Праздничные дни в Харькове доставили немало неприятностей тем людям, которых народ зовет «гауляйтерами». Во-первых, их информационные потуги опорочить Сопротивление ни к чему не привели: слишком безыскусным оказалось вранье о провокациях и терактах, готовящихся ужасными «колорадами» и «ватниками»… Во-вторых, провалились попытки навязать Харькову чужеродную символику траурных расцветок, изобретенную в спешном порядке новыми идеологами хунты. И, в-третьих, не удалось нагнать страху на харьковчан, запугать активистов Георгиевского протеста и запретить праздничные шествия. 9 мая тысячи людей пронесли гигантскую гвардейскую ленту через весь город: от Мемориала к центру, от Зеркальной струи к площади Свободы, а после митинга — к памятнику Воину-освободителю на Павловом Поле…
Лидеры харьковского Сопротивления Юрий Апухтин и Константин Долгов, накануне праздников выпущенные из-под стражи под залог, уже вернулись к активной общественной борьбе. Правда, по этому случаю следователи устроили себе 9 мая рабочий день — вызвали обоих для тесного и долгого общения. (Во времена первой «оранжевой» власти к милиционерам, задействованным в борьбе с «сепаратистами», то есть с инакомыслием, приклеилось ироничное «орлы Луценко»; сейчас их последователей припечатали саркастичным «дятлы Авакова».) Неподъемные суммы залогов (за Долгова суд первой инстанции требовал 600 тысяч гривен, то есть 500 минимальных зарплат, потом Апелляционный суд снизил сумму до 360 тысяч гривен; за Апухтина «просили» около 100 тысяч гривен) помог выплатить лидер движения «Юго-Восток» Олег Царев. Он же внес залог за активистов Владимира Щербину, Вадима Момота и Олега Крутова.
Константина Долгова и трех ребят освободили 8 мая. Его выход с георгиевской ленточкой, которую он сумел пронести в камеру, выглядел достаточно символично. Ведь накануне режим принял беспрецедентные меры по борьбе с праздником Победы. В подконтрольное информационное пространство была запущена красно-черная эмблема в виде мака с подписью: «1939—1945. Никогда больше!» Этот безвкусное творение сразу же породило множество демотиваторов. Один из них — сине-желтый флаг с подписью: «1991—2014. Никогда больше!» Ретивые исполнители чиновничьих приказов порой демонстрировали, как идеология роднится с идиотизмом: «праздничный» сине-желтый прапор был вывешен над одним из харьковских салонов ритуальных услуг!
Много было разговоров и о том, что 9 мая над площадью Свободы появится огромное полотнище государственного флага. Но Харьковское ополчение прозрачно намекнуло инициаторам, что эта акция в День Победы будет не уместна, а за сохранность флага никто не поручится…
За несколько дней до праздника группа харьковских ветеранов предупредила местную власть: в городе не будет военного парада с той техникой, которую Киев использует для карательных акций на Юго-Востоке. Кроме того, они дали понять, что после событий в Одессе и Славянске не хотели бы видеть, как львовские курсанты маршируют по площади Свободы. Ветераны пообещали, что перекроют главную улицу, чтоб не допустить этого.
Игорь Балута, занимающий кресло харьковского губернатора, заявил: «Мы рассчитывали, что сможем купировать ситуацию, но у нас есть данные, что планируются не просто провокации от граждан, которые чем-то не довольны, а провокации, связанные с массовыми жертвами».
Упомянутые «данные» остались известны только Балуте и его информаторам. Но областные чиновники и силовики, посовещавшись на закрытом заседании, ничтоже сумняшеся решили, что традиционное празднование Дня Победы на площади следует отменить, чтоб избежать «столкновений, жестокости и провокаций».
9 мая Балута и прочие харьковские чиновники приехали на Мемориал Славы о-о-очень ранним утром, избегая нежелательных встреч с людьми. Народные депутаты от Партии регионов тоже ограничились официальным мероприятием — возложением цветов в полусекретном режиме. Впервые за многие годы была перекрыта дорога на Лесопарк — проехать могли только участники официальных торжеств. Люди, в том числе пожилые, значительную часть пути к Мемориалу вынуждены были пройти пешком. Собственно, праздник Победы начался тогда, когда «вип-посетители» стремительно отбыли «обязательную программу» и удалились.
