Постоянно следящие за информационной повесткой по Незалежной несколько дней назад получили интересную тему для обсуждения. Представитель ополченцев Александр Жучковский опубликовал в Facebook текст, в котором опровергал наличие у Кремля планов по реинтеграции Донбасса в Украину: «Но то, что возврата нынешних территорий ЛДНР в состав Украины не произойдет ни при каких обстоятельствах (кроме гипотетической смены власти в РФ) — это абсолютная, стопроцентная данность. Призываю товарищей это учитывать, а противников с этим смириться и не лезть на рожон».
Ополченец упоминает, что эта информация получена из инсайда, но не называет источник. В этом нет надобности. Потому что объективно существует ряд обстоятельств, не только осложняющих процесс полного возвращения под украинскую юрисдикцию ДНР и ЛНР, но и делающих его невозможным.
Существует ряд объективных причин, из-за которых Донбасс не может быть «слит»
Донбасс всегда отличался от остальной Украины. Голосование за более пророссийские КПУ и Партию регионов ещё в 2000-е годы стали причиной того, что прозападные силы считали регион опорой Януковича и России. Произошедший в Киеве «Майдан» вызвал отторжение у значительной части населения юго-востока, результатом чего стала до сих пор непрекращающаяся война.
За два года Донбасс стал в ещё меньшей степени украинским — проукраински настроенные граждане покинули его, что дало повод Захарченко в ходе прямой линии с жителями Киева на вопрос о том, является ли Донбасс Украиной, ответить следующее: «Донбасс — это Донбасс. За свою историю наша территория побывала в составе разных государств, но Донбасс всегда оставался русским». Региональный патриотизм имеет место быть в сознании местного населения, но он неотделим от общерусской идентичности. Культурно «перемолоть» не просто инаковый, а враждебный регион для Киева — непосильная задача.
Но Донбасс — это не только территория, населенная людьми с определенной идентичностью. Это также новая государственность со всеми присущими ей атрибутами — органами власти, учредительным документом — конституцией, валютой (ей является рубль), флагом. 17 министерств составляют основу правительства ДНР, функционирует парламент — Народный Совет, даже существует собственный Уполномоченный по правам человека. Глава ДНР — Александр Захарченко, признал, что он будет занимать свой пост до 2018 года, когда должны состояться очередные выборы руководителя республики. Нет причин сомневаться в том, что в Донбассе функционируют параллельные украинским государственные структуры, в отличие от последних обладающие легитимностью среди народа Донбасса. Что это, как не доказательство состоятельности нового государства в Донбассе, даже двух, если ещё брать Луганщину?
Положение республик сейчас сродни статусу Косово, которое представляя собой государство албанцев, до сих пор не воссоединившееся с исторической родиной. В этом случае причиной выступает экономически обременительный характер возможного соглашения, ведь Албания может и не потянуть такой крупный и густонаселенный край, как Косово. Александр Захарченко время от времени напоминает, что вхождение в состав России — идеальный вариант, который в силу ряда причин невозможно осуществить. Однако в долгосрочной перспективе — спустя несколько лет после наступления мира на Украине и заинтересованности в этом российского руководства, такой шаг представляется весьма реальным.
Продолжит Порошенко так называемую АТО или немедленно начнет выполнять Минские соглашения, для суверенитета республик это будет иметь особого значения — они останутся самостоятельны в любом случае. Даже в случае признания Донбасса частью Украины его будет ждать судьба Приднестровья, формально признаваемого молдавской территорией, но фактически представляющем уже другое государство. Принимать закон о децентрализации для украинского руководства, которое уже поняло, что Донбасс никак не вернуть, даже если прекратить огонь, отвести войска и включить «мягкую силу», абсолютно бессмысленно. Лишь для правой оппозиции появится лучший шанс объявить Порошенко в предательстве национальных интересов и с поддержки США запустить новый «Майдан» — благо ресурсы в виде «Азова» и нацбатальонов поменьше есть, и они готовы начать действовать хоть прямо сейчас. А ведь ещё надо учесть, что к декабрю в Вашингтоне сформируется новая администрация с новым президентом. И какова она будет — большой вопрос.
Для Кремля Донбасс и Украина продолжают оставаться последней внешнеполитической темой, привлекающей внимание большей части российской аудитории. И идти на шаги, которые могут быть восприняты как капитуляция — это опаснее всего. Тем более, что окрепший как в военном, так и в экономическом плане Донбасс всё меньше нуждается в прямой помощи России. И об этом в высоких кабинетах знают. Однако дипломатия была, есть и будет, поэтому внешнеполитические шаги, совершаемые российским руководством, преследуют цель заручиться поддержкой на Западе. Частично это удается — в Европе появились силы, тормозящие процесс продления антироссийских санкций. В определенный момент количественное преимущество перейдет в качественное.
Поэтому в ближайшее время нам суждено наблюдать один из двух процессов — дальнейший дрейф Донбасса ещё дальше от Украины, либо умиротворение и стабилизация при сохранении статус-кво. Но с учетом воинственных намерений Порошенко, видимо, решившего использовать последние месяцы президентства Барака Обамы и объявить седьмую волну мобилизации, скорее всего, мы увидим первый вариант.
источник