Накануне Общественная палата России пошла на беспрецедентный шаг – решила открыть «горячую линию» для приёма сообщений о вербовке в состав «Исламского государства». Запуск мониторинга с участием общества означает, что угроза исламистской вербовки в России стала настолько серьёзной, что эта проблема может приобрести социальный характер. Ведь если раньше под вербовку подпадали Северный Кавказ и Средняя Азия, а сама вербовка была ориентирована на этнических представителей традиционного ислама, то случай Варвары Карауловой показал, что теперь вербовка ИГ не имеет религиозных и этнических предпочтений. Статистика сирийского муфтията – 70 тыс. наёмников из 83 стран мира, включая 2 тыс. добровольцев из РФ – показывает мировой феномен привлекательности ИГ, за которым стоит развитая система психологической игры на пороках и мотивации.
Вербовочный конвейер
Годовое присутствие ИГИЛ в Ираке и Сирии показывает, что ИГ создаёт на завоёванных территориях «идеальный мир», используя искажённую религию, насилие, уничтожение прошлого, наркотики и развитые медиа-технологии. Различается два основных направления вербовки – для «вооружённого» и «сексуального» джихада. Для дистанционной вербовки ИГ использует интернет, пропаганду и инструкции, формируя сеть автономных ячеек по всему миру по принципу сетевого маркетинга. Классическая территория террористического рекрутинга на местах – это общежития, медресе, мечети, халяльные кафе, когда эмиссары работают через студентов и их знакомых, оказав посреднику принятую в исламе материальную помощь. Детей вербуют также в общественных местах, в основном возле школ и мечетей. Таковы основные правила вербовочного конвейера ИГ, который работает как на основе развитых методик убеждения, так и с использованием средств манипулирования.
Определение масштабов вербовки в ИГ затруднено тем, что в настоящее время доподлинно неизвестна точная численность самой ИГ. По данным ЦРУ, это 30 тыс. человек, однако, по данным иранской и курдской разведок, численность ИГ достигает 200–300 тыс. человек. Из них наёмники могут составлять 70 тыс. человек, причём приток иностранцев в ряды ИГ выше, чем когда-либо в истории. С середины 2014-го по март 2015 года их количество, по данным ООН, увеличилось более чем на 70 %. Максимальный исход боевиков приходится на Тунис, Марокко, Францию и Россию. Однако Верховный муфтий Сирии связал 7 тыс. наёмников из стран СНГ с такими странами, как Казахстан, Туркмения и Азербайджан. Агитируют для вступления в ИГ по всему миру 90 тыс. человек на 24 языках, причём в первую тройку языков входят арабский, английский и русский. На русском языке работают 5 – 10 тыс. агитаторов, причём очно – только одна тысяча.
Психологическая формула ИГ
Ставка на этническую бедность. До России рекрутирование этнических мусульман было успешно апробировано в странах Западной Европы из числа иммигрантов с Ближнего и Среднего Востока. Однако там была реализована стратегия, которая изначально возникла в богатых странах Персидского залива применительно к мигрантам из бедных арабских стран и Пакистана, оказавшихся там в положении людей второго сорта. Идеологическая обработка гастрабайтеров призывала к их чувству достоинства и мотивировала отомстить за своё униженное положение. «Исламское государство» также делает ставку на гастрабайтеров, выходцев из Центральной Азии, работающих в крупных городах России. Трудовые мигранты образуют в России замкнутые диаспоры, что позволяет эмиссарам ИГ вести агитацию незаметно. К тому же именно здесь выходцы из традиционных исламских сообществ выходят из-под влияния старших родственников, выполняющих на родине функцию регулятора молодёжных настроений. ИГ использует их главную мотивацию – заработать, предлагая за въезд в Сирию подъёмные в $5 тыс.
Ставка на изгоев.Большинство очных вербовщиков обладают сетью наводчиков, которые собирают досье на подходящих им людей. В группу риска входят изгои в своей группе и психологически ослабленные люди, переживающие горе или попытку суицида. Контактирует с жертвой не наводчик, а вербовщик. Его задача – выдернуть жертву из её социума, чтобы монополизировать систему связей и изолировать от прежнего окружения. При этом к каждой жертве применяется индивидуальный подход, в зависимости от возраста, пола, социального положения, вероисповедания и психотипа. ИГ предлагает таким людям альтернативный мир с возможностью реализовать себя в нём. Ведь состоявшийся человек стремится сохранить сложившийся порядок вещей, в то время как неудовлетворённые требуют решительных перемен.
Ставка на разрушение семьи. По данным ЕС, 10 % выезжающих в ИГ европейцев составляют женщины. Психологи объясняют это тем, что западные женщины устали от равноправия с мужчинами, деградации гендерных и семейных отношений (легализация меньшинств, гостевой брак и т.д.). Однако одна из главных фокус-групп – одинокие женщины и матери-одиночки, нуждающиеся в сильном плече. Вербовкой одиноких женщин, как правило, занимаются специально подобранные мужчины, которые олицетворяют собой представление женщины как о «каменной стене». С другой стороны, широко используется и «женская солидарность», когда к одиноким засылаются специальные свахи. При этом часто западных женщин заманивают на Ближний Восток предложениями поработать в некоммерческих организациях с гуманитарной миссией поддержки мира в регионе. А когда новая сотрудница оказывается на чужой территории, вербовщики включают силовые методы – наркотики, угрозы семье и насильственное удержание.
Ставка на протест против идеологии потребления.Глобализация сделала мир одинаковым, построенным по западному образцу товарно-денежного распределения товаров, где человек становится заложником перепроизводства материальных ценностей, а отношения между людьми определяются уровнем достатка. ИГ предлагает альтернативный мир «халифата» во главе со справедливым «халифом». Человек нуждается в смысле жизни, а ИГ предлагает свой «город счастья», где не будет столько лжи, а сильные не обидят слабых. В этом отношении особенно уязвима Россия, которая после распада Союза так и не выработала свою национальную идею. А, как известно, идеологический вакуум пустым не бывает.
Таким образом, психологическая формула ИГ показывает, что «Исламское государство» – это не сборище безумцев, а сложная структурированная идеология, которая чётко работает по принципу экс-директора ЦРУ Аллена Даллеса: «Лучшие агенты – это добровольцы, то есть люди, которых не удовлетворяют условия их жизни и работы и которые ненавидят существующую в стране политическую систему». Последний аспект ИГ недавно проявился в Киргизии, где имам одной из крупнейших мечетей вербовал наёмников не только на войну в Сирию, но и для свержения собственного правительства. Если человечество не применит весь опыт борьбы с идеологическими эпидемиями, ИГ грозит превратиться в сопоставимую с гитлеровским нацизмом антиидеологию нашего времени.
источник