После окончания Корейской войны полуостров оказался надолго разделён на два государства, так что о каждом из них стоит рассказывать отдельно. Начать лучше с КНДР — как-никак наш сосед и союзник!
Ким Ир Сен, хоть и оказался главой государства, сам того не желая, показал себя, без дураков, гениальным политиком! Наверное, это правильно: настоящих лидеров приводят к власти обстоятельства, а рвутся к власти по большей части ничтожества. Сегодня у нас не совсем верно понимают положение Севера и Юга Корейского полуострова в 50-е годы прошлого века: застит глаза титул «молодого тигра», данный Южной Корее не так давно, и голод конца прошлого века в Северной. На самом деле Север был промышленно значительно более развит ещё со времён японской оккупации.
В КНДР изначально существовали четыре элитарные группировки: советская — советские корейцы, командированные на полуостров налаживать молодую государственность; внутренняя — корейские коммунисты с довоенным стажем подпольной работы; яньанская — корейские коммунисты, эмигрировавшие в своё время в КНР, и партизанская — та самая, к которой принадлежал Ким Ир Сен и его соратники по партизанскому движению в Маньчжурии. Собственно, 50-е годы ушли у Кима на ликвидацию конкурирующих группировок.
Молодой лидер умело сталкивал соперников лбами, уничтожал одних руками других. Первыми «пошли под нож» местные подпольщики. Впрочем, межфракционная борьба в КНДР была куда мягче, чем в СССР: побеждённым давали возможность эмигрировать, которой те чаще всего пользовались. После подпольщиков Ким Ир Сен занялся яньанцами, что было сильно сложнее — у них была внешняя поддержка в КНР. Они даже сумели обвинить Кима в насаждении культа личности (на дворе был как раз 1956 год, так что пример СССР был свежим). Яньанцев посадили под домашний арест, откуда те сбежали в Китай. Вскоре по душу Ким Ир Сена прибыла советско-китайская делегация во главе с Анастасом Микояном и Пэн Дэхуаем. Руководителю КНДР устроили выволочку и заставили пойти на уступки, но...
Ким Ир Сен сделал из происшедшего правильные выводы: быть чьей-то марионеткой он не хотел, так что с этого момента начал держать дистанцию что с советскими, что с китайскими товарищами. Яньанцев он «вычистил» в 1958–1962 годах вместе с советской фракцией. Теперь его положение на северокорейском Олимпе никто не оспаривал.
А сам «Великий Вождь» занялся экономикой КНДР, которая в 50–70-х годах росла как на дрожжах, точнее, на советской и китайской помощи. Действуя по принципу «ласковое теля двух мамок сосёт», Ким Ир Сен умудрялся получать помощь как от СССР, так и от КНР. Советский Союз вложил в экономику северной Кореи более 1,1 миллиарда долларов — тогдашних долларов, которые были сильно весомее нынешних. Ещё более полумиллиарда вложил Китай.
Сильно помог Ким Ир Сену конфликт между СССР и КНР. Руководитель КНДР старался держать по отношению к этому конфликту нейтралитет, хотя критику Сталина он и не принимал. Вначале Ким склонялся в сторону КНР — Корее не привыкать быть вассалом Китая. Но «культурная революция» вызвала у корейской элиты шок! Сажать себе на шею корейскую версию хунвэйбинов, организовавших неуправляемый хаос у соседей, товарищ Ким Ир Сен хотел меньше всего на свете (тем более что в китайских изданиях, контролируемых хунвэйбинами, начались нападки на самого Кима). Поэтому последовал маневр сближения с СССР: китайские товарищи были осуждены как «левые оппортунисты» и «троцкисты». Учитывая, что руководство СССР обвинялось в ревизионизме, путь КНДР описывался как золотая середина, и именно тогда возникла партийная риторика опоры на собственные силы. И появилось понятие «чучхе» — превосходство корейского над всем зарубежным.
Впервые «идеи чучхе» появились в произнесённой 28 декабря 1955 года речи «Об искоренении догматизма и формализма в идеологической работе и об установлении чучхе». Годов с 70-х принято считать, что данные воззрения были у Ким Ир Сена ещё в 20-е годы, но, скорее всего, это легенда. Впрочем, никто толком не может сказать, что такое это самое «чучхе». Дело в том, что Ким установил в КНДР достаточно своеобразное государственное правление... Такое, что на его фоне СССР времён «лучшего друга советских физкультурников» может считаться либеральным и весьма демократическим государством. В северной Корее регулярно проводятся чистки библиотек от старых газет и литературы, так что сказать, что значило то или иное понятие ещё 10–20 лет назад, никто не может. Наиболее реальное определение «чучхе» — «это то, что говорит руководство КНДР в данный момент». Впрочем, прежде чем перейти к внутренней политике КНДР, стоит немного остановиться на внешней...
