Понимаю, что то, о чем я скажу, моментально вызовет адский вой и истерику в стане «борцов с режимом», «правозащитников» и прочих либерально-рукопожатных. Но факты – штука упрямая и спорить с ними бессмысленно.
Вспоминается недавнее событие, когда глава московского штаба Навального некий Николай Ляскин получил по голове железной трубой. Крик поднялся неимоверный – «власть убивает активистов Навального», «прокремлевские СМИ натравливают гопников на оппозиционных политиков» и прочие радости. Тогда, на другой день после нападения, я, внимательно изучив ситуацию и проанализировав целый ряд странностей, пришел к выводу, что это был банальный самострел и сам Ляскин или кто-то из окружения Навального его и организовал. Для поднятия популярности и создания информационного повода.
Поднялся крик, кем меня только не называли – циником, агентом власти, продажным беспредельщиком и далее по списку. Но когда нападавший на Ляскина был задержан и на первом же допросе сообщил о том, что «нападение» заказал сам Ляскин, причем уплатив даже аванс, то либеральные вопли моментально затихли и ушли в песок. Наступила полная тишина и о «нападении» на активиста штаба Навального Николая Ляскина вот уже полтора месяца никто из людей «со светлыми лицами» старается не вспоминать. Неловко-то как получилось. Да?
Но вернемся к грустной истории с оппозиционно настроенной журналисткой «Эха Москвы» Татьяной Фельгенгауэр, на которую 23 октября в редакции радиостанции напал некий Борис Гриц и нанес ей удар ножом в шею. Гриц, являвшийся активным слушателем «Эха Москвы», считал, что журналистка оказывала на него какое-то мистическое влияние. В общем-то, весьма похож на невменяемого. В чем и будут разбираться следствие и судебно-психиатрическая экспертиза.
Однако, дальше начались уже знакомые по «делу Ляскина», странности. Вместо того, чтобы попытаться понять и разобраться в произошедшей трагедии, «эховцы» во главе с руководителем Алексеем Венедиктовым, а также все остальные «рукопожатные» и «борцы с режимом» тут же совершенно синхронно, громко и массово заявили о том, что в нападении на Татьяну… виновата власть и некоторые журналисты. Разумеется, работающие на госканалах и радиостанциях.
Тут же в невероятном количестве прозвучали обвинения в адрес Владимира Соловьева, Дмитрия Киселева и других, включая и вашего покорного слугу, в том, что именно «провластные СМИ» якобы разжигали ненависть слушателей и зрителей к белому и пушистому «Эху Москвы». И (внимание!) этим самым и спровоцировали неуравновешенного Грица на нападение на Татьяну Фельгенгауэр. И это обвинение делается даже после того, как выяснилось, что нападавший Борис Гриц был весьма оппозиционно настроен и слушал в первую очередь «Эхо Москвы», а не всякие федеральные телеканалы и радио.
Чуть позже пошло усиление, переходящее в паранойю, - призывы к вооружению оппозиционных журналистов, некоторых из них предложили эвакуировать за границу, а главред «Эха» потребовал допросить в СК в частности Владимира Соловьева и журналистов телеканала «Россия-24», мол, разжигали ненависть к «Эху» и непосредственно к пострадавшей Фельгенгауэр.
А теперь некоторые нелицеприятные вопросы к «борцам» и персонажам с «хорошими лицами». Во-первых, как нападавший смог, брызнув из газового баллончика в лицо охраннику на первом этаже, спокойно (на лифте!) добраться до четырнадцатого этажа, где располагается «Эхо»?
Во-вторых, каким образом у Бориса Грица оказался подробный план помещений редакции «Эха Москвы»? Я попытался найти такой план в Сети – бесполезно. Нет его там. Причем, Гриц сразу же, заглянув к референтам, уверено прошел в помещение, где находилась его жертва. Получается, что кто-то из присутствующих ему сообщил, где в данный момент находится Фельгенгауэр? Или снова мистика?
И в-третьих. Откуда Гриц узнал о том, что Татьяна Фельгенгауэр находилась именно в это время в определенном месте в редакции? Ведь Татьяна закончила смену в 11 часов, а в 12.15 началось совещание у главреда, которое, по собственному признанию Венедиктова, должно было длиться полтора часа, но закончилось на 25 минут раньше – за пять минут до нападения. Опять-таки вопрос: как мог кто-то извне знать, что совещание закончилось чуть раньше и Фельгенгауэр, практически, в одиночестве расположилась в помещении, а не совещается у главреда в обществе большого количества людей? Это знали только те, кто в данный момент находится в редакции «Эха». Правда же? Иначе не складывается.
И никто из следователей не проверил сразу же телефоны-айфоны-смартфоны у всех тех, кто во время нападения был на «Эхе» - сотрудников, посетителей и прочих. А сейчас поздно – аппарат, возможно, уже лежит где-то на дне Москвы-реки.
Я не обвиняю кого-то конкретного в том, что именно он помог организовать нападение на Татьяну Фельгенгауэр (скорейшего ей выздоровления!), направив управляемого и полоумного Бориса Грица в нужное время и в нужное место. Я этого не знаю. Но надеюсь, что следствие все же выяснит чья рука привела напавшего к журналистке «Эха». Причем привела конкретно и точно. Самостоятельность Бориса Грица полностью исключается логически. А знать все детали, приведенные выше, мог только тот (или те), кто находился в редакции в момент покушения.
Я понимаю, как больно узнать, что ты стал просто сакральной жертвой. Больно и обидно. Но этого нельзя исключать – слишком много непонятных пока совпадений и странностей в этом нападении.
Оригинал: Новый блог Олега Лурье