Наш колумнист рассказывает о том, почему российские туристы в Швеции стали пренебрегать шоппингом, и что представляет собой европопрошайничество
РОССИЯНЕ СТАЛИ БОЛЬШЕ ЛЮБОВАТЬСЯ КРАСОТАМИ И МЕНЬШЕ ПОКУПАТЬ ШИРПОТРЕБ
Чем всегда была первая декада января в Стокгольме? Прекрасна праздничная иллюминация. В городе, чей исторический центр расположен на островах , она смотрится особенно эффектно, поскольку все это великолепие еще и в воде отражается. Скидки в магазинах покруче, чем в других городах Северной Европы. И толпы русскоязычных туристов, осматривающих достопримечательности и покупающих все подряд.
На первый взгляд, и на этот раз все было как встарь. Автобусы с московскими, питерскими, псковскими номерами на набережной напротив королевского дворца.
Российский автобус на набережной у Королевского дворца.
Русская речь, которая в Гамла Стане (Старом городе), слышится, пожалуй, чаще, чем шведская, не говоря уж о других иностранных языках. Гуляют наши люди по узким улочкам, позируют у караулов на посту №1, то есть по периметру королевского дворца, в сам дворец заглядывают. Разве что, как не прислушивался, не удалось различить ни украинской мовы, ни днепропетровского русского, который раньше в это время года громогласно звучал от Праги до Стокгольма.
Автор этих строк рядом с постом №1
«Мы приплыли утром на пароме из Хельсинки, так там половина автомобилей с русскими номерами, - поделились со мной молодые ребята из Москвы. - Погуляем денек по городу и назад в Хельсинки, а оттуда еще севернее на рыбалку». «Правда, - признались они, - денег на этот раз взяли в два раза меньше, чем обычно».
Их сведения об особенностях нового русского туризма подтвердил Оскар, лоточник, продающий глёг (шведский глинтвейн) и прочие рождественские лакомства на мостике, соединяющем исторический Старый город с Дроттнинггатан, главной торговой улицей столицы.
«Это катастрофа. Доходы у меня и у всех тут сократились в этом году раза в два», - посетовал он. И добавил почему-то, что во всем виноват Путин. Он, дескать, обидевшись на Карла Бильдта, резко поднял плату за визы. Я подумал: вот еще одна жертва антироссийской пропаганды. Поясню, что Карл Бильдт до сентября этого года был министром иностранных дел Швеции и даже на общеевропейском фоне выделялся повышенной русофобией.
«Да, нет, - говорю,- цены-то ваши устанавливают, а вот рубль, действительно, упал, и все ваше здесь для нас стало дороже». На это он пожелал мне скорейшего роста цен на нефть, отмены санкций, а совсем на прощание, после того как я купил у него стаканчик глёга, от души обругал Бильдта.
Я решил, что именно по этому мостику прошла граница между старым и новым русским туризмом – там, где за погляд денег не берут, нас, россиян, по прежнему не просто много, а очень много; там, где покупают, нас мало или очень мало. Как сказала мне продавщица русского происхождения в обувном магазине, куда я зашел, соблазнившись скидками:
«В прошлые годы в это время для меня отдельную стойку выделяли. Выстраивалась очередь из моих соотечественников. Они на каком языке кроме родного не говорили. Сейчас наши заходят лишь изредка».
ПОПРОШАЙНИЧЕСТВО - НОВЫЙ ЕВРОПЕЙСКИЙ БИЗНЕС
«Где стол был яств, там гроб стоит», - вспоминал я Пушкина, проходя по местам былой отечественной потребительской славы. Вдоль витрин объявивших скидки бутиков в самом центре Стокгольма разворачивается «логистика» нового европейского бизнеса – попрошайничества. Нищие складывают здесь на ночь свои матрасы, одеяла, спальники, подушки, картонные коробки и даже деревянные поддоны, которые разбирают поутру, расходясь по рабочим местам.
Рядом с дорогими бутиками евронищие хранят свои пожитки
Внезапное появление нищих в социалистической Швеции шокировало меня еще год назад. На улицах вдруг возникло много молодых мужчин трудоспособного вида и возраста, просивших милостыню. Дело в том, что с 1 января 2014 года в силу вступил «рабочий Шенген» для граждан стран-недавних членов Евросоюза – Румынии и Болгарии. Вот они и ринулись в богатые страны побираться. Нет, они не голосили «сами мы не местные!» и не предъявляли медицинские справки на детей, нуждающихся в лечении. Они требовательно стучали мисками по тротуарам. «Заманили нас в Европу, так и расплачивайтесь теперь!», - слышалось мне в этом стуке.
В прошлом январе, с непривычки, мне казалось, что их много. Год спустя они просто повсюду: мужчины и женщины, молодые и старые, на тротуарах, в подземных переходах, у входов в большие магазины и крохотные лавчонки, у выходов из метро, в центре и в спальных районах; в вагонах метро тоже требовательно просят милостыню. Как сказал один знакомый:
«Если подавать каждому, кто встречается по пути, то за день можно истратить ползарплаты». По городу пошли разговоры, что это бизнес. Мол, самые доходные места выкупаются заранее, а крышует все это некая «местная мафия». Так это или не так, не разбирался; за что купил, за то и продаю…
Новые европейцы позволяют себе спать на рабочем месте
Одного такого несчастного на выходе из окраинной станции метро «Ольвик», я попытался запечатлеть для истории. Левой рукой я крутил у него перед носом монетой достоинством в 5 шведских крон (чуть меньше доллара), а правой изображал фотографирующие движения. Он радостно и согласно кивал головой. Но стоило монете оказаться в кружке, а мне достать камеру, как он всем своим видом стал выражать протест.
И тут, покаюсь, меня обуял бес. Злобно пробормотав под нос: «Пусть тебя, гражданина Европы, поляк Дональд Туск, президент Евросоюза, кормит!», - я потянулся за своей монетой. И случилось чудо! Вы можете представить себе, чтобы наш отечественный нищий, уже прикарманивший деньги, отдал бы вам их назад? А этот даже не возражал! Вот они, великие европейские ценности, проникшие в эту среду.
Монету я ему, конечно, вернул. Но задумался. Не дай бог, на будущий год на этом месте окажется кто-то из моих знакомых киевлян или одесситов. Ведь для чего-то они орали на Майдане – «Украина – цэ Европа».
Автор :Алексей ПАНКИН
Все фото автора.
источник