В Одессе восьмеро раненых 22 мая в бою под Волновахой украинских военных попали из огня да в полымя. Помимо лечения солдатам, которые сейчас находятся в Одесском военном госпитале, устроили ежедневные допросы. Как рассказали «Вестям» бойцы, они готовы дать следствию любую информацию, но формулировки в протоколах их пугают.
ОТКАЗЫВАЮТСЯ ПОДПИСЫВАТЬ ПРОТОКОЛЫ
«Уже несколько дней подряд к нам как на дежурство ходят дознаватели из военной прокуратуры — опрашивают нас как свидетелей той бойни. После опросов нас заставляют подписывать какие-то странные протоколы, в которых мы проходим... как пострадавшие от несчастного случая или аварии. Вопросы следователей к нам тоже какие-то странные. Очень интересуются тем, пили ли мы спиртное накануне боя, почему мы вовремя не заняли боевые позиции, почему мы не дали должного отпора террористам. Следователи говорят с нами так, как будто мы виноваты сами в том, что нас перестреляли. Мы подозреваем, что нас хотят обмануть и не дать нам впоследствии статуса участников боевых действий. А основную вину в том, что нас расстреляли 22 мая, следователи явно хотят спихнуть на погибших командиров. Мы видели протоколы осмотра трупов, в которых черным по белому написано, что наши погибшие друзья умерли «при невыясненных обстоятельствах от огнестрельных ранений», — рассказал нам один из раненых бойцов, попросив не называть его имени. Военнослужащий признался, что большинство раненых отказалось подписывать документы без предварительной консультации с юристами.
НЕПРАВИЛЬНАЯ ФОРМУЛИРОВКА
Одесский юрист Владимир Карнович утверждает, что раненые бойцы правильно делают, что не подписываются под протоколами о «несчастном случае». «Любая некорректная формулировка в документах об обстоятельствах их травм может потом повредить при рассмотрении присвоения им статуса участников боевых действий, а также инвалидности», — пояснил правовед.
В свою очередь, пресс-секретарь прокуратуры Южного региона Украины по надзору за соблюдением законов в военной сфере Павел Аксенов сообщил, что слова военнослужащих о том, что якобы заставляют подписывать документы с «неправильной формулировкой» — «всего лишь слухи». «Прокуратура будет расследовать это дело объективно, никаких неправильных формулировок вроде «погиб или травмирован в результате аварии или несчастного случая» не будет», — пообещал правоохранитель.
Тем временем, пока ребят выхаживают одесские врачи, а прокуроры проводят расследование, командир «расстрелянной» 51-й мехбригады Владимир Яцкив отстранен от службы. Рассматривается вопрос об его увольнении с формулировкой «за непрофессионализм». Сам он тяжело переживает случившееся и даже слег в больницу на этой почве. А бойцы бригады, которым посчастливилось уцелеть, переведены в Николаев, хотя их обещали отправить по домам. Многие уверяют, что за Яцкивом нет никакой вины, и что будут отстаивать своего командира до последнего. Семье каждого погибшего под Волновахой военного Министерство обороны пообещало выплатить по 609 тысяч гривен. Однако размер компенсаций раненым до сих пор не уточнен.
В редакцию попали некоторые фрагменты протоколов, подтверждающие слова военных.
Также солдат передал нам фото документа - протокола допроса бойца. Вопросы сотрудника военной прокуратуры довольно любопытны.
Мы приведем некоторые ответы и вопросы из протокола:
- Кто и какие задания ставил перед выездом на блок-пост?
- Никто заданий не ставил.
- Были ли поставлены задания по охране и обороне блок-поста и оборудованию его в инженерном отношении?
- Охрана была, снайперы выставлялись по очереди на огневые рубежи. Но позиция блок-поста с самого начала была неудачной – уже в 10-20 метрах от него ничего разглядеть было невозможно. Окопов не было. Заданий по их оборудованию от командиров не поступало. Мешков с песком и дорожных блоков тоже не было – мешки для песка, колючую проволоку и привезли за несколько часов до нападения – около 8 часов вечера. Но команды на установку всего этого не поступало.
- Были ли случаи употребления спиртного личным составом блок-поста и офицерами?
- Я лично не видел, что бы наши пили спиртное. В основном там местные собирались возле блок-поста и употребляли.
- Почему личный состав был без бронежилетов?
- Никто не выдал. У разведчиков было два бронежилета. Вообще было около 10 жилетов на 50 человек, но их состояние было плохим. А лично мне бронежилет никто не выдавал.
- Почему личный состав блок-поста был без оружия (в момент нападения – авт.), за исключением патрульного наряда?
- Все были с оружием.
- Какое обучение вы проходили перед выездом на блок-пост?
- В Ровно были какие-то учения, стрелял 2 раза по десять патронов. (Ответы дает снайпер – авт.). Винтовки были непристрелянными.
- Почему все так случилось? Кто виноват в этом?
- Не знаю. Нужно было сначала оборудовать блок-пост, а затем нести службу. Может быть виноват командир бригады. Или те, кто принял решение разместить блок-пост в самом неудачном для этого месте и не организовал его оборудование.
Между тем, по словам юриста и бывшего военнослужащего из Киева Павла Подгорного, в случае с ранеными, которых заставляют подписать протоколы о «несчастном случае», налицо неграмотность сотрудников военной прокуратуры.
«Налицо элементарное невежество дознавателей. Они подсовывают на подпись раненым протоколы с некорректной формулировкой «опрос о групповом несчастном случае или аварии». На самом деле в рамках открытого уголовного производства раненые должны проходить как потерпевшие в боевых действиях. Однако большой беды в этом нет, так как раненые все равно при выписке получат врачебное заключение, в котором будет указано, что они получили огнестрельные или осколочные ранения. А опрос дознавателей — обычная процедура в рамках расследования этого боя. Затем в Минобороны будет назначена комиссия, которая утвердит их статус участников боевых действий», — подтвердил правовед.
My Webpage