День 7 ноября, когда-то широко отмечавшийся как дата «Великой Октябрьской социалистической революции», на Украине давно уже не считается праздником. Наоборот – некоторые политсилы «национально сознательной» направленности объявляют его днём траура. И тем самым противоречат здравому смыслу. Ибо никто не сделал для становления украинской государственности больше, чем большевики.
Нет, конечно, почти сто лет назад Украинскую народную республику (УНР) провозглашали не они. Но ведь государства создаются не политическими декларациями и церемониями, а конкретными делами. Потому следует признать: заслуги Владимира Ленина, его верных соратников и последователей в деле достижения украинской государственной независимости неоспоримы.
Нравится это кому-то или не нравится, но факт есть факт – до революции 1917 года никакой Украины как самостоятельного национального организма просто не существовало. «Нации украинской ещё нет, – отмечал даже в середине 1920-х годов видный теоретик украинского движения Вацлав Липинский. – И – пока не будет на Украинской Земле отдельного и суверенного государства – её не может быть. Ни одна нация в мире – нация, как факт реальный, а не идеологический – не родилась ранее государства: всегда сначала было государство, а потом была нация. Точно также и украинская нация не может начать родиться с конца, так как такие «рождения» и «возрождения» существуют только в фантазиях беллетристов. Эти – которые сегодня зовут себя «украинской нацией» – это только часть местного украинского общества, причем часть к строительству государства наименее пригодная».
Справедливости ради следует отметить, что главная проблема заключалась не только в патологической неспособности украинских «национально сознательных» деятелей, пренебрежительно названных Липинским «эти – которые…», к государственному строительству. Само создание самостоятельного украинского государства являлось задачей неимоверной сложности. Главная трудность заключалась в том, что коренные жители территории, на которой адепты «украинской национальной идеи» мечтали построить свою «державу», этой державы не хотели и эту идею не воспринимали. Они, в громадном большинстве своём (по подсчётам того же Липинского – 99%), ощущали себя русскими, то есть – малорусами, которые вместе с великорусами и белорусами составляют единую русскую нацию. Соответственно, в отделении от России эти жители не видели необходимости.
Писания деятелей украинского движения той поры переполнены жалобами на отсутствие «украинской национальной сознательности». Именно по этой причине указанные деятели в своё время побоялись провести всеобщие выборы в Центральную Раду («Мы на это не посмели решиться», – признается потом в мемуарах председатель Рады Михаил Грушевский). Прежде всего поэтому оканчивались тогда неудачей все попытки строительства независимой Украины. Этим объясняется всплеск эмоций Симона Петлюры, в отчаянии обозвавшего украинцев «недозрелой нацией».
И Грушевский, и Петлюра, и Липинский искренне хотели создать Украинское государство. Хотели, но не могли. Смогли большевики.
Это они, большевики, летом 1917 года, то есть ещё до захвата власти, объявили о признании «национальных прав» Украины вплоть до отделения.
Это большевики, конкретно – народный комиссар по иностранным делам Лев Троцкий, вывели УНР, провозглашённую Центральной Радой, на международную арену. Троцкий признал полномочия делегации УНР на начавшихся переговорах с Германией (без этого признания немцы, тщательно следившие за соблюдением формальностей, отказывались заключать с УНР какое-либо соглашение). Таким образом было обеспечено официальное приглашение Центральной Радой германских войск для оккупации Украины.
Когда же украинские деятели полностью обанкротились, не сумев построить государство даже с помощью немцев, за реализацию этой, повторюсь, очень непростой задачи, взялись, опять же, большевики.
В 1919 году специальным постановлением наркомата просвещения Рабоче-крестьянского правительства Украины (сформированного по указанию Ленина) было объявлено, что украинцы являются самостоятельной нацией «сами того не сознавая». После чего началось насаждение в бывших Малороссии и Новороссии украинского языка и украинского «национального сознания».
Зачем это понадобилось большевикам в 1919 году? В году 1917 – понятно, они раскачивали ситуацию в России, чтобы захватить власть. А в 1919-м?
Дело в том, что и Ленин, и другие компартийные лидеры были одержимы идеей мировой революции. В целях такой революции они собирались преобразовать Россию в союз социалистических республик. По замыслу ленинцев, социалистическая революция должна была охватывать всё новые и новые страны, которые бы присоединялись к новосозданному союзу. Присоединяться к России большинство стран вряд ли бы захотело. А вот вступление в братский (в перспективе – всемирный) союз национальных республик представлялось воображению революционеров весьма привлекательным.
Однако по состоянию на 1919 год создавать такой союз Ленину было практически не с кем. Большевики контролировали лишь территории (да и то не все), населённые, в основном, русскими. Ни Прибалтика, ни Закавказье, ни Средняя Азия красной Москве не подчинялись. Пришлось «вычленять» из русской нации украинцев и белорусов со своими «национальными» республиками, чтобы потом можно было заключить с ними вожделенный союз. Сначала – военный, дипломатический, экономический, переросший затем в создание союзного государства (к тому времени власть большевиков распространилась и на Закавказье).
Так, ради мировой революции, возникла Украинская Социалистическая Советская Республика – государство пока фактически несамостоятельное, но имеющее задатки, чтобы стать таковым. В этом государстве проводилась политика украинизации. Проводилась в разное время по-разному. Иногда – ударными темпами, сопровождаясь пропагандистской трескотнёй. Иногда – тихо и постепенно. Но проводилась упорно и настойчиво.
Можно ли было отказаться от украинизации, по крайней мере, тогда, когда (в начале 1930-х годов) стала очевидна тщетность надежд на мировую революцию? Да, можно было. Но в этом случае властям пришлось бы признать, что «вождь и учитель», «основатель Советского государства», «великий и гениальный» Ленин ошибался. Или (ещё ужасней!), что «наш Ильич» сознательно действовал во вред русскому народу, расчленяя его. На такое признание компартийные лидеры не решились. Они лишь уменьшили темп украинизации и поубавили трескотни вокруг неё. В целом же СССР под «мудрым партийным руководством» продолжил своё развитие, двигаясь курсом ленинской национальной политики.
Куда завела эта политика теперь хорошо известно. Трудно переоценить её последствия. Украинский язык, бывший ранее, по признанию украинских «национально сознательных» деятелей, «языком горстки полулегальной интеллигенции», получил широкое распространение. А главное – широко распространилось украинское «национальное сознание». Нескольким поколениям малорусов, переименованным в украинцы, с юных лет внушали, что они не русские, а представители другого народа. Братского для русских народа, но другого, самостоятельного! Внушали через школу, литературу, кино, науку, СМИ. Никакой иной информации на сей счёт люди узнать не могли. Взгляды на русских и украинцев как на один народ были объявлены «великорусским шовинизмом» и строжайше запрещены.
В результате: если в начале ХХ века 99% коренных жителей Малороссии считали себя русскими и только 1% – украинцами, то к концу того же века всё обстояло наоборот. Чем не торжество украинства? Основания же для этого торжества были заложены большевиками в 1917 году.
И после всего этого на Украине – отмена празднования очередной годовщины «Великого Октября», день траура, декоммунизация? Чёрная неблагодарность!
Впрочем, неблагодарность – явление в истории настолько частое, что можно не удивляться.
Александр Каревин
источник