В то время, когда казённая пропаганда Кремля поёт осанну великим комбинациям официальной Москвы на минском поле, противоположная сторона даёт чётко понять, что по её правилам никто играть не собирается.
«Я не буду вести переговоры с лидерами боевиков и террористов», — заявляет президент Порошенко и отправляет в Донбасс очередное пополнение украинских военных и иностранных инструкторов.
«Донецк и Луганск готовы проводить их на основе украинского закона», — отвечает «любезностью» глава МИД РФ Сергей Лавров, и не желает слышать голос народа Донбасса, противящегося сдаче под юрисдикцию Киева.
«Республиканские мечтатели могут готовить мыло и веревку. В общем — хоронить свои мечты о независимости. И идти на поклон в Киев», — издеваются украинские СМИ.
Много горьких пилюль приходится глотать не только ополченцам, поднявшимся на народно-освободительную войну, поверившим в искренность обещаний их защиты российскими властями, и в очередной раз узнавая от российских официальных лиц о безальтернативности мертворожденного минского процесса, или что вопросы присоединения к России «не решаются на улице».
Но много горечи ждет и российское общество закошмаренное ложью и уловками пропаганды. Поражение Новороссии имеет не только локальное измерение, оно ослабляет всю Россию и русскость. И сдача Западу восставшего Донбасса состоит не только в самом тексте минского протокола, но и в сопутствующих фактах.
Подробнее об этом приводим взвешенный и аналитичный разбор от блоггера politnotes
___________________________________________________________________________________
Мы так часто говорим о сливе как о каком-то единичном феномене, существующем в одной единственной ипостаси, что не заметили, как слив вышел за рамки своей изначальной сущности и «расслоился» на несколько различных форм и сценариев, каждый из которых разными путями ведёт к одному и тому же результату. Но поскольку в общественном сознании слив прочно ассоциируется с одним конкретным сценарием, изложенным в минском «Комплексе мер», остальные его проявления квалифицируются как «неслив» и не воспринимаются настолько критично.
Назрела необходимость прояснить альтернативные формы слива во избежание дальнейшего преумножения превратных трактовок.
Прежде всего нужно отметить, что слив — это не исключительно сине-жёлтая тряпочка над Донецком или перекрытие военторга.
Слив — это любой вариант публичных или негласных договорённостей в отношении нынешних ДЛНР в нынешних территориальных параметрах, который бы позволил снять этот вопрос с политической повестки дня в отношениях РФ-Запад или вынести его за скобки на длительный срок. Именно этого добивается Кремль с мая прошлого года. «Украинская тема» должна перестать быть раздражителем, отравляющим диалог с «дорогими партнёрами» и способным в любой момент обрушить их в пропасть. Цена решения задачи ограничена только Крымом, но и по Крыму торг возможен. По этой причине, слив Донбасса, закрепляющий контроль Запада над остальной Новороссией и Малороссией, окончательно оформит крупномасштабное отступление русской цивилизации, ухудшающее её шансы на последующее долгосрочное выживание и развитие независимо от полученных от него выгод, будь то снятие санкций или толчок к подъёму национального самосознания (вероятность чего далеко не так велика).
Выработка минских соглашений позволила наметить формальную сторону решения задачи по стабилизации отношений с Западом, но вот проблема того, как совместить витиеватые фразы в минских документах с абсолютно противоположной им реальностью на местах, до сих пор остаётся нерешённой. Поэтому прорабатываются различные пути сопряжения желаемого и действительного, конечным пунктом назначения которых всё равно выступает абстрагирование от проблемы Донбасса или хотя бы откладывание её в долгий ящик, то есть слив.
На данный момент можно рассматривать три формы слива:
1. Слив минский классический. Согласованный и с хунтой, и с Западом мирный мягкий слив в оговоренный срок с предоставлением особого статуса и выполнением прописанных в Минске-2 политических условий, включая проведение выборов. Идеальный вариант для Кремля, но практически неприемлемый для хунты.
2. Слив односторонний. Представляет собой одностороннее выполнение Москвой и ополчением своих минских обязательств, включая передачу границы, без прямого согласования с хунтой с расчётом на то, что Запад признает обязательства РФ выполненными и заставит хунту пойти на деэскалацию. Критическое условие — признание Запада.
