Ювенальный монстр, с которым столкнулись дети о. Николая Стремского.
Для подавляющего числа россиян, в том числе и моих читателей, ювенальная юстиция и ювенальные технологии представляются чем-то абстрактным, существующим, наверное, где-то рядом, но непонятным, не имеющим конкретного лица явлением. Поэтому в этой статье я хочу показать настоящее реальное лицо ювенальной юстиции, ее структуру, цели и функционеров. Многие из нас даже не представляют, что наш знакомый или соседка, милая женщина в государственной организации или вежливый сотрудник правоохранительных органов, строгий судья или фельдшер скорой помощи на самом деле являются активными функционерами ювенальных технологий и своей работой способствуют их внедрению в наше общество.
Ювенальная юстиция западного образца начала внедряться в России с середины нулевых годов. Этот процесс финансово очень сильно подогревался, и уже с 2007 года в России стали официально открываться ювенальные суды. В частности, суд Промышленного района Оренбурга, где сейчас рассматривается дело о. Николая Стремского является первым судом в России, где с 2007 года стала внедряться ювенальная юстиция западного образца. Ее лоббирование достигло такого уровня, что в Государственную Думу был внесен законопроект о ювенальной юстиции и ювенальных судах. Но что интересно, этот закон был отвергнут Госдумой во втором чтении, тем самым поставив ювенальную юстицию вне закона, но ювенальные суды и другие структуры в государственных органах продолжали активно внедряться и развиваться. Ситуация абсурдна до сих пор, ювенальщина вне закона и официально отвергнута, но так же официально продолжает внедряться и функционировать, и даже от имени Российской Федерации выносить судебные приговоры. Как же такое возможно?
Как оказалось, возможно. Потерпев поражение в главном законодательном органе России, ювенальная юстиция тихой сапой перешла к тактике внедрения в различные законодательные акты своих отдельных элементов, признанных, кстати, Госдумой незаконными в целом. В 2010 году Верховный суд был прав, признав античеловеческой практику изменения отношения нашего общества к семье и детям и уничтожения традиционной морали и нравственности. И вот к 2020 году эта ползущая аннексия наших основ и законодательства достигла такого уровня, что проект закона «против насилия в семье» вновь был внесен и опубликован на сайте Совета Федерации РФ.
На мой взгляд, исчерпывающую характеристику ювенальной юстиции дал общественный деятель в ГД РФ Николай Мишустин:
«Современные ювенальные технологии - это технологии международных конвенций по разрушению традиционных семей руками детей через приоритет прав детей над правами родителей, произвольно толкуемых, изменяемых международными инструкциями и административными прецедентами».
С юридической точки зрения является совершенно незаконным внедрение норм Англосаксонского прецедентного права в российское законодательство и судебную практику, основанных на традиционном Российском праве с рецепцией норм Римского права. В практику ювенальной юстиции России, в частности в Промышленном суде Оренбурга, уже внедрены такие правоприменительные практики иностранных государств, как «судья – субъект правотворчества», «закон - это то, что о нем говорят судьи», «если нет прецедента - право молчит». Такая же норма прецедентного права, как «низшие суды прецедентов не создают», в России функционерами ювенальной юстиции понимается чисто формально и в судебной практике ювенальных судов практически не применяется, что в перспективе может свести функции даже Верховного суда России к фикции. Вот такое извращенное англосаксонское право уже внедрено в России, о чем российская юридическая наука и юристы молчат, а простые граждане даже и не подозревают.
Современная российская ювенальная система сейчас включает в себя следующие технологии: ювенальные суды; межведомственное взаимодействие по выявлению семейного неблагополучия (между комиссиями по делам несовершеннолетних, подразделениями по делам несовершеннолетних МВД, органами опеки и попечительства, органами социальной защиты, учреждениями образования, здравоохранения и т.п.); уполномоченный по защите прав ребенка – омбудсмен; детская адвокатура и другие «инновационные» учреждения для подачи исков детьми против родителей; детский телефон доверия; школы приемных (профессиональных) родителей.
Эти технологии и структуры руководствуются в своей работе следующими базовыми установками: права детей выше прав родителей, семья – самое опасное место для ребенка, ответственное (позитивное) родительство (по методикам ю.ю.), воспитание без насилия (в понимании функционеров ю.ю.), насилие – это воспитательное воздействие на ребенка, неадекватные критерии семейного неблагополучия / социально-опасного положения /трудной жизненной ситуации семьи.
А теперь пусть каждый любящий и ответственный родитель, читающий эти строки, примерит лично на себя и на свою семью эти базовые установки и сделает соответствующие выводы, чем все это грозит и ему, и его детям.
***
Нас в деле о. Николая Стремского прежде всего интересует ювенальный суд, коим фактически и является Промышленный суд г. Оренбурга.
