Пока депутаты Верховной Рады Украины только готовятся принять одиозный закон «О государственном языке», некоторые жители оккупированных территорий Донбасса самостоятельно убивают в себе русского.
Мария Фрей, коренная жительница Мариуполя, здесь окончила школу, здесь же работала журналисткой на местном телеканале. В настоящее время живёт в Киеве, однако, связи с родным городом не теряет. В Киеве работает в фонде «Изоляция», который с началом войны переехал туда из Донецка. В Донецке о работе этого «культурного фонда» мало что было известно, и вряд ли кто из дончан хоть что-то он нем вспомнит. Пожалуй, единственная заметная работа этого фонда – водружение красной женской помады на одну из заводских труб в городе.
Впрочем, этот «шедевр» больше не уродует город – ополченцы не поняли его «высокого» смысла и снесли. Также фонд прославился высказываниями своего директора Любови Михайловой, которая в интервью украинскому изданию «Левый берег» назвала дончан рабами, а в качестве альтернативы тяжёлой промышленности предложила разместить на территории Донецкой области базу НАТО.
Но вернёмся к самой Марии. На своей странице в Фэйсбук она разместила пошаговую инструкцию того, как за полгода убить в себе русского и стать украинцем. Девушка поделилась своим опытом полного перехода на украинский язык.
Для наших читателей, понимающих этот искусственно-созданный язык, скрин. Для тех, кто не понимает – перевод под скрином.
Перевод на русский:
«О моём личном выборе в пользу украинского языка и опыте перехода в украинское измерение. Возможно, это кому-нибудь пригодится.
1 месяц. Перевела все гаджеты: каждый раз во время общения с друзьями в сети извиняюсь за украинский язык и объясняю, что просто не имею русского в раскладке на клавиатуре. Большинство людей продолжают писать мне по-русски.
2 месяц. Все новостные сайты на украинском: поражаюсь количеству ошибок. Гуглю только по-украински: вижу десятки плохо переведенных с русского языка сайтов. Гугл привыкает к украинскому и уже не предлагает показать результаты на русском.
3 месяц. Перешла на украинский язык в публичном пространстве: хочу поубивать работников учреждений за то, что они своим русским заставляют меня чувствовать себя неудобно. Объясняю друзьям, что могу перейти на русский, если им так легче: они настаивают, чтобы я оставалась украиноязычной.
4 месяц. Украинский пришёл в процесс воспитания: чувствую, что не всегда могу достучаться до сердца старшей дочери. Боюсь «сорваться», или, как говорят профессионалы, «закурить только одну сигарету» и перейти на русский, но вспоминаю, что российские военные убивают украинских парней, которые часто «говорят со своими убийцами на одном языке» и понимаю, что не хочу иметь общего языка с убийцами самых лучших мужчин моей страны.
5 месяц. Украинский интимный…это самый тяжёлый момент! Просыпаться по ночам и повторять «не плачь, дочечка, я рядом», говорить с утра «я тебя люблю», смеяться с друзьями, повторять дважды и медленно для тех, кто не слышит и не понимает. Русскоязычные друзья начинают употреблять украинские слова в общении со мной. Так украинский становится вирусным языком.
6 месяц. Думаю и чувствую по-украински. Больше не имею потребности доказывать кому-то, что я РУССКОГОВОРЯЩИЙ ПАТРИОТ УКРАИНЫ. Я просто – украинка.
Я глубоко убеждена, что любой образованный человек может перейти на украинский язык и точка».
Вот так мариупольская девушка Маша, ломая психику себе и своим малолетним детям, стала украинкой. Обращает на себя внимание и тот факт, что при погружении в украинскую среду Маше отчаянно захотелось убивать русскоязычных работников учреждений, из-за которых она чувствовала себя неудобно. Правда, тема «украинского интимного» до конца не раскрыта и не ясно, удалось ли Маше полностью обукраинить отца своего ребёнка – политолога Константина Батозского, коренного дончанина, окончившего философский факультет Московского государственного университета в 2004 году.
А какова же отдача от такой напряжённой полугодичной ломки? Отдача есть. Вот следующий пост Марии в соцсети:
Перевод.
«Обжигающие комментарии в Фэйсбуке быстро нейтрализуются, когда ты выходишь на улицу и видишь, как старенькая женщина очень медленно наклоняется к земле, чтобы убрать за своим любимцем в маленький пакетик собачье дерьмо, и в ответ на твоё приветствие говорит: «И вам, пани, доброго утра!».
Ну что ж. Это успех! Пожилая киевлянка с собачьим, простите, дерьмом в руках, признала Машу своей!
Предполагаю, эта женщина – единственная, кто признала заслуги Маши. Ведь «патриоты», в глазах которых она так отчаянно хочет выглядеть своей, её не признают никогда. Донбасс как место рождения – это, в глазах бандеровцев, клеймо на всю жизнь, и как бы Маша не старалась, своей в их кругу ей не стать никогда. Доказано не только множеством пытавшихся ассимилироваться донбассовцев, но и российскими либералами, которые как ни старались стать своими, а всё равно были изгнаны с позором.
С одной стороны – смешно. С другой – больно. Больно наблюдать за тем, как люди, чьим родным языком с самого рождения был русский, отрекаются от него, отрекаются мучительно, ломая себя и своих близких. Ну а с третьей стороны – это повод задуматься о том, что чем дольше мы будем тянуть с деоккупацией, как минимум, Донецкой области, тем больше вот таких вот Маш там будет появляться. Ведь, несмотря на то, что в настоящий момент живёт Маша в Киеве, основным кругом её общения остаются бывшие дончане (как минимум, на работе и в семье), и именно к ним, а также к жителям оккупированных Украиной территорий Донбасса направлен её посыл.
источник