Большое влияние на Корею (как северную, так и южную, но о ней — отдельный разговор) оказала Вьетнамская война. Ким Ир Сена впечатлили успехи северовьетнамских партизан, и он решил, что провернуть подобное в Республике Корея было бы неплохо. Поэтому все 60–70 годы группы спецназа КНДР совершали вылазки на юг, пытаясь поднять местное население на восстание. Самое громкое нападение случилось 21 января 1968 года, когда 32 спецназовца из КНДР попытались штурмом взять резиденцию президента южной Кореи. 29 бойцов погибли, один был взят в плен, двоим удалось уйти. Доставалось от отчаянных парней с севера Корейского полуострова и американцам: то они захватывают в нейтральных водах разведывательное судно «Пуэбло», то сбивают над морем разведывательный самолёт ЕС-121. В 70-е годы вроде бы удалось добиться определённой разрядки в отношениях между Севером и Югом полуострова, было подписано совместное заявление 1972 года об установлении между двумя Кореями некоторых контактов... Но это не помешало попытке северокорейских диверсантов взорвать президента южной Кореи Чон Ду Хвана в столице Бирмы в 1983 году. Чон Ду Хван остался жив, но 17 человек из его свиты (включая министра иностранных дел) погибли. В 1987 году северяне взорвали над Андаманским морем южнокорейский лайнер, дабы отбить у зарубежных болельщиков желание лететь в Сеул на Олимпиаду 1988 года...
А что же внутри КНДР? Я тут написал, что сталинский СССР на её фоне — либеральное государство. Ну, судите сами. Вся экономика при Ким Ир Сене была переведена на государственные рельсы. Не как в СССР, а вот вообще — вся! Крестьянам не оставили даже приусадебых участков, шахтёров делили на взводы и роты, устанавливали звания, приравнивающиеся к военным. Заводских рабочих также без внимания не оставили, в общем... с 80-х годов под зорким взглядом ТПК народное хозяйство начинает стагнировать. Провалы в экономике начинают прикрываться усиленной идеологической обработкой. Культ личности Сталина, говорите вы? В сравнении с культом личности Ким Ир Сена он просто смешон!
Начнём с того, что именовать бывшего капитана РККА стали «Великий Вождь, Солнце Нации, Железный Всепобеждающий Полководец, Маршал Могучей Республики». Это — вполне официальный титул! День рождения Ким Ир Сена стал главным государственным праздником. После 1972 года (60-летнего юбилея Вождя) все совершеннолетние граждане КНДР обязаны носить значки с его портретом. Перед любым памятником Ким Ир Сену (а памятники в КНДР ставились только ему и его родственникам) каждый гражданин должен выполнить церемониальный поклон. Портреты Вождя имеются в каждом жилом и рабочем помещении, в каждом вагоне метро или поезда. На склонах гор выбиваются огромные надписи в честь «Солнца Нации». Его биографию заучивают с детского сада, продолжают в школе, затем — в вузе, заканчивают... никогда не заканчивают! Любая скамейка в парке, на которую он присел, становится реликвией и объектом поклонения. Нет ни одной песни, ни одного фильма в КНДР, где не упоминалось бы его имя.
В обществоведении северной Кореи существует официальная дисциплина «сурёнгван» — «вождеведение». Вот цитата из учебника по этой дисциплине: «Народные массы, не имеющие вождя и лишённые его руководства, не в состоянии стать истинным субъектом исторического процесса и играть творческую роль в истории... Присущие коммунистам партийность, классовость, народность получают своё наивысшее выражение именно в любви и верности вождю. Быть верным вождю означает: проникнуться пониманием того, что именно вождю принадлежит абсолютно решающая роль, укреплять значение вождя, в любых испытаниях верить только вождю и без колебаний следовать за вождём».
