В конце февраля в СМИ распространили информацию о том, что бывший помощник президента РА Бенур Мамиевич Квирая посещал территорию Республики Грузия для проведения переговоров с представителями властей страны на предмет разблокирования СЭЗ «Скурча» и международного морского порта, который планируется там построить.
Вместе с тем в социальных сетях «всплыла» видеозапись, на которой Бенур Мамиевич в поздравительном тосте во время частного застолья обещает заложить на территории Скурчи парк имени своего будущего компаньона, бывшего бойца госсовета Грузии во время Отечественной войны народа Абхазии 1992-1993 гг., создателя третьего батальона Сухумской бригады Вооруженных сил Грузии и врага Республики Абхазия Давида Кварацхелия.
Нет смысла высказываться насчет того, как ветераны национально-освободительного движения и Отечественной войны Квирая Б.М. и Допуа Г.Х. смогут реализовать идею парка имени врага Абхазии в одном из самых пострадавших от войны сел Абхазии (пусть это будет предметом обсуждения внутри ветеранского сообщества), однако переговоры данных лиц с представителями властей Грузии – уже вопрос государственный, несущий в себе опаснейшие угрозы как во внутригосударственной политике, так и на внешнем контуре.
Очевидным является факт, проводимые переговоры касались возможности разблокировки порта для международных морских перевозок путем исключения территории СЭЗ «Скурча» из закона Республики Грузия «Об оккупированных территориях», по которому все территории Абхазии и Южной Осетии считаются оккупированными и на них запрещена любая экономическая активность. Только это обстоятельство может позволить грузоперевозчикам и морским судам беспрепятственно и без угроз от боевых грузинских кораблей заходить в акваторию порта и осуществлять экономическую деятельность на территории СЭЗ «Скурча». Однако именно это обстоятельство и несет в себе колоссальные опасности для абхазского государства. Исключенная из «закона об оккупированных территориях» территория СЭЗ для международного законодательства, которое не признает независимость Абхазии, будет означать деоккупацию и возвращение грузинской юрисдикции на данную территорию.
Каким образом Б.М. Квирая и Г.Х. Допуа, их компаньон, ветеран войск госсовета Грузии и создатель грузинского батальона Давид Кварацхелия видят возможным функционирование порта и свободной экономической зоны под международной юрисдикцией Республики Грузия и международными грузинскими кодами этого порта, неизвестно, однако не нужно быть провидцем, чтобы предсказать, чем это закончится внутри Абхазии и как будет воспринято главным стратегическим партнером, Российской Федерацией.
Стоит также отметить, ведение подобного рода переговоров – это исключительная прерогатива властей Республики Абхазия. А своими действиями они могут нанести непоправимый ущерб как интересам страны, так и ее имиджу. Абхазия имеет межгосударственные договоры со своим основным стратегическим партнером – Российской Федерацией в отношении скоординированной внешней политики, и в момент, когда частные лица в рамках своих экономических целей и задач проводят переговоры с представителями властей грузинского государства по вопросу изменения грузинского законодательства в части отношений с РА, они нарушают не только внутреннее законодательство, но и международные обязательства, которые несет наша страна перед своими партнерами.
Все описанные деяния вполне попадают под определённые статьи уголовного законодательства Республики. Вместе с тем вызывает недоумение позиция исполнительной и законодательной ветвей власти Абхазии, которые по сей день не дали оценку произошедшим событиям. В конечном счете и народ Абхазии, и международное окружение нашей страны сделают итоговые выводы, не исходя из самого события, а из оценки и реакции официальных властей.
Отдельного обсуждения требуют и реакция общественных организаций и партий, которые посвятили описываемым событиям ряд заявлений и акцию у стен Народного Собрания – Парламента Республики Абхазия.
Во внутриполитической борьбе провластные и оппозиционные организации могут сколько угодно обвинять друг друга, но только общая, единая позиция всей политической среды и властей страны в отношении внешних угроз могут быть гарантом максимально возможного уровня внешней безопасности республики.