Сценарий упирается в проблему проведения выборов. Москва может пойти на самостоятельное проведение выборов, как это случилось в прошлом году, и не далее, как две недели назад вполне рассматривала этот вариант, изложенный в интервью Погребинского. Но после трёхсторонней встречи в Берлине 24 августа европейские лидеры заявили о категорическом неприятии идеи самостоятельных выборов, и похоже это стало главным результатом берлинского вояжа Порошенка. Если же выборы проведены не будут, то констатировать выполнение Минска-2 не получится. И тогда нужно либо договариваться с хунтой, либо переходить к третьему варианту.
3. Слив пролонгационный. Связан с продлением срока Минска-2 и, фактически, представляет собой вариант заморозки конфликта. Позволяет отложить выполнение самых неудобных пунктов минских соглашений, не выходя за их рамки и не разрушая действующий формат. Переводит процесс в долгоиграющее русло по образцу Приднестровья и даёт возможность тянуть время в духе сценария войны на измор. В целом, выгоден для хунты, поэтому выдвигается как наиболее реалистичный. Для Москвы допустим в том случае, если будет сопровождаться деэскалацией и стабилизацией обстановки. Но поскольку у хунты на этот случай уже выработан «план Горбулина» с постепенным удушением и терроризированием оставшегося населения, «заморозка» будет «горячей» и вряд ли позволит устранить этот фактор в отношениях с Западом.
И можно упомянуть условный четвёртый тип слива — слив с признанием или абхазский сценарий. РФ берёт кормёжку ДЛНР на себя, отказываясь от попыток впихнуть Донбасс в Украину. Как бы кому-то ни хотелось, но признание ДЛНР, если только оно не станет импульсом к новому витку эскалации и переходу войны в открытую фазу, — это тоже вариант слива, который оставляет значительную часть Донбасса и всю остальную Новороссию под властью хунты. Правда, само по себе признание ДЛНР не приведёт к деэскалации и стабилизации отношений с Западом, если только оно не будет заранее с ним согласовано. Но поскольку такое согласование на данный момент выглядит нереальным, вести речь об этой форме слива пока что не приходится.
Анализ описанных сценариев позволяет понять, почему многие из тех вариантов, которые преподносятся публике как «неслив» это «те же яйца, только в профиль». Если нынешнее подвешенное положение в нынешних искусственных границах устаканится, будет принято партнёрами как временный или постоянный статус-кво и даст возможность «закрыть вопрос», то это будет не меньшим сливом, чем минское запихивание Новороссии в Украину.
По степени губительности эти варианты сливов, разумеется, имеют некоторые отличия, особенно с точки зрения кратко- и среднесрочных перспектив на будущее. Соотношение количества возможных жертв от вражеских обстрелов и от репрессий хунты после впихивания видится вполне сопоставимым. Но в плане предполагаемого конечного эффекта — прекращения борьбы за Новороссию и полного ухода с территории ВГН (временного государственного недоразумения) — они все идентичны.
Отсюда можно заключить, что «неслив» — это отсутствие чёткой, признанной всеми сторонами стабилизации текущей ситуации, неважно в форме окончательного урегулирования или «заморозки». Понятно, что её отсутствие может являться результатом как отказа РФ от сливного курса, так и отказа партнёров принимать сливной курс РФ, поэтому последствия «неслив» в этих двух случаях существенно отличаются. В первом случае «неслив» кардинально меняет конфигурацию и выводит её в более конструктивное русло, во втором только оттягивает достижение желаемого для Кремля результата, усугубляя надоевший всем «торг на крови». Иными словами, ситуации «Путин не слил, потому что не хочет сливать» и «Путин не слил, потому что слив на его условиях не принимают» — это «две большие разницы». И как бы штатные рупоры кремлёвской пропаганды ни уверяли, что «неслив» по второму варианту это практически наша победа, это далеко не так. Слив как процесс не менее губителен, чем слив как результат.
Но пока результат не достигнут, остаётся хотя бы некоторая возможность сорвать процесс или перевести его в более выгодное русло.
Тем более, что достижение поставленного результата выглядит пока весьма проблематичным. Ни один из указанных сливных сценариев не обеспечивает необратимую деэскалацию конфликта в его военной составляющей, потому что она целиком зависит от доброй воли хунты, которая может появиться только с её полным военным разгромом. Поэтому ни один вариант политического урегулирования, не подкреплённый военным разгромом хунты, не будет гарантировать стабильного наступления мира.
