Мы живем в странные и пряные дни, когда невозможное становится возможным, а события происходят медленно-медленно, словно бы застряв в slow-mo голливудских боевиков. Постсоветский этап истории РФ заканчивается, и мы медленно-медленно, с широко раскрытыми глазами смотрим, как валится и разрушается все то, что мы считали недвижимым и неразрушимым.
Во-первых, журнал Time сегодня вышел с текстом о речи Меркель в Сиднее в понедельник. Лоялистская пресса успела заявить, что Путин покинул Австралию потому, что там все интересное кончилось, тогда как именно после убытия Путина все самое интересное и началось. Германия всегда считалась нашим союзником в ЕС, кроме того, до выступления Меркель Путин успел дать огромное интервью немецкому каналу ARD, объясняя свою позицию, а также проговорить с Меркель в Брисбене с глазу на глаз 6 часов подряд. В общем, Путин использовал всю доступную ему soft power, от личной дипломатии до обращения к немецкому общественному мнению для сохранения нейтралитета Германии.
Речь Меркель — это объявление войны и выражение прямого желания уничтожить российскую сферу влияния во всей Восточной Европе (она прямо так и говорит, что Путин мыслит категориями сферы влияния, надо его от этого отучить, загнав обратно под ельцинскую шконку). Одновременно с этим пришли сообщения, что ЕС готовится к новым санкциям в случае начала наступления ополчения. То есть сопротивление европейского бизнеса подавлено, и ЕС переходит фактически на американские позиции (ополчение = российская армия, любые действия ополчения = санкции, любые действия украинской армии не замечаются), готовясь к открытой войне на территории бывшей Украины и полномасштабным секторальным санкциям. Как говорят в казино в таких случаях: «Ставки сделаны, ставок больше нет!»
И в пандан к этим удивительным новостям вышел текст не последнего человека в домайдановской Украине Ростислава Ищенко с громким заголовком «Проект Украина завершен», в котором господин Ищенко прямо пишет о готовящемся наступлении на украинские позиции и ликвидации украинской государственности в ее нынешнем виде, начиная рассуждать о будущем пост-Украины. Можно считать господина Ищенко провокатором и маргиналом, но если украинский дипломат с 15-летним стажем и канцлер Германии говорят одно и то же разными словами, готовясь к открытому разделу Украины, то надо к нему подготовиться и нам. Понятная цитата из Ищенко:
Безусловно, ополчение не для того в течение месяцев якобы перемирия беспрерывно искало и находило в донецких степях тяжелую бронетехнику и тысячами привлекало и обучало добровольцев, в том числе обладающих специфическими знаниями и навыками, позволяющими современную технику эффективно использовать. Все очевидцы свидетельствуют о том, что плотность войск в ДНР/ЛНР зашкаливает и что сосредоточены они в нескольких группировках, имеющих ярко выраженное наступательное построение. Причем эти войска берегут — на фронт не посылают. Они должны нанести киевским властям убийственный удар, который сразу обрушит фронт. Это первый формат — обрушение фронта, за которым следует постепенное занятие территории (причем не Новороссии, а всей Украины). Но занятие неспешное, по мере усиления ополчения и готовности регионов.
…
Таким образом, отказ США от компромисса по Украине на саммите G 20 в Австралии означает короткий кровавый кошмар для населения этого уже точно бывшего государства с последующим присоединением территории к России.
Смысл сохранять формальный суверенитет исчез полностью и окончательно. В принципе, уже нет смысла даже делиться территорией с пограничными странами ЕС (Польшей, Румынией, Венгрией). Подарить Польше бандеровскую Галичину теперь можно лишь в качестве утонченной мести. Но все же территорию жаль, а самих бандеровцев и так можно в Польшу выдавить.
Надо надеяться, что в силу объективных причин ополчение будет продвигаться на Запад неторопливо и все желающие успеют бежать в ЕС, войдя в Европу в личном качестве.
В общем, чем короче будет ликвидационный период, тем больше жизней удастся сохранить, но то, что счет трупов, уже переваливший за 30 тысяч, пойдет на сотни тысяч — уже практически неизбежно. Равно как неизбежны и миллион-два-три эмигрантов в Европу. И это в лучшем случае, в худшем Украина может потерять до четверти предвоенного населения (и далеко не все потерянные будут эмигрантами).
