В Кремле прошли переговоры президентов России и Турции. Доподлинные результаты встречи знают только официальные лица, нам можно лишь догадываться, о чем три часа разговаривали наедине Владимир Путин и Реджеп Эрдоган.
Почти уверенными можем быть в том, что турецкий лидер просил кредиты: зерновой либо зерновой и нефтяной. Скорее всего это была главная из важнейших тем. О ситуации в провинции Идлиб руководители государств, конечно же, тоже беседовали достаточно подробно.
Думается, Эрдоган говорил и о своих внутренних проблемах, и Владимир Путин проявил сочувственное понимание озабоченности своего визави. Главе Турецкой Республики нужно удержаться у власти, у него много врагов внутри страны, и даже в Партии справедливости и развития началось брожение умов, не сидят сложа руки и главные интересанты его свержения в Евросоюзе и НАТО. Весьма вероятно, что наш Верховный главнокомандующий пошел навстречу просьбам коллеги-президента.
Реджепу Эрдогану очень важно сохранить лицо, создав видимость военного и политического успеха в Сирии и продемонстрировать себя исламскому миру успешным защитником интересов «Братьев-мусульман».
Одновременно с московскими переговорами президент Сирии Башар Асад дал интервью российскому телевидению. Разговор получился очень интересный, но там вышел не очень свойственный сирийскому лидеру серьезный наезд именно на «Братьев-мусульман». Причем разговор не о содержательной стороне, не о том, скажем, что движение отрицает светский характер сирийского государства, а о том, что с ними невозможно договариваться, руководители этого движения неконструктивно настроены. То есть это косвенно свидетельствует о том, что идут очень напряженные переговоры о перемирии между «Братьями-мусульманами» и Дамаском и пока стороны сойтись на чем-то не могут. Башар Асад значительную часть интервью посвятил именно неконструктивной позиции «Братьев-мусульман». Стоит отметить, что Дамаск поменял свою позицию. Если раньше центральные власти, стремясь к политическому решению кризиса, были готовы интегрировать «Братьев» во власть на определенных условиях, то теперь после внушительных военных побед Асад ужесточает условия. Но руководители «Братьев-мусульман» по-прежнему требуют несколько министерств и ведомств. То, на что президент Асад мог согласиться четыре года назад, сейчас уже пройденный этап. Хотя цель осталась прежней – добиться политического решения многолетнего кризиса в САР.
Однако сирийский лидер оставил турецкому президенту возможность сохранить лицо.
Весьма вероятно, что на московских переговорах говорили о том, что Россия должна стать посредником между идлибскими «Братьями» и Дамаском. Проблема в том, что у Москвы это не очень получается. Мы хороши в роли честного брокера, а не в навязывании условий. Я думаю, что Владимир Путин обещал сделать все возможное, потому что мир лучше войны. А это может привести к очень интересным последствиям вплоть до того, что Дамаск вместе с БМ будут жестко добивать противников в Идлибе.
Главное для Эрдогана – усидеть в своем кресле, причем для нас это тоже выгодно.
Сейчас идет большая драка в политическом исламе – между «Братьями-мусульманами» и салафитами, чему яркое свидетельство – ситуация в Идлибе. Это очень серьезная вещь, для исламистов она важнее всего остального: кто возьмет верх, чья идеология станет рупором. Борьба эта подспудна, но она определяет очень многое.
Эрдоган в условиях, когда в его партии начали появляться недовольные президентской политикой, для своего выживания во власти должен помочь «Братьям-мусульманам».
Глава Турецкой Республики заявил уже после московских переговоров о том, что Анкара оставляет за собой право собственными силами добиваться достижения целей операции «Весенний щит», если Россия не выполнит своих обязательств по Сирии. Эрдоган – большой мастер политического торга, блефует он замечательно, и именно так и нужно воспринимать его слова – не в прямом их значении, а для чего он их говорит, чего хочет добиться.
В Турции острый экономический кризис, везде тонко и рвется, срочно требуются деньги, но лидер пока умудряется латать прорехи. Он знает, где взять средства: в ЕС, направив туда беженцев из турецких лагерей. По словам Эрдогана, европейцы выделили четверть от обещанных сумм, и за обострением пограничного кризиса стоит попытка залатать прорехи в бюджете страны деньгами ЕС. Тем более что Анкара не без определенных оснований полагает: ее финансовые проблемы срежиссированы в Европе. Ведь там не отказались от идеи «януковичизации» Эрдогана и «украинизации» Турции.
Если говорить, что последует дальше, то скорее всего будут дожимать ситуацию на переговорах, договариваться о том, сколько мест во власти новой САР получат «Братья-мусульмане» после назначенных на 13 апреля парламентских выборов. Если БМ будут на них допущены, то у них хорошие шансы, но в Сирии партии на религиозной основе запрещены, поэтому нужно будет создавать формально светские структуры.
Саид Гафуров