Поскольку цена эскалации с течением времени возрастает, и давно уже перешла границу приемлемого для Путина, возможность эскалации даже не рассматривается. Более того, Путин пойдёт на любые уступки, чтобы её избежать. И это даёт существенный рычаг влияния для хунты. Угроза эскалации с её стороны в ответ на планы одностороннего проведения выборов, дополненная убедительным воздействием европейских партнёров, привела к тому, что Кремль в пожарном порядке не только пошёл на все требуемые уступки, но и, впав в совершеннейшую истерику, устроил дикую публичную погоню за мелким местным деятелем, внезапно заартачившемся в ходе минских переговоров. Чем открыто подставился в глазах своей и западной общественности.
Понимание изложенных форм и вариантов слива позволяет развеять один серьёзный миф, до сих пор витающий в патриотической среде, а именно миф о том, что слив неизбежно ударит по имиджу и репутации Путина внутри страны и приведёт если не к смуте, то к потере доверия в определённых силовых кругах и к подъёму русского национального самосознания. Не буду ручаться за силовые круги, но за этот год официозная пропаганда добилась одного немаловажного успеха — легитимизации минских соглашений в глазах общественного мнения и ассоциации их с патриотическим курсом недопущения «большой войны». Поэтому выполнение Минска-2, завёрнутое в приятную российскому обывателю обёртку «очередной победы Путина» и сопровождаемое реальным установлением мира, вне сомнений, будет принято как должное и не только не понизит, а скорее всего ещё и повысит 146%-ный рейтинг.
Но это касается только минского варианта слива, причём, повторюсь, только в случае установления реального прочного мира. Односторонний слив пока что не воспринимается общественностью как приемлемый, потому что не вписывается в логику «всех переиграл», и потому что не ведёт к прекращению боевых действий. Ведь если Кремль, похоже, уже готов закрыть глаза на возможность продолжение насилия после формального слива, главное, чтобы партнёрами он был засчитан, то общественное мнение пока к этому явно не готово. Массовые репрессии, неизбежные в случае впихивания в Украину, станут хорошим способом макания крысы мордой в грязь после распиаренного триумфа. Но сказать, что такое макание само по себе станет толчком для смуты, нельзя.
Другое дело, если слив ДЛНР повлечёт за собой эскалацию в других болевых точках РФ — в Крыму, в Приднестровье, на Кавказе, в Центральной Азии и т.д. Некоторые патриоты уповают на то, что наступление Запада в этих проблемных зонах приведёт либо к окончательному прозрению российской верхушки, либо к её окончательной делегитимизации и сносу. Но впадать в подобный фатализм нет достаточных оснований.
Во-первых, далеко не факт, что Запад и хунта сразу после слива ДЛНР пойдёт в прямую военную атаку на те позиции и зоны, которые Москва может вполне законно защищать. Это совсем не вписывается в логику затяжной войны на измор, истощение и унижение, которую ведёт против нас Запад.
Во-вторых, даже если такая атака произойдёт, Новороссии от этого легче не станет, ведь после слива Москва лишится даже остаточных рычагов давления в ДЛНР и вряд ли пойдёт на нарушение только что взятых на себя обязательств. Тем более, что если такая атака случится в другом регионе, — на Кавказе или в Центральной Азии — это приведёт к переключению внимания и уходу Новороссии из российского информпространства.
И в-третьих, слив как процесс стабилизации отношений с Западом — дело комплексное и касается не только того, как замять вопрос с ДЛНР, а урегулирования всех существующих конфликтов на постсоветском пространстве. Слив Новороссии станет моделью для решения других аналогичных проблем.
Поэтому не стоит лелеять напрасные иллюзии: если Москва пойдёт на слив Новороссии, за Крым и Приднестровье она драться не будет. Да и в условиях ухода России с Украины эти клочки никакой ценности уже представлять не будут, их сдача станет только вопросом времени. Нужно понимать, Запад в ходе слива добивается полного ухода РФ из СНГ, сдачи всех оставшихся позиций и замыкания РФ в пределах её нынешних границ для дальнейшего внутреннего переформатирования. Шутка ли сказать, с помощью минского процесса Запад добился того, что РФ сама начала строить стены на границе с Новороссией, тогда как демаркацию сухопутной границы с Украиной оттягивали более двадцати лет. Да, в итоге Запад всё равно обманет Путина и не обеспечит ему желаемой стабилизации, но ведь дело будет сделано. Как я предупреждала два месяца назад (см. ниже «Какая капитуляция нужна Западу?»), Запад сначала выбьет из Путина все необходимые ему уступки, а потом кинет, но кинет тогда, когда Москва в ответ уже не сможет взбрыкнуть — нечем будет брыкаться.
