Украина как империя в миниатюре и государство, скроенное с лоскутов, ранее так или иначе входивших в состав Османской, Российской и Австро-венгерской империй, состоит из самобытных регионов, жители которых облают разными региональными идентичностями.
Для упрощения, а порой и по причине банального невежества, различия между этими регионами в информационном пространстве пытаются стереть, убедив всех в том, что убежавший Крым, отгороженную горами Закарпатскую область и отделённую Белгород-Днестровским лиманом и двумя мостами Бессарабию, населяют абсолютно одинаковые люди — некие стандартизированные украинцы. Эти украинцы, как полагают невежды, точно такие же, как и в Кировоградской области или Черкассах со Львовом, а потому им нужно одно и то же: некий набор одинаковых ценностей из языка, религии, мировоззрения и политических предпочтений.
История с Крымом показала, что Украина едина внешне, на политической карте мира, но внутренне она отнюдь не является цельной и гомогенной. Впрочем, Крым ничему не научил украинский политический класс, который упрямо не желает, не только признавать особенности регионов страны, но и даже задуматься об их различии, реализуя внутреннюю политику.
Так как Крым стал островом и причалил к российскому берегу, то остаются два региона страны, которые имеют больше общего, чем различного — Бессарабия как южная часть Одесской области и Закарпатье.
Данные регионы:
Во-первых, обособлены от остальной части страны мостами и водными преградами (в случае Бессарабии) и горами (Закарпатье);
Во-вторых, чрезвычайно далеки от Киева, который является чем-то абстрактным и лишь косвенно влияющим на местные власти;
В-третьих, Населены людьми, которые украинцами считают себя лишь в связи с тем, что живут в государственном образовании волею судьбы названном именно Украиной;
В-четвёртых, Бессарабия заселена гагаузами, болгарами, молдаванами, которым в силу географии, национального и языкового признака куда ближе Молдова и Болгария, но религиозный фактор и общая история (данные народы спасались от турок на территории Российской империи) сближают их с Россией. Закарпатье, населённое венграми и русинами, исторически тяготеет к соседней Венгрии, а мировоззренчески к России;
В-пятых, Языком межнационального общения в Бессарабии является не украинский, а причудливая смесь из русского, украинского с вкраплениями слов из иных языков. Русины прекрасно владеют русским языком;
В-шестых, об Украине в данных регионах напоминают, пожалуй, деньги в кошельках, СМИ и таблички/знаки на государственных учреждениях и знаках дорожного движения.
Регионы самобытны и попытка «причесать» их под некий западноукраинский стандарт приведёт в лучшем случае к игнорированию навязываемых ценностей, в худшем — к бунту. Чуть больше года назад жители Закарпатья показали это перекрыв горные перевалы, не желая допускать в свой край галичан, намерившихся захватить местную облгосадминистрацию. Бессарабия и ныне, как и Закарпатье, демонстрирует строптивость, игнорируя мобилизационные планы и устраивая антимобилизационные бунты.
Впрочем, есть и ряд различий:
Перовое. Закарпатье более гомогенно, однородно, что позволяет русинам проводить съезды и требовать автономии. Бессарабия же слишком мозаична;
Второе. Закарпатье – феодальная вотчина клана Балог, а Бессарабия не имеет ключевого олигархического клана, который контролировал бы регион и мог бы монополизировать право говорить от имени народа.
Третье. Влияние венгров в Закарпатье является доминирующим, в то время как Румыния и Молдова не имеют особого веса среди жителей Бессарабии.
Впрочем, киевский политический класс может быть пока спокоен — геополитическая обстановка не позволяет отчалить этим регионам от Украины и войти в состав иных субъектов (Венгрии и Румынии). Население Бессарабии как огня боится румын, под властью которых регион был в период с окончания Первой и Второй мировых войн.
Однако это не означает, что плохо «прикреплённые» к Украине регионы не попытаются утащить соседи, тем более, если им данные регионы куда интереснее, чем далёкому и погрязшему в войне и клептомании Киеву.
источник