Люди, которые нескончаемой вереницей шли к Лесопарку, несмотря на «страшилки» властей, обратно возвращались уже внушительной колонной, несущей по городу гигантскую георгиевскую ленту. Они словно напоминали своим «гауляйтерам», что же на самом деле является настоящим символом Победы.
В первой половине дня знамена Победы и георгиевские ленты, ставшие флагами, побывали близ всех харьковских памятников воинской Славы — благодаря автопробегу, проведенному при поддержке общественного движения «Юго-Восток». Самым массовым было шествие тысяч харьковчан по главной улице города, с оркестром. Без государственных флагов. Только знамена Победы, георгиевские ленты и флаги общественных движений, не признающих власть киевской хунты. Люди демонстрировали своим чиновникам и властям: в День Победы город готов обойтись без вас. К тому времени уже пришли тревожные известия из Мариуполя… Участники шествия скандировали: «Мариуполь! Мы с тобой!», «Славянск — город-герой!», «Одессу не простим!».
А лидеры Сопротивления праздновали День Победы на площади Свободы, вместе со своими земляками. В их числе была и первый секретарь обкома КПУ Алла Александровская, которая (единственная из харьковских народных депутатов разных созывов) пренебрегла призывом нынешних властей не участвовать в несанкционированном празднике. Она обратилась к митингующим:
— Власти попытались сделать так, чтобы народ Украины не отмечал День Победы, чтобы мы смирились с тем, что фашисты загоняют нас с вами в квартиры, что мы смирились с тем, что они правят бал, а мы должны их бояться и не выходить на улицы. Сегодня мы показали и на Мемориале, и здесь, на площади, что никогда не покоримся, что никогда не опустим руки, будем бороться с фашистами… Наша победа, наш успех возможны только в сплоченности. Мы вышли сюда 23 февраля. Мы здесь стояли, охраняя памятник. Мы здесь стояли, когда от фашистов освобождали здание обладминистрации. Мы с вами стояли тогда, когда защищали наших товарищей, которые сегодня арестованы и брошены в застенки этой хунтой. Мы с вами выходим сюда публично, не закрывая своих лиц, потому что мы хотим показать: мы не боимся фашистов!.. Мы никогда не согласимся с этой властью. И мы приложим максимум усилий, чтобы вышвырнуть их из властных кабинетов. Если Киев не захочет нас услышать, то давайте не забывать, что Харьков был первой столицей Украины — и он может снова ею стать!
После митинга ветераны отказались подходить к полевой кухне, поскольку она была организована властями, да еще и по соседству с армейскими палатками, установленными для аваковских «туристов»… Один из ветеранов сказал, как отрезал: «Не нужна нам их фашистская каша!».
Зато активисты «Юго-Востока», Компартии и других общественных движений раздали в этот день несколько километров георгиевской ленточки. За ленточкой обращались к ним и харьковские милиционеры, которые стояли в оцеплении и сопровождали антифашистские марши…
Активисты Сопротивления, выпущенные недавно из Холодногорской тюрьмы под залог, говорят, что местные правоохранители настроены лояльно и сочувственно по отношению к их деятельности.
Юрий Апухтин.
Один из харьковских координаторов движения «Юго-Восток» Юрий Апухтин рассказывает:
— Когда я сидел в СИЗО, вся администрация говорила нам: «Ребята, это наш приказ, но мы с вами».
«СП»: — Это несмотря на то, что сообщал украинский «канал честных новостей» в день вашего ареста? Вы знаете, что вас назвали одним из главных сепаратистов Харькова, готовившим теракт?..
