После распада СССР Азербайджан получил возможность транспортировать газ через Грузию и Турцию в обход России. На Западе расценили это как российскую уязвимость. В этом ключе железнодорожная магистраль Баку – Тбилиси – Карс также является звеном трансконтинентального транспортного маршрута.
В перспективе TANAP может послужить основой для еще более масштабных транзитных проектов, которые дадут возможность перевозить через весь Южный Кавказ энергоносители из Ирана и Центральной Азии. В последнем случае речь идет о строительстве Транскаспийского газопровода, которое станет возможным после долгожданного заключения договора о разделе дна Каспийского моря.
Впрочем, диверсификацию транспортных коридоров вряд ли оправданно трактовать исключительно в конфронтационном геополитическом ключе. Ведь тот же Азербайджан совместно с Россией и Ираном реализует проект транспортного коридора Север — Юг, который позволит соединить Россию с портами Персидского залива, а также Пакистаном и Индией. Сеть транспортных коридоров в Евразии становится более разветвленной и децентрализованной.
В связи с этим в новом свете предстает возобновление давления США на Иран. Дестабилизируя Иран, США наносят удар по одному из ключевых логистических центров энергетики. Кроме того, опосредованно это бьет по интересам ЕС, который с помощью сети трубопроводов через Турцию и Закавказье пытается получить доступ к иранским углеводородам.
Похожая ситуация развивается в отношении «Северного потока-2». США, а также их союзники в Европе в лице Польши и стран Балтии являются главными противниками этого проекта. Европа пытается сформировать собственный независимый энергетический рынок, имеющий прямой и безопасный доступ к сырьевым ресурсам по всей Евразии — от Ирана до России. И TANAP, и «Северный поток-2» в равной степени служат этому интересу.