Отсюда следует главный вывод: распространённое мнение, что слив объективно невозможен, а если и произойдёт, то повлечёт за собой какие-либо конструктивные процессы внутри РФ вследствие усиления давления Запада, ошибочно и является на данном этапе опасным заблуждением, усугубляющим пассивность русского движения и убеждающим его не оказывать активного сопротивления текущему сливу.
Слив в любой его форме станет если не точкой невозврата, то триггером необратимых изменений, сорвать которые сможет только выход процессов из-под контроля вследствие какого-либо непредсказуемого события.
Поэтому сливу во всех его ипостасях надо всячески сопротивляться, подбрасывая дровишек в костёр конфронтации РФ с Западом и не позволяя элиткам окончательно сдаться. Сопротивляться сливу можно опираясь только на саму Новороссию и на общественное мнение в РФ. Одной из главных точек приложения усилий в этом направлении должна стать делегитимизация минского слива в глазах российской общественности, в том числе благодаря вынесению на публику всех деталей «сливной кухни».
Разоблачение истинной природы минского слива как не закономерного следствия стремления народа Донбасса к миру, а циничного принуждения его к принятию неприемлемых и самоубийственных для него условий с помощью манипуляций, шантажа и устранения лидеров ополчения, может сыграть решающую роль не только в деле срыва сливных сценариев, но и подрыва позиций пятой колонны из т.н. российской элиты, которая больше не сможет прикрываться маской напускного патриотизма.
___________________________________________________________________________________
КАКАЯ КАПИТУЛЯЦИЯ НУЖНА ЗАПАДУ?
Недавно в каком-то зарубежном издании увидела мельком фразу известного русофоба Карла Бильдта о том, что Запад намерен продлить санкции против РФ и на следующий год. Первоисточник пока найти не удалось, поэтому за достоверность не ручаюсь, но само по себе это утверждение натолкнуло на размышления о том, а что же будет после Минска-2 и его закономерного провала? А это, в свою очередь, требует понимания того, чем является Минск-2 в нынешней стратегии Запада в отношении РФ, и на что направлена эта стратегия как таковая. Попытаемся разложить эту логическую матрёшку.
1. Какая капитуляция нужна Западу?
Полная и необратимая. Такая, которая гарантирует невозможность восстановления единства русского цивилизационного пространства и возрождения русского государства. Именно подобная капитуляция, а не свержение Путина само по себе является истинной целью западной стратегии. Недавние заявления американских чиновников о том, что со сменой режима проблемы с Россией не разрешатся, служат очевидным подтверждением этого. Одной только головой П. на блюдечке «элитка» отделаться не сможет. Западу нужно окончательно закрыть «русский вопрос», с чёткими гарантиями того, что даже намёков на возрождение Великой России в будущем не последует.
2. Что требуется для достижения этой цели?
Пути и средства, конечно, могут варьироваться. Но понятно, что уровень текущего политического и экономического давления на Москву должен сохраняться с возможностью дальнейшего усиления по мере необходимости. Санкции должны оставаться в силе. При этом потенциальные риски от возможных ответных мер РФ должны быть сведены к минимуму. То есть для спокойного и беспроблемного доведения затеи до логического конца необходимо обеспечить полную свободу рук в плане политической травли и экономического удушения РФ и при этом лишить её возможности оказывать сколь-нибудь значимое сопротивление и переводить ситуацию в единственно выигрышную для себя военную плоскость.
3. Какую роль в этой стратегии играет Минск-2?
Сам по себе Минск-2 в том виде, в каком он сформулирован, окончательной капитуляцией ещё не является. На данном этапе он выступает скорее инструментом минимизации оставшихся у Москвы рычагов влияния на ситуацию и лишения её последних путей сопротивления в рамках сложившейся «гибридной» конфигурации. Разумеется, полная капитуляция с возвращением Крымом и «явкой с повинной» устроит Запад и сейчас. Но до тех пор, пока зачатки русского подъёма ещё сохраняются в общественных настроениях, возможность патриотического бунта в ответ на капитуляцию ещё не сведена к нулю, а площадка для наступления в Новороссии удерживается, добиваться полной капитуляции слишком рискованно. К тому же, выбирая последовательность внешнеполитической капитуляции и внутриполитического переворота, Запад скорее всего предпочтёт подписать окончательную капитуляцию РФ после переворота, когда новый лидер, пришедший на волне народного недовольства с большим кредитом общественного доверия, сможет без особых проблем сдать позиции и принять все формальные обязательства по соблюдению нового статус-кво.