Ким Ир Сен поселился в роскошном дворце, его жизнедеятельность обеспечивали сотни отобранных по жёстким критериям (включающим непременную девственность) девушек из группы «Радость» — обычная практика корейских королей времён династии Чосон. Все девушки имели офицерское звание Министерства охраны порядка (МОП) — местного аналога КГБ. До самого конца жизни Вождь много выступал перед людьми, часто ездил по стране (ездил на поезде — самолёты Ким Ир Сен терпеть не мог), посещал заводы, сельскохозяйственные кооперативы, войсковые части. На поддержание здоровья «Солнца Нации» работал специальный НИИ долголетия, специальная группа учёных занималась закупками высококачественных продуктов питания за рубежом.
Политбюро ТПК состояло по большей части из бывших партизан. К 90-м годам в живых из них почти никого не осталось, но это не беда! Посты заняли их дети. Само собой, самые важные должности занимали родные Ким Ир Сена: из 35 членов высшего руководства страны фамилию Ким носило 11 — все ближайшие родственники Вождя. Собственно говоря, и сегодня элита КНДР — представители нескольких десятков семей бывших маньчжурских партизан из отряда «Всепобеждающего Полководца». Где-то в конце 50-х — начале 60-х годов Ким Ир Сен женился второй раз на Ким Сон Э. Кто она была такая, точно неизвестно: верхушка КНДР не афиширует свою внутреннюю кухню. Ходят слухи, что дочь начальника личной охраны Вождя. Впрочем, она особо не светилась, и на официальном небосклоне главная жена — боевая подруга Ким Чен Сук, родившая Вождю наследника — Ким Чен Ира.
Передача власти по наследству — не самая обычная практика для революционеров и даже для диктаторов, но Ким Ир Сен, видимо, учёл опыт Сталина и Мао: критика мёртвого руководителя — лучший способ набрать популярность для его последователя. А сын будет укреплять свой авторитет именно укреплением престижа своего отца. Ким Чен Ир в 1973 году стал заведующим отделом пропаганды ЦК ТПК, а в 1974 году вошёл в состав политбюро. Ему на тот момент шёл 32-й год. Во власть наследника вводили постепенно — в 1992 году он стал Верховным Главнокомандующим и маршалом. Папа к тому времени присвоил себе звание генералиссимуса.
В 1990 году КНДР последний раз получила советскую помощь: СССР приходил конец и оказывать помощь восточному соседу он уже не мог. Экономика КНДР начала сыпаться: у КНР также были сложные времена и оказывать помощь в прежнем объёме китайцы не могли. В стране начался голод, старый Ким искал новые источники финансирования и — нашёл! Он обменял отказ от ядерной программы на американскую экономическую помощь. Это был последний кульбит старого мастера: в 1994 году Ким Ир Сен умер от сердечного приступа.
Надо сказать, что уровень контроля северокорейского руководства общества в КНДР был установлен беспрецедентный! Всё население было разделено на три группы: враждебные силы, нейтральные силы и дружественные силы. К враждебным силам были отнесены члены семей тех, кого в раннем СССР называли «лишенцы»: помещиков, купцов, служителей культа плюс перебежчиков на юг, сотрудников японской колониальной администрации и так далее. К дружественным силам — семьи погибших революционеров или военнослужащих, кадровых работников ТПК. Все остальные были отнесены к нейтральным силам. Все враждебные элементы были выселены на север страны, в горные районы, проживание в Пхеньяне и крупных городах, а также рядом с границей им было запрещено. Около 2 500 человек были публично казнены.
После того как с враждебными силами разобрались, было введено новое деление населения, более сложное — на 51 группу, делящуюся на три слоя: враждебный, основной и колеблющийся. Критерии? Примерно те же самые. Представители враждебного слоя не могли поступать в вузы, жениться и выходить замуж за представителей других слоёв, жить в столице и крупных городах... По сути дела, это каста неприкасаемых. Южнокорейские источники утверждают, что к основному слою принадлежат 28 процентов населения, к колеблющемуся — 45 процентов, к враждебному — 27 процентов. Насколько можно доверять этой статистике? Она похожа на правду (численность членов ТПК, относящихся поголовно к основному слою, где-то два-три миллиона человек), но южнокорейцы в этом вопросе соврут — недорого возьмут...
В отличие от СССР, политические и уголовники в КНДР сидят в разных тюрьмах, разделение соблюдается строго, так что конфликтов между этими категориями, как в советских лагерях, быть не может по определению. Кстати говоря, суд в северной Корее — привилегия уголовников, политических наказывают без суда. Впрочем, в этом есть и плюсы: случается, что политический внезапно возвращается и занимает высокую должность: судимости на нём нет, так что простили — живи дальше без проблем. Пример подобного возвращения — начальник Генерального штаба Чхве Гван, пропавший в 1969 году, а в 1988 году вновь вернувшийся на свой прежний пост.