15 февраля 2002 года Госдума РФ приняла в первом чтении законопроект «О внесении дополнений в Федеральный конституционный закон РФ «О судебной системе РФ»» (о создании ювенальных судов). Во втором чтении, в 2004 году, закон не был принят. В дальнейшем, 15 апреля 2010 года судья Верховного суда РФ В.В. Дорошков объявил, что согласно принятому на государственном уровне решению, в России больше не будет создаваться ювенальных судов, так как наша страна не готова к введению ювенальной юстиции. Ювенальная юстиция законодательно была поставлена под запрет. Но практически сразу во многих регионах стали лоббироваться через Комиссии по делам несовершеннолетних и появляться инициативы неких Соглашений между Судами и Администрациями регионов о создании ювенальных судов на местных уровнях. Как говорится по-русски, «не мытьем так катаньем», «его в дверь гонишь, а он в окно лезет» или «через задний проход». Так и функционируют в регионах незаконные «заднепроходные» ювенальные суды и другие технологии.
Кто является бенефициаром ювенальных технологий в России тоже не секрет. Хочу показать вам это на примере моей Саратовской области. С конца 2014 года у нас в Саратове официально, естественно в качестве эксперимента, стали вводиться ювенальные суды и технологии. В судах были введены должности социального работника для изучения личности подростка, сбора информации о нем, для участия в делах связанных с преступлениями несовершеннолетних. Как вы думаете, кто был главным спонсором и финансистом этих нововведений? Детский фонд ООН ЮНИСЕФ, выдворенный из России в 2013 году, и фонд Сороса «Открытое общество», признанный в 2015 году в России нежелательной организацией, так как его деятельность угрожала основам конституционного строя Российской Федерации, обороноспособности страны и безопасности государства.
В ювенальных судах России внедряются следующие, абсолютно незаконные, технологии:
- Специализация судей.
Внедрение специально обученных судей для ведения процессов с участием несовершеннолетних. Это достигается через Соглашения с местными администрациями. Но в России для этих целей уже давно есть правовое основание - Постановлении Пленума Верховного Суда РФ. В нем черным по белому написано:
«Уголовные дела в отношении несовершеннолетних в судах как первой, так и второй инстанций должны рассматриваться наиболее опытными судьями.
В этих целях следует постоянно совершенствовать профессиональную квалификацию судей, рассматривающих дела о преступлениях несовершеннолетних, повышать их личную ответственность за выполнение требований законности, обоснованности, справедливости и мотивированности судебного решения».
Внедрение неких «специализированных судей» является, как минимум дублирующим российское законодательство, и, как максимум, подменяющим его.
- Помощник судьи со статусом соцработника.
Этот шаг является прямым подрывом статуса судьи в качестве независимого. С одной стороны в должностном регламенте помощника председателя суда написано, что «помощник председателя суда (судьи) не вправе совершать действия, влекущие за собой возникновение, изменение либо прекращение прав или обязанностей лиц, участвующих в деле, и других участников судебного процесса». А с другой стороны статус социального работника предусматривает возможность как раз влияния на принятие судебных решений. В реальности уже складывается ситуация, когда социальный работник настоятельно советует судье, как лучше поступить, что незаконно априори.
- Активное взаимодействие со вспомогательными службами примирения муниципального уровня, а также с другими субъектами профилактики.
В 2007 году сенатор США от штата Джорджия Нэнси Шеффер выпустила Доклад «Коррупционный бизнес службы защиты детей», в котором отметила:
«В изъятии детей заинтересованы многие: государственные служащие, семейные суды, психологи, замещающие семьи, социальные работники. Высокое количество изымаемых детей обеспечивает их рабочими местами. И клеем в этой системе являются социальные работники».
Причем общемировая статистика свидетельствует, что в странах, где была внедрена ювенальная юстиция, детская преступность не снижается, но растет, а количество изымаемых из семей детей только увеличивается по экспоненте. Так называемое «восстановительное правосудие» ведет к снижению возраста потребления наркотиков, беспорядочной половой жизни, совершения преступлений несовершеннолетними. Спрашивается, нам это надо? А ведь за каждым таким решением стоят судьбы наших с вами детей и семей.
***
Применение ювенальных технологий в России уже выливается в целый ряд абсурдных случаев. К примеру, в Кирове произошел случай, когда участковый написал заявление на свою жену, которая стажируется в полиции, с обвинениями в насилии. Женщина также написала аналогичное заявление на своего мужа, но позже. Женщину оштрафовали, а в полиции назначили проверку. В случае принятия закона о бытовом насилии, прав был бы тот, кто первым написал заявление. Причем совсем не обязательны были бы факты избиения, достаточно будет первым заявить даже о психологическом давлении – не постирала носки, не сварила борщ, не прибил гвоздь, не купил шубку, не отдал зарплату. И все, семьи больше нет, а один из членов семьи в лучшем случае выброшен на улицу, а в худшем – сидит. А все ювенальные функционеры получат премии за хорошую работу.