Что всё это означает для нас с вами — не только как русских людей, но как и русских националистов? Позволю себе предложить тезисы для обсуждения «русский национализм после начала открытой войны»:
1. В случае выхода ополчения за границы Луганской и Донецкой областей, когда становится понятно, что речь идет, как минимум, о «большой Новороссии», мы переходим на позиции абсолютного лоялизма к власти. Вся критика людей, бросивших танки на Одессу, прекращается до окончания войны. Война за воссоединение русских земель — это высшая точка существования РФ, точка преображения РФ, которому ничто не должно помешать. Все права, свободы, реформы, недовольство, споры — после войны.
В войну не пиздят. В войну сражаются и делают всё, чтобы победить.
2. Одновременно мы продавливаем мысль о том, что все занятые нашими войсками территории должны быть аннексированы, без создания каких-либо народных республик (королевств, диктатур, whatever). Любая независимая государственность на занятых нами территориях за 10 лет превратится в очередную Украину, строящую свою идентичность на русофобии в качестве обоснования своей независимости. Напомню, что сама Украина в начале пути вполне лояльно относилась к нам (перелом наступил в 2004 году и далее по нарастающей).
Только полная и безоговорочная аннексия, только единое государство как единственная достойная награда за все те лишения, что перенесет наш народ в результате первой большой войны в Европе с 1945 года. Создание «большого Приднестровья», «установка дружественного режима» и т. п. даже не обсуждаются, все, предлагающие такие варианты — затравливаются насмерть. Только полная аннексия, только русский флаг над всеми занятыми городами и регионами.
3. Начинается работа по воссозданию малоросской идентичности как комфортной региональной идентичности, способствующей реинтеграции в общерусскую жизнь населения освобожденных от Украины регионов. Реанимируем концепт «триединого русского народа» и работаем по замене украинства малороссами. 80% текстов — про то, какая Малороссия хорошая, какие малороссы хорошие, сколько всего они сделали и добились в составе единого общерусского государства, и сколько еще сделают и добьются после возвращения. Превращаем Малороссию в тренд-таран, разрушая украинство и Украину, не отрицая особенности южных русских, но придавая им другие акценты, возвращая их в общерусский исторический поток.
4. Беспощадная борьба с многонациональностью и попытками рассказывать, что вот есть какой-то украинский народ, которому на освобожденных территориях надо дать автономию, государственно спонсировать украинский язык и т. п. Никаких украинцев и Украины, только Малороссия и триединый русский народ, говорящий на едином русском языке. Если мы позволим создать вторую Чечню с Тарасом Кадыренко, то это будет нашим величайшим поражением в XXI веке. У «украинцев» есть только одно право — навсегда уехать в Галичанское королевство.
5. Как говорил Черчилль в обращении к англичанам, когда Гитлер всерьез готовил высадку в Англии, «настал наш самый славный час». Наш с вами самый славный час еще не настал, но стремительно приближается. Я предлагаю в качестве базового сценария рассматривать тот вариант, что мы реально идем на войну, и соответственным образом морально готовить как самих себя, так и окружающих — русский Киев нам никто просто так не отдаст, будет голод, холод, лишения, смерти и беспрецедентное международное давление, каждую минуту убеждающее нас, что мы не правы.
Но мы правы, и мы обязаны победить, это тот самый «шанс раз в поколение».
Мы не можем проиграть.
P.S. Уже после того, как был написан этот текст, пришла еще одна новость, прямой и четкий ответ на выступление Меркель:
Москва не собирается «умолять» западные страны снять введенные ранее санкции против России, заявил глава МИД РФ Сергей Лавров.
«Санкции — это вообще не наш выбор, но мы не собираемся умолять западные страны эти санкции отменить, хотя нам периодически намекают: давайте мы согласуем некие критерии, мы вам скажем, что вы должны сделать, а мы за это будем снимать санкции. Мы в такие игры играть не будем», — заявил российский министр на пресс-конференции по итогам заседания коллегий МИД России и Белоруссии.
источник