Этот украинец во время Майдана жил в самом центре Киева, затем ездил на референдум в Крым и возвращался обратно в столицу. Свое лицо он попросил не показывать, ведь он скажет здесь то, что не соответствует картине, которую привыкли внушать жителям Украины
Этот украинец во время Майдана жил в самом центре Киева, затем ездил на референдум в Крым и возвращался обратно в столицу. Свое лицо он попросил не показывать, ведь он скажет здесь то, что не соответствует картине, которую привыкли внушать жителям Украины:
- Я буквально каждый день ходил на работу, спускался на Майдан, площадь Майдан Незалежности, садился на метро, вечером возвращался так же домой и волей-неволей был свидетелем всех событий, которые там проходили.
События, о которых говорит герой, Евромайдан 14-го года, который, по его словам, не предвещало абсолютно ничего. Но он знал два-три человека из СБУ, которые заикались о том, что такое может произойти:
- Один из них был айтишником, он работал, аутсорсил на СБУ и поэтому он, собственно, и догадывался, что такое произойдет в силу того, что он видел изнутри, как устроена вся сеть.
Причем тут идеология и европейские ценности, когда кто-то просто решил сделать свой бизнес:
- И он еще тогда ради шутки предполагал, что, возможно, одна компания, один поставщик сырья, или один бизнес, хочет вытеснить другой бизнес, в частности, это касается крупных проектов в области атомной энергетики: Россия поставляет свое сырье на рынок Украины и что есть американское сырье, что такие вещи, как революция – они запросто меняют поставщиков.
Первые весточки к революции стали появляться в социальных сетях:
- Начала появляться информация, что произошло какое-то событие, где пострадали люди, и нужно им помочь. Или как-то отреагировать на это.
И это сработало:
- Началась массовая заинтересованность в каком-то событии.
Всеобщее любопытство потянуло людей на Майдан:
- Пришли в самый эпицентр и увидели там каких-то разодетых ребят и обычных людей. Был какой-то накал страстей, крики. Начались потасовки, начали взрывать какие-то гранаты, и мы решили оттуда уйти. Чтобы не зацепило от греха подальше.
Работа в интернете не останавливалась:
- Чуть позже начали появляться в социальных сетях статьи о том, что есть какая-то несправедливость, и ее нужно как-то наказать. Стали организовываться какие-то отряды, и люди начали резко делиться. Начало появляться разделение на согласных и несогласных. После этого каждый стал принимать какую-то точку зрения и стал убеждать другого. Началась уже среди моих знакомых людей возня, споры, выяснения, кто прав, кто не прав.
Но выразить конкретную точку зрения с этого момента стало не так-то просто. Либо ты думаешь так, как надо, либо тебя просто-напросто заносят в базу:
- Мы выходили с девушкой смотреть, что происходит, к нам подошел один человек с планшетом. Он спросил нас, что мы здесь делаем. Попросил объяснение того, почему мы здесь.
До Майдана Киев представлял собой мирный город с мирной жизнью. Но с наступлением революции все чаще на улицах стали появляться представители радикальных движений:
- До Майдана мероприятия под эгидой национальных движений проходили. Они были не масштабные, были весьма культурные, я бы сказал, без каких-то радикальных проявлений.
Что начало происходить после революции, все прекрасно помнят:
- Чаще я видел на Михайловской людей с флагами, с факелами, петардами, которые собирались и скандировали какие-то лозунги.
Радикализация страны не могла не дать плоды национальной вражды. Хотя до Майдана русские с украинцами жили совершенно нормально:
- Жили, как как все, я даже не разделял, украинец или русский, и не было вообще никакого разделения. Не было даже мысли, чтобы отличить этого человека от себя хоть по каким-то признакам. Иногда я даже общался на украинском языке, просто потому что люди со мной говорили на украинском, и я не чувствовал ничего такого в этом. Так же и ребята говорили на украинском языке и переходили запросто на русский.
По-настоящему знаковыми стали отношения героя с украинской девушкой. По его словам, до Майдана проблем особых у них не было, и они никогда не ссорились по каким-либо национальным причинам. Но с момента Евромайдана всё изменилось, и это было подобно заразному вирусу:
- В какой-то момент она то ли где-то что-то прочитала, то ли кто-то ей что-то дал, что-то посмотрела, с родителями пообщалась… не прошло и несколько дней, как она начала активно выражать свою позицию, что она поддерживает эту группу людей, и она хочет, чтобы эти события развивались.
Никакие аргументы не принимались:
- Это была какая-то вера в некое европейское чудо.
Именно это отразилось на отношениях героев:
Что происходило дальше? Из-за чего все пошло не так?
- Первое, что было самое яркое – это то, что я съездил в Крым на референдум, посмотрел, что там происходит. Вернулся обратно, рассказал ей некоторые события, взгляды крымчан.