Или случай в Санкт-Петербурге, когда ребенок просто упал с кроватки, но очень мнительные родители вызвали Скорую помощь. И хотя потом, разобравшись, родители вызов отменили, Скорая все же приехала, так как была заявлена причастность несовершеннолетнего. В дальнейшем семью поставили на учет, как потенциально неблагополучную в детской комнате полиции с требованием написания огромного количества объяснений, предъявления справок и проведением постоянных проверок. При любом обращении в медучреждения по любому поводу, даже простой царапиной, семью ставят на учет с потенциальной угрозой изъятия ребенка из семьи. Теперь, оказывается, даже вызывать Скорую помощь ребенку очень опасно. Все зависит от желания чиновника-функционера, быть и дальше вашей семье или нет.
Как ни тяжело это признавать, но подавляющее большинство функционеров ювенальной юстиции в России – это женщины. Но и они подразделяются на несколько групп. Самая малочисленная, но одновременно активная и громкая – это идеалисты, искренние приверженцы западных либеральных ценностей. В большинстве своем они – ярые феминистки, мужененавистницы, борцы за права человека, экологические активистки, очень часто лесбианки, гомосексуалисты, трангендеры или приверженцы других экзотических ориентаций. Они составляют общественно активную часть ювенальщиков – проводят публичные акции, создают петиции, информационные кампании в СМИ, травлю в соцсетях своих оппонентов.
Другая, также малочисленная часть – это люди, занимающие остаточно высокие должности в госструктурах, законодательных, исполнительных и судебных органах, имеющих большое влияние на принятие нужных решений. Это люди, финансово и ментально связавшие себя с Западом и ненавидящие российскую ментальность и Православие. В большинстве своем они скрывают свою ориентацию, и даже имеют детей. Но по их детям можно судить о родителях, хотя обычно дети проживают за границей.
Базис ювенальной юстиции в России – это руководители среднего звена в регионах, работающие в руководстве органов опеки, социальных служб, образования, органов внутренних дел, следствия, прокуратуры, судов и УФСИН и т.д. Это – жесткие и циничные прагматики, связавшие свою профессиональную карьеру и финансовое благополучие со сферой ювенальных технологий. Именно они обеспечивают организацию ювенальных программ, связанных с разрушением российских семей и осуждением наиболее незащищенных, а теперь уже и самых знаковых их представителей, таких как о. Николай Стремский. Они всё понимают, но сознательно выбирают этот путь исходя из карьерных, корпоративных и финансовых соображений. Частенько мотиватором для этих людей является ощущение абсолютной власти над любым человеком, возможности сделать с ним все что угодно, вседозволенности и безнаказанности. Но обычно у таких людей появляются огромные проблемы с их детьми и семьями, приводящие иногда к трагедиям.
Все эти три категории объединяет одно – агрессивный атеизм, и, как следствие, ненависть к Православию. Хотя внешне они могут казаться верующими людьми, даже ходящими в Храмы, мечети и синагоги. Но в реальности они – атеисты. Как и откуда появились такие люди в нашей стране и в нашем обществе? Научное объяснение может быть очень большим и достойным многих книг и исследований. С точки зрения православных людей, все предельно просто. В 1991 году нечистый дух «коммунизма» вышел из России и россиян. У людей появился шанс начать все заново, с чистого листа. Но не так все просто. Как написано в Евангелии от Матфея 12:43-45:
«Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит;
тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, придя, находит его незанятым, выметенным и убранным;
тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого. Так будет и с этим злым родом».
Эти бесы селятся в человеке, душа которого не заполнилась верой в Бога, осталась пустой. В Притчах 6:16-19 дается детальная и подробная характеристика этих семи бесов:
«Вот шесть, что́ ненавидит Господь, даже семь, что́ мерзость душе Его:
глаза гордые, язык лживый и руки, проливающие кровь невинную,
сердце, кующее злые замыслы, ноги, быстро бегущие к злодейству,
лжесвидетель, наговаривающий ложь и сеющий раздор между братьями».
На мой взгляд, очень характерное описание ювенальных функционеров, а главное, ювенальных технологий, которые используются для осуждения людей и разрушения их семей.
Ну и наконец, самая многочисленная часть ювенальных функционеров – рядовые участники, своего рода пехота, люди в большинстве своем подневольные. Неся тяжесть жизненных и финансовых проблем, особенно в провинции, эти люди выполняют указания и делают свою работу исключительно из-за риска ее потерять. Все мы прекрасно знаем, что значит постоянная, стабильная, хоть даже финансово не очень привлекательная работа за пределами МКАДа. Этих людей понять можно, но оправдать трудно. Это – их личный выбор, за который придется отвечать.
Продолжение следует…
На сайте петиций Change.org появилась петиция в поддержку о. Николая Стремского и Свято-Троицкой Семеоновой обители милосердия «Прекратить уголовное преследование священника Николая Стремского!» Все неравнодушные могут подписать.
Александр Никишин
Читайте по теме:
«Убить священника и развалить обитель»
«Александр Невзоров подставил следствие по делу о. Николая Стремского»
«Педосудие против правосудия»