Схема видится примерно следующей: добиться от Путина весомых стратегических уступок, поднять волну народного недовольства на экономической почве, спровоцировать переворот в желаемом для Запада направлении и уже с новым лидером подписать окончательную капитуляцию. Для нейтрализации возможных патриотических порывов, заранее дискредитировать как риторику, так и вероятных лидеров патриотического подъёма. Это практически та же схема, которую проделали в начале 1990-х со смещением Горбачёва, когда тот достиг предела допустимых для него уступок Западу, и процесс продолжили уже при всенародно и горячо любимом Ельцине. Правда, до конца не довели, но надо же когда-то исправлять ошибки.
В этой схеме Минск-2 — это средство выбивания тех самых критических стратегических уступок, которые лишат РФ возможности для сопротивления Западу на внешней арене, усугубят имиджевые потери власти во внутренней, и проложат путь к дальнейшему перевороту и капитуляции.
4. Исходя из этого, следует задаться вопросом, а нужно ли Западу полное выполнение Минска-2?
И да, и нет. Западу нужен полный уход РФ из Украины и отказ от русского дискурса, но ему совершенно не нужно согласованное, признанное выполнение, при котором придётся выполнять свои обязательства и снимать оговоренную часть санкций.
В этом свете становится понятным, почему Запад поддерживает хунту в её действиях по срыву Минска-2, требуя только предоставления формального статуса для затравки и никак не побуждая к прямому взаимодействию с ДЛНР, но при этом нервно реагирует на попытки одностороннего выполнения политической части Минска-2 со стороны республик. Запад требует от Путина наступить на горло собственной песне про «инклюзивный диалог» и сливаться на условиях хунты, как раньше уже требовал и добился того, чтобы Путин наступил на горло собственной газовой стратегии.
Но ни слив на условиях хунты, ни ускорение «самослива» ДЛНР, то есть одностороннего выполнения минских договорённостей (а точнее его имитации, так как республики не могут в одностороннем порядке сами себя наделить особым статусом в Украине, который не признаёт сама Украина), не приносит Москве ожидаемых послаблений. Уступки принимаются как должное, но нажим усиливается. Даже если кремлёвские функционеры в своих жалких потугах завтра отдадут хунте границу без каких-либо предварительных условий вообще, санкции всё равно сохранятся. Для этого на всякий случай готовятся предпосылки для эскалации в Приднестровье или других болевых точках Кремля. В конце концов, остаётся зацепка в виде Крыма. В отношении того, к чему придраться, у Запада всегда есть запасные варианты.
5. Что будет, если Кремль поймёт тщетность сливных усилий и откажется идти на стратегические уступки в нужной для Запада степени?
Тогда очевидно нажим усилится вплоть до осуществления самых страшных угроз про слив компромата и отъём зарубежной собственности.
Правда, в недавнем интервью, явно не случайным образом совпавшим с выступлением Путина на СовБезе и перебившим пафос «неторговца суверенитетом» констатацией «сливаться будем при любых раскладах», Патрушев сказал, что если Штаты не пойдут на нормализацию, то процесс будет длиться долго. Но это российские властные элиты могут рассчитывать на долгий процесс. А Западу нужно отчитаться и перед своей общественностью, доказав, что выбранный путь привёл к желаемому результату. Иначе возникает закономерный вопрос, «что же вы своими санкциями ничего не можете добиться?».
В предвыборных раскладах в США эта карта будет разыгрываться одной из первых. То есть сейчас нужен промежуточный результат, хорошая тактическая пэрэмога, которую Хиллари сможет продать американской публике. А если такого результата не будет, то придётся раскачивать до полной капитуляции. Кстати, перенос думских выборов на сентябрь в этом деле — очень хорошее подспорье.
Правда, раскачка в нынешней конфигурации чревата нежелательной степенью эскалации и снижением контролируемости процесса, так что Западу намного удобнее добиться нужных уступок от Кремля сейчас. Оттого и подключаются любые рычаги запугивания Первого лица — от Боинга до личного компромата и открытого конфликта. С открытым конфликтом и прочими чересчур жёсткими мерами Запад явно блефует, но блефует весьма правдоподобно — кремлёвские властители реально верят, что в случае «срыва слива» по ним будут бить всем и сразу, и очень торопятся со сливом.
Поэтому так и бьются неугомонные башни в стремлении обеспечить демократам приемлемые для победы на выборах уступки, позволяющие, пусть и с сохранением санкций, отложить добивание медведя на лишний год-полтора.
Но мы им этого года гниения дать не можем.
Потому что их цели измеряются в месяцах и миллиардах очень условных единиц, а наши — в столетиях русской славы и миллионах русских душ.
источник