В Крым он поехал еще и потому, что сам крымчанин, родился там и там же по сей день живет вся его семья:
- Я ездил периодически в Крым, к родителям, ездил специально посмотреть на референдум. Общался с ребятами, которые там были, со своими одноклассниками, друзьями, теми, кто жил в селе, теми, кто жил в городе. Я проехал через весь Крым, и я знал точно, что происходит в Крыму, общую настроенность.
Он рассказал, какую:
- Есть такие версии, есть западные новости, украинские и американские новости в подавляющем своем большинстве, где говорится о том, что люди были против, что до сих пор массовые демонстрации против присоединения, люди недовольны абсолютно. Скажите, что видели вы в те дни?
- Да я видел ликующую толпу, честно говоря.
На референдум с собой Константин хотел взять и свою возлюбленную:
- Но она и в тот момент и после наотрез отказалась. Мне бы хотелось, чтобы человек просто взял и поехал. И реально посмотрел на то, как это происходило в Крыму, на то, как там уважают, ценят и любят Россию.
Но реальной обстановки она не увидела. И по возвращении Константина в Киев девушка шокировала его своей реакцией:
- Она мне написала с утра в чате о том, что я, по ее мнению, предал ее страну, и она видит во мне угрозу, что я, в случае каких-либо вооруженных конфликтов могу просто взять автомат и выступить на стороне, как их называли, грубо говоря, русских террористов и, собственно, приговорить ее семью.
После этого она ушла.
- Она ушла от меня. Написала, что больше не может быть со мной
- Чисто по этой причине?
- Честно, я всегда путаюсь, что там у девушек в голове происходит, но в этой ситуации было так.
После месяца молчания девушка вернулась:
- Потом она вернулась через какое-то время. Любовь, наверно, все-таки дала свои корни.
Но тема вспыхивала затем постоянно. Волей-неволей они снова становились участниками происходящего в Киеве и постоянно из-за этого ссорились. Причем не только с подругой.
Даже некогда близкие Константину люди вдруг стали оскорблять его. Самая показательная история произошла в пабе, когда они с девушкой, ее сестрой и друзьями сестры вышли на улицу:
- Разговаривали, дышали воздухом, и кто-то опять же затянул эту тему, а я только вернулся из Крыма. Кто-то из них сказал что-то про татар. Что татары нам там помогут – выдвинул предположение по этому поводу. А я откровенно сказал, что ситуация выглядит в корне не так, как вы себе представляете, так как само отношение к татарам и самих татар к России оно не такое, нет среди татар таких движений, о которых говорят в Киеве.
Реакция не заставила себя долго ждать:
- Одна девушка на меня начала гнать матом, сказала, что больше никогда не будет со мной видеться, забрала сумку и ушла. Всем донесла, что я предатель и последняя сволочь.
Именно новости заменили людям реальные инсайды. Как работают крупные украинские СМИ было видно по реакции людей:
- Коллеги читали новости и за обедом начинали обсуждать. И я мог вставить какую-то ремарку. Они говорили, что посмотри, в Крыму что-то начинается! Я говорю, что ребят, я только что маме звонил туда, там ничего не начинается. Они: «нет же, мы видели в новостях, что там какие-то люди что-то захватывают, какая-то движуха происходит, там военный конфликт, столкновения». Я говорю: «Сейчас подождите, я домой позвоню». Звоню домой. А мне одноклассник, который в Симферополе живет: «Там что-то было, какие-то люди прошли, человек пять их было. Мы как-то не заметили, не бери в голову, все нормально».
Средства МАССОВОЙ информации работали безотказно:
- Массовый психоз начался. Прошла волна информации, что где-то в Севастополе разборка происходит, что там погибшие, какие-то проблемы. Мне многие стали писать и звонить, спрашивать, что у вас там в Крыму, ты ведь оттуда. Я прозвонил, узнал, мне ответили, что «все нормально, ничего не происходит, это какая-то утка, у нас тут такого нет».
Крымчан, живущих на Украине, в прямом смысле стали переучивать под лад новостей и новой европейской идеологии:
- Это не рядовая ситуация, это происходило периодически, меня спрашивают, откуда ты. Отвечаю, что из Крыма. А они начинают мне рассказывать о том, как у меня в Крыму дела обстоят. Там, говорят, татары революцию устраивают, у вас там голод, нечего есть. Я говорю, что у нас все нормально, откуда у вас такая информация?
Они меня начинают убеждать, что они где-то прочитали в какой-то статье, увидели по телевизору, кто-то рассказал, что такие-то события у вас там сейчас происходят.
Тот факт, что народ Крыма сам сделал свой выбор, и что там все хорошо, ни за что не укладывался в голове негативно настроенных украинцев:
- Я им говорю: «Это неправда, я там был только что, и то, что вы говорите, это неправда, такого там не происходит». А они: «Мы знаем лучше тебя, что такое там происходит». Ну и что тут поделаешь в такой ситуации?