— Да-да, я должен был бросить бомбу. Причем именно 9 мая. По их версии… А главной причиной задержания — моего и моего соратника Спартака Головачева — стала наша поездка в Славянск с гуманитарным грузом. Это было за день до ареста. Колонна из 12 машин везла продукты (килограмм триста — четыреста), лекарства, инсулин. Перед Изюмом «чернорубашечники», около четырех десятков человек, в масках, с автоматами, перекрыли трассу. Под деревом был установлен пулемет. Руководил ими полковник «нацгвардии», который сказал: вам туда ехать нельзя. После долгих препирательств и угроз (он говорил нам: «Сейчас мордой в асфальт ляжете…») мы перекрыли Ростовскую трассу. Тогда старший стал созваниваться с кем-то. Потом торговался с нами, какую часть груза пропустит. Сошлись на том, что дальше поедут микроавтобус и машина с лекарствами и продуктами. Я сказал: «Тогда обеспечьте зеленый коридор и проведите через все ваши блокпосты». И он лично провел нас — на большой скорости промчались до баррикад в Славянске… А на обратном пути нас часа три проверяли под Изюмом какие-то оперативники. Я спрашивал: «Неужели вы считаете, что мы из Славянска оружие везем?»
И вот на следующий день, 30 апреля, я ехал на круглый стол по децентрализации, который проводился Украинским филиалом Института стран СНГ. И меня задержали. Повезли в один райотдел, Дзержинский. Против меня там было возбуждено уголовное дело — за проведение запрещенного митинга: не подчинился судебному исполнителю. Потом повезли в Управление по борьбе с организованной преступностью (УБОП). Но ограничились беседой в машине. Поехали в другой райотдел, Киевский. Четыре часа я простоял в коридоре. Никто ничего не предъявляет… В конце концов, я возмутился, вошел к следователю-девушке: «Или предъявляйте мне что-то, или я ухожу». Она задергалась, два раза выбегала звонить кому-то. Я поинтересовался: кому? Оказалось, начальнику областного управления, который контролировал ход процесса.
«СП»: — В конечном итоге вас обвинили в организации массовых беспорядков. Каких именно?
— В том, что я, якобы, организовал погром автобусов, которые 8 апреля увозили от обладминистрации милицейское подразделение — наверное, спецназ.
«СП»: — Это в тот день, когда Аваков силами винницкого «Ягуара» зачистил здание… Потом протестующие забросали камнями автобусы с приезжими силовиками.
— Да, речь о тех событиях. Но меня вообще в тот день на площади не было. Я сказал следователю, что это чушь абсолютная. Но они привели свидетеля, который рассказал, что видел, как я призывал к этому… Его показания послужили основанием для моего задержания. Сам он принимал участие в этом погроме. Но ему «написали» статью 208 (хулиганство). А мне — 294-ю (организация массовых беспорядков с целью противодействия властям).
И вот закончились следственные мероприятия, мне отдали телефон. Но тут же оказывается, что надо еще к другим офицерам подойти, которые хотят поговорить в связи с покушением на мэра Кернеса.
Понятно, им нужен был повод, чтоб меня помурыжить. Поговорили с ними около часа. Я чувствую: тянут время… Хотел уйти — не дали. Продержали меня в Киевском райотделе всю ночь. С утра приехали сотрудники УБОП и отвезли в суд. Там предъявили обвинение (организация массовых беспорядков) — и в СИЗО…
«СП»: — Накануне дня Победы вам изменили меру пресечения и выпустили под залог. Не боялись уже, что вы устроите «теракт», то есть выступите на митинге?
— 9 мая, в шесть утра приехали: извините, у нас приказ, надо доставить вас в Киевский райотдел. В нескольких кабинетах продержали до 10 часов, ничего не говоря… Я возмутился: «Что ж вы делаете? Святой день — надо ехать на Мемориал, цветы возлагать». А после десяти пришел майор и, ничего не объясняя, сказал, что могу быть свободен.
«СП»: — Боялись, что вы появитесь на Мемориале одновременно с областными чиновниками?..
— Да, они же рано утром там появились. Но сразу же мне предъявила девочка-следователь еще одно предписание: явиться в понедельник в УБОП еще по одному уголовному делу за организацию массовых беспорядков. А плюс еще третье дело возбуждено по факту беспорядков в центре города — по 109 статье (действия, направленные на изменение и свержение конституционного строя): у нас был обыск в офисе, конфискована аппаратура. Это в тот день, когда меня и Головачева задержали. Там