Тех представителей враждебного слоя, что не удостоились попадания в тюрьму, высылают в особые районы объектов диктатуры, которых насчитывается около 12, размером 50–250 квадратных километров каждый. Режим в районах, само собой, сильно строже, чем в остальной стране: 12–20-часовой рабочий день (продолжительность зависит от перспектив завалить план), скудный паёк (мясо? ну, если крысу поймаешь...), охрана на вышках, но, в отличие от тюрем, здесь ссыльные живут своими семьями в отдельных домах (чаще всего — землянках) и могут без конвоя передвигаться в пределах района.
Уникальной чертой политической системы КНДР является система инминбан — народных групп. Такая группа содержит в среднем около 40 семей: жителей небольшой деревни, городского квартала или даже подъезда в многоквартирном доме. Каждой группе придаётся начальник инминбанчжан — чиновник низшего уровня в местной иерархии. Он может войти в любое время дня и ночи в любую из квартир членов группы. Любой гость должен доложиться местному инминбанчжану и, если хочет остаться в гостях на ночь, — получить у него письменное разрешение (предъявив, предварительно, документы и объяснив причину). В случае совершения кем-либо из членов группы преступления наказание несут все.
Перемещения населения по стране крайне ограничены: без разрешения органов безопасности никто не может покинуть пределы своего уезда. Без письменного согласия местного КГБ гражданину просто не продадут билет. Как съездить к родственникам в соседний уезд? Надо попросить их сделать приглашение, с ним идти в «органы», там указать цель поездки и получить разрешение. Или не получить... У данной системы есть и положительные стороны: в КНДР практически нет преступности — свалить после кражи или ограбления не получится...
Помимо контроля за перемещениями, есть в КНДР и контроль информации. Помните «вражеские голоса», вещавшие на СССР? В северной Корее такое невозможно: все радиоприёмники продаются только с фиксированной настройкой на государственные радиостанции. Перепаять? Ага, щас! Каждого владельца приёмника на регулярной основе внезапно проверяют представители «органов». Как раз на предмет — не поменял ли он настройки своего радио? Наличие приёмника со свободной настройкой — преступление: купленные за рубежом приёмники необходимо сдавать в МОБ для переделки.
Вся иностранная литература в КНДР хранится исключительно в спецхранах местных библиотек и выдаётся по особому разрешению. Иностранная? Нет, не только: из свободного доступа изымается вся корейская литература старше 10–15 лет, так что проследить за тем, что говорили лидеры ТПК 20 лет назад, не получится. Общение с иностранцами? Можно влететь по-крупному. Интернет? Есть в одном НИИ в Пхеньяне, доступ к компьютеру — под роспись.
Если кто-то считает, что в подобном контроле общества виновата практика сталинского СССР, то спешу успокоить: русским учить дальневосточные народы тоталитаризму — всё равно, что кабацкому лабуху учить Паганини играть на скрипке! В системе государственного контроля в КНДР гораздо больше влияния трудов древнекитайских легистов или практики тайпинов и их корейских аналогов тонхаков. Впрочем, всё описанное — практика времён расцвета режима Ким Ир Сена. Почему?
Дело в том, что после развала СССР и полного прекращения советской помощи (и почти полного прекращения китайской) в КНДР случился страшный голод. И от этого голода в первую очередь погибли те инминбанчжаны, полицейские и сотрудники госбезопасности, что не научились брать взятки. А те, кто хотел выжить, научились. Ослабление низового контура контроля позволило крестьянам заводить в горах «левые» поля, на которых выращивались продукты на продажу. В городах стали появляться ловкачи, покупающие на подобные «нетрудовые доходы» в КНР грузовики (пограничникам тоже хотелось жить) и регистрирующие их на своих родных предприятиях, после чего зарабатывающие на них тот самый «левак». В общем, начались процессы, аналогичные тем, что прокатились в СССР и КНР, но, в отличие от этих стран, не легализированные в виде «перестройки» или китайского «нового курса». При Ким Чен Ире на подобные фокусы предпочитали закрывать глаза. При Ким Чен Ыне... Говорят, что он более ортодоксален в своей политике, но остановить процесс и у него, скорее всего, не получится. Так что КНДР, вероятно, ждут интересные, хоть и трудные времена. Впрочем, учитывая пертурбации, которые претерпевает весь мир... северные корейцы выдержат!
Фёдор Ступин