Еще до темы Крыма в народ вбросили еще одну идею. Об идеалах Майдана. Причем многие искренне верили, что они, эти идеалы, действительно достижимы:
- Они хотели в какую-то гипотетическую Европу, хотели каких-то новых откровений для себя, новых принципов жизни. И эти новые принципы жизни им подавали СМИ. Притом я даже видел листовки, в которых публиковали средние зарплаты. Это был как показательный шаг к тому, куда мы идем. Там были средние зарплаты европейских стран, Украины и России. Зачем дескать нам идти в Россию, если в Европе другие зарплаты. Было у людей в глазах ожидание, что эта перемена позволит им получить все те блага, вдруг, неожиданно, которые европейцы давно имеют.
Но сказка на то и сказка, чтобы быть несбыточной:
- А в итоге-то что? Вы там находились еще полтора года. Эти их ожидания – они оправдались?
- В итоге плавно стало проседать всё. Я – как просто гражданин. Я жил на той же улице Михайловской. У нас там был магазин – там яйца продавали. Их как до Майдана продавали без этикеток, без ценников – просто непонятный продукт. Так же и после Майдана продавали без всяких ценников и прочего. Хотя от Майдана этот ларек, небольшой магазинчик, находился в метрах 100-150. Казалось бы: тут Майдан, тут коррупция – надо бы ее искоренить. Собственно, то, что я видел. Но таких конкретных шагов по искоренению… То есть перемен таких существенных в плане коррупции не произошло, но при этом очень сильно пошатнулась экономика, вырос доллар, изменились цены, в общей массе стало труднее и сложнее жить. Но появилось очень глубокое национальное самосознание у людей у многих. Многие этим гордились, пытались помочь и всячески говорили, что в будущем все должно измениться в лучшую сторону.
Но не изменилось:
- Экономика только в худшую сторону перешла.
Да и те идеалы, к которым так гордо стремились многие украинцы, по большей части надуманны:
- Расскажите про европейские ценности, которые рекламируются активно на Украине, ради которых все это произошло и которые так хотят вместе с гей-парадами включить в украинскую жизнь.
- Мне кажется, что европейские ценности – они у каждого должны быть свои: бросать мусор в урну, нормально относиться к людям, которые имеют противоположную точку зрения. Если бы я жил в Украине сейчас и имел противоположную точку зрения, и публично бы выражал позицию свою, говорил, что я русский, я думаю, это не были бы европейские ценности, именно отношение украинцев к пониманию того, что я русский. Я испытал это давление.
Одной из главных приманок европейского чуда до сих пор можно считать безвиз, преисполненный особой аурой светлого будущего:
- Безвизовый режим для Украины – это, конечно, смешно. При тех зарплатах, что у них есть. Я читал те требования, которые выставляют для украинцев, который должны пересечь границу. Там как минимум нужно иметь гостиницу забронированную, как минимум нужно иметь энную сумму денег, еще какие-то документы иметь.
Я так полагаю, что эти же документы можно было бы подать на визу, взять визу на три года и не возить их с собой постоянно. А все эти документы и деньги – я не знаю, где украинцы столько денег возьмут, чтобы так свободно путешествовать по Европе. Там достаточно большие суммы, я посмотрел по аренде, по наличию денег… То есть менять шило на мыло...
Так что – не перемога это совсем:
- Как подачку кинули: нате вам. «Перемога» ,- кричит Порошенко. Какая ж тут перемога? Надо смотреть конкретно по экономическому состоянию страны: как ВВП поднимается, какие зарплаты у людей. Вот это перемога.
Безвиз – это и вовсе предательство, считает Константин:
- Это значит что? Что люди могут просто свалить из страны в другую страну. Это какие ж патриоты? Патриоты, которые сражались за свою страну, чтобы потом из нее уехать!? Нонсенс какой-то. Я русский, и я приехал в Россию. А они украинцы, и хотят уехать из Украины. Это как-то не совсем верно, по-моему.
Так что украинцев, возможно, еще ждет полнейшее разочарование во всех идеалах, которые насаждает им новая власть, ведь и в новой власти они разочаровываются с каждым днем все больше и больше:
- Буквально через год, через два уже стали говорить о том, что те, которые пришли – они тоже ничего не могут. Люди стали недовольны уже новыми руководителями, которые пришли к власти.
В конечном счете, украинец уехал из Киева. В Россию. Оставил там он и свою возлюбленную:
- Ну и в итоге, я понимаю, вы расстались окончательно, верно?
- Да, мы даже можно сказать общались до последнего моего дня отъезда из Киева, но я сказал, что именно по этой причине уезжаю, что я не вижу возможности в Киеве растить детей, потому что я не могу позволить, чтобы их дедушку и бабушку называли террористами или русскими предателями. Я не видел возможности, чтобы мою семью в Украине так характеризовали. А так и произошло бы, поскольку я понимал, что и книги, и СМИ настроены на такую волну. А мне нужно было растить детей и жить в приличном обществе, где бы меня уважали. Мой выбор пал в эту сторону.
Беседовал Виктор Б