никто больше такого рывка не сделал – саудиты в том году увеличили добычу на 0,9%, Россия на 0,6%. В то же время два десятка стран свою добычу сократили, в том числе такие крупные добытчики второго ряда, как Мексика и Ангола. Чемпионами в падении по понятным причинам стали Ливия и Сирия – их добыча за год уполовинилась. В целом же мировая нефтедобыча увеличилась всего на 2,3%, чего явно недостаточно для такого резкого падения.
Да, США в 2014 году за счёт сланца прибавили около 16% (а всего по сравнению со счастливым 2011 годом добыча там выросла почти на 50%). Но никто больше такого рывка не сделал – саудиты в том году увеличили добычу на 0,9%, Россия на 0,6%. В то же время два десятка стран свою добычу сократили, в том числе такие крупные добытчики второго ряда, как Мексика и Ангола. Чемпионами в падении по понятным причинам стали Ливия и Сирия – их добыча за год уполовинилась. В целом же мировая нефтедобыча увеличилась всего на 2,3%, чего явно недостаточно для такого резкого падения.
А причиной стали действия Саудовской Аравии. И дело вовсе не в том, что они нарастили добычу на жалкие 0,9%, а в том, что стали агрессивно «бороться за увеличение доли рынка», давая скидки направо и налево. Другие производители, рискуя потерять покупателей, не могли остаться в стороне – и маховик падения цен завертелся.
Что заставило саудитов отказаться от спокойной и сытой жизни? Ведь любому арабу понятно, что $100 за баррель при добыче в 11,3 млн баррелей в сутки – это гораздо больше, чем $30-$40 за баррель при добыче в 11,6 млн баррелей. И такую разницу никакие рынки компенсировать не в состоянии.
Очевидно, что сознательно пойти на такие огромные потери (около $200 млрд недополученной выручки в год! Третий год подряд!) по экономическим причинам невозможно - это просто бессмысленно. По политическим - возможно, но безумно дорого. На такие жертвы можно пойти только в том случае, если речь идёт о выживании. А речь идёт именно об этом.
Термин «Большой (Новый) Ближний Восток» пущен в оборот ещё при Буше-младшем и предполагает расчленение нынешних государств этого региона по этническим и религиозным границам. Саудовской Аравии по этому плану суждено потерять большинство своих нефтеносных провинций (там очень удачно большинством являются арабы-шииты) и остаётся в роли хранителя мусульманских святынь. И это в лучшем случае, потому что по другому варианту плана для этой роли создаётся отдельное «Святое исламское государство» - ничего не напоминает? – а саудитам тогда остаётся только карьера знатных верблюдоводов.
Действия США в Ираке, Ливии и Сирии вполне могут рассматриваться в качестве первых шагов по осуществлению этого плана. Но подступиться к Саудовской Аравии до сих пор они не имели возможности, поскольку демократические преобразования в этой стране привели бы к стихийному бедствию на рынке нефти. К радости России, Ирана и прочих венесуэл - и к ужасу американской экономики. Но такова была ситуация раньше, до сланца.
В 2014 году США за счёт роста собственной добычи, в первую очередь сланцевой, снизили чистый импорт нефти до 7,5 млн баррелей в день – по сравнению с 11,5 млн в 2010 году. Видимо, саудовцы сочли, что ещё несколько лет высоких цен смогут подстегнуть сланцевую добычу в США до уровня полного самообеспечения, что резко снизит полезность Саудовской Аравии в глазах США. А это значит, что американцы в любой момент могут заподозрить саудовцев в дефиците демократии, дискриминации геев или в причастности к терактам 11 сентября.
В этой ситуации у Саудовской Аравии есть только одна возможность спастись – любой ценой убить сланцевый проект. Для этого всего лишь надо снизить мировую цену на нефть ниже уровня безубыточности сланца – это цена барреля, при которой есть смысл бурить новые скважины. А уровень этот в среднем по США находится выше $50, хотя в самой выгодной Баккеновской формации есть округа, где безубыточность может быть достигнута при $37, $30 и даже $29, как в округе Dunn – но погоды они не делают.
Однако недостаточно просто снизить цену. Её ещё надо держать достаточно долго, чтобы смерть сланца стала необратимой и добыча не могла бы восстановиться при первом же намёке на повышение цены. Должны иссякнуть уже пробуренные скважины, стоимость добычи из которых всего $15, а срок жизни такой скважины минимум полтора года. Должно снизится количество буровых установок, а сами они должны быть проданы куда-нибудь подальше или сданы в металлолом. Должны разориться сланцевые компании. Должны обанкротиться инвесторы этих компаний. И даже инвесторы инвесторов должны пойти по миру, горестно наказывая детям никогда не произносить слово «сланец» в приличных местах.
Только тогда Саудовская Аравия сможет почувствовать себя в безопасности. И позволить себе потихоньку повышать стоимость барреля выше $50. Но настанет этот счастливый момент не скоро – не раньше середины следующего года.
А пока саудовцам придётся удерживать цену на уровне $42-$48, воспринимая цену ниже $40 как угрозу для кошелька, а выше $50 - как угрозу для жизни. Причём воздействовать на цену придётся больше психически, чем физически – заметного увеличения добычи свыше рекордных 11,6 млн баррелей, зафиксированных в 2012 году, достичь маловероятно.
Поэтому придётся кормить мир слухами и инфоповодами, тем более, что метод этот пока не подводил. Само известие о саммите в Дохе, где будет обсуждаться замораживание производства, повысило цены. Заявление саудовцев о том, что замораживания не произойдёт без Ирана – понизило цены. Кувейт заявил, что можно заморозить и без Ирана – цены повысились. И прямо перед саммитом цена пробила и удерживает уровень в $44 на фоне новости о согласии России и Саудовской Аравии заморозить добычу.
А в итоговом документе саммита будет сказано, что с замораживанием добычи в принципе все согласны, вот только надо обговорить мелкие детали. И далее новости про обговаривание мелких деталей будут приходить в зависимости от текущей цены. Когда она будет близка к $40, появится сообщение о строгом соблюдении соглашения всеми сторонами – и цена поднимется. Если цена приблизится или превысит $50 – произойдёт шумный скандал о нарушении соглашения и баррель подешевеет.
И так ближайшие полтора года.
источник