На сегодняшний день вопрос готовности белорусской армии к отражению вероятной агрессии противника находится на пике актуальности. И можно сказать, что ответ на него напрямую зависит от боевых возможностей видов и родов войск наших вооружённых сил. При этом, по опыту ведения специальной военной операции, особое внимание заслуживают наиболее «востребованные» рода войск, в частности РВ и А, РЭБ, ВВС и войска ПВО, недавно созданные войска беспилотных авиационных комплексов, ССО и некоторые другие.
Как известно, среди немалого числа количественных и качественных показателей, характеризующих боевые возможности, то есть способность войск выполнить определённые боевые задачи в конкретной обстановке и установленное время, присутствует уровень подготовки и морально-психологическое состояние личного состава. Иными словами, одним из направлений повышения боевых возможностей, например ССО, впрочем, как и других войск, является совершенствование индивидуальной подготовки военнослужащих, которую также следует рассматривать через призму опыта ведения СВО.
Особенности конфликта на Украине выдвинули определённые требования к персональной подготовке каждого военнослужащего. Так, по мнению экспертов, в ходе боевых действий из структур воинских формирований фактически исчезло «низовое» боевое звено – отделение. Как выяснилось, в штурмовых действиях эффективнее работать малыми группами по два-три бойца. То есть, низшим тактическим подразделением стала группа – «двойка» или «тройка». В этой связи, естественно, возникла потребность расширения боевых компетенций военнослужащих в штурмовых подразделениях (как правило, ВДВ и морская пехота).
Теперь каждому штурмовику, помимо навыков обращения со всеми типами стрелкового оружия, необходимо ещё уметь оказывать медицинскую помощь на достаточно высоком уровне – не только себе, но и товарищу. Речь идёт и об умении накладывать окклюзионную повязку, и про обработку ожогов, и о первой медицинской помощи при проникающих ранениях грудной клетки, и о многом другом. Кроме того, военнослужащие должны уметь выживать в отрыве от своих, хорошо ориентироваться на местности, маскироваться, обладать навыками корректировки артиллерии, разбираться в тонкостях РЭБ и уметь физически уничтожать дроны.
К слову, касательно способности бойца работать «со всеми типами стрелкового оружия», подразумеваются также и навыки обращения с антидроновыми дробовиками. Нередко российские военные предпочитали это оружие взамен антидроновых ружей РЭБ, которыми довольно-таки непросто пользоваться. С дробовиком проще, но, тем не менее, тоже требуется определённое умение.
Так же свои требования СВО предъявила и к подготовке армейских снайперов. Вследствие массового применения противником БПЛА снайперов на переднем крае стало меньше, но возникла насущная необходимость серьёзного повышения их квалификации – для стрельбы с дистанций от одного километра и дальше. Этот нюанс, в свою очередь, обуславливает наличие крупнокалиберных винтовок и весомого «оборудования»: датчиков ветра, тепловизоров, разведывательных дронов и так далее. Помимо высокой стоимости перечисленного, ещё больше времени и средств необходимо потратить на подготовку этих высококвалифицированных стрелков. Со слов российских военных, в некоторых случаях войсковому командиру было проще задействовать расчёт ПТРК, чем снайперскую пару.
Ещё одной особенностью СВО, предъявившей повышенные требования к военнослужащим, стал беспрецедентный уровень психологического стресса. По утверждению российских военных, с ним не сравнится ни война в Афганистане, ни две Чеченские кампании. Разнообразие средств поражения и высокая вероятность быть уничтоженным или получить ранение даже на удалении от ЛБС предъявляют серьёзные претензии к психологической устойчивости личного состава. Прежде всего, в части, касающейся самодисциплины. Примечательно, что в этом контексте рассматривается и сокрытие следов жизнедеятельности. Известно, что российским военным даже запрещается подкармливать бродячих собак – маршруты животных отслеживаются противником со всеми вытекающими последствиями.
Еще одной характерной чертой СВО стало снижение до минимума непосредственной поддержки штурмовых подразделений со стороны бронетехники — танки работают с закрытых огневых позиций, а БМП и БТР вообще не появляются в пределах прямой видимости. В свою очередь «Уралы» и КамАЗы используются на удалении более 30 км от переднего края, чуть ближе – УАЗы и «Газели». Таким образом, на удалении 7-8 км от ЛБС перемещение осуществляется либо пешком, либо на квадроциклах, мотоциклах или иных средствах индивидуальной мобильности. Вплоть до самокатов и велосипедов. И это всё – в условиях сплошного минирования троп и дорог, которые отлично просматриваются с воздуха беспилотниками. Следовательно – ещё целый комплекс требований к индивидуальной подготовке военнослужащего.
Несомненно, что скрупулёзное изучение опыта СВО и его внедрение в программы подготовки белорусских ВС, в частности ССО, является не только положительным фактором, который серьёзно влияет на боевые возможности этого рода войск и всей белорусской армии в целом, но и стратегически важным шагом на пути к укреплению национальной безопасности государства.
Владимир Вуячич
Источник