Трупы лежали вдоль обочины грунтовой дороги. Еще вчера ночью они были грозными бойцами Народной Армии, за независимость чего–то там. Еще вчера ночью они грозно кричали гортанными голосами:
-Эй, русский, сейчас тебя резать будем. Будем твоя девка любить. Твоя мать плакать будет, деньги собирать, калым платить за твоя жопа….
А сейчас они лежали, мертвые и одинаковые, как братья. В пыли и грязи, окровавленные и умиротворенные. Тихо и спокойно их бороды топорщились в синее вечеряющее небо.
А мы уходили в очередной рейд. Наш взвод, двенадцать человек шли выполнять очередную боевую задачу. Через три дня и две ночи мы вернемся. Слава богу, аллаху и прочему небесному братству, все целы, только двое «трехсотых»*. Средней степени. Один в ногу, второй в живот. Идти не могут. Несем на руках. Но это мелочи. Дойдем до своих и вызовем вертушку. Парням «триста»* недельки на две отдых обеспечен…
А нам сутки на отдых и опять в ночь…
Какая сука сказала, что «калаш» дерьмо автомат? Я ему в зад шопмол бы автоматный засунул, чтобы не умничал. Ну да, кучность не та, у «амеров» чуть получше. Ну да, прицельная дальность не такая.
Да и флаг, кое-кому в энное место. Отстрелял три рожка, ствол чуть ли не светится. Граната летит. Упал лицом в грязь. Как говорил мой старшина в учебке: «морда в грязь, а жопа целой дольше будет». Прав оказался старшина. Все осколки прошлись над головой. Автомат из грязи вытаскиваю. Рукавом обтер, из «лифчика»* рожок достал, вставил, затвор с-сука не передергивается. Я его ногою, лежа на боку в луже. Руками за мушку, каблуком по крючку затвора. Ничего, «кривой»* патрон улетел в грязь, автомат перезарядил. Тут как раз, мордка обрисовалась небритая, орет что-то, прет прямо на меня. Ну, я и срезал его короткой очередью. Обозначил свое присутствие и понеслась…
На войне, почему-то обычные, казалось бы, вещи в той, еще гражданской жизни, приобретают некоторое особенное значение:
«Вот допустим карамелька. На гражданке я их разве, что в детстве лопал, да и то, когда шоколадок не хватало. А сейчас, уставшие мужики сидят, рожи закопченные от пороха и дыма. Чаек разогрели, на спиртовке. Заварки пару ложек кинули в жестяные кружки, и три конфетки на пять рыл. Откусишь кусочек и как будто в той жизни довоенной оказался, когда и чай из кружки фарфоровой, и ложечка, серебрённая тоненько звенит и мама рядом стоит и конфетками угощает:
- На сынок, пей чай с конфетами, вырастешь большой и сильный…
Или, допустим, покурить? Да кто скажет, что он стал бы курить эти чудовищные самокрутки с травкой, или «Приму»* эту поганую? Да ни в жизнь! Если, что и покурить, то только «Космос»*, или на крайний случай «BT»*.
А сейчас на цедульку с ханкой*, собранной и смешанной с табаком из последних бычков, смотришь как на неведомое наслаждение. Сидишь в круге, и ждешь, когда дойдет твоя очередь курнуть и, окутавшись легким дымком, поднимаешься над всей этой грязью, кровью и болью войны…
А те трупы так и пролежали три дня вдоль обочины. И никому не было до них дела. На войне быстро ко всему привыкаешь…
Страшно было в первые дни, когда пьяные деды поймали где–то «душару» и привели его в расположение. А потом дают тебе в руки штык-нож и орут: «Убей его! Иначе он завтра вырежет тебе сердце, а домой к твоей матери полетит цинковый гроб». Режь его!!!
И ты режешь его.
А потом…
В кишлаке, выскакивает мальчишка десяти лет и убивает твоих друзей, одним выстрелом из гранатомета. А еще через час, ты вместе с подоспевшим подкреплением, соседским взводом, к чертовой матери, выжигаете весь кишлак. Не оставляя ни единой живой души…
Мы уходим, а за нами остается черный дым от кострищ…
Примечание автора:***
«300», «трехсотый»,- кодовое обозначение раненного солдата.
«Лифчик»,- нагрудная сумка-держатель автоматных магазинов, одевается поверх бронежилета.
«Кривой патрон», - автоматный патрон, застрявший в затворной раме АК.
«Прима»,- дешевые сигареты без фильтра, выпускаемые в Советском Союзе.
«Космос»,- популярная марка сигарет. Времен СССР.
«ВТ»,- от «Булгар Табак», популярная и жутко дефицитная марка сигарет болгарского производства.
«Ханка»,- «травка, анаша, марихуана»,- наркотическая трава, растущее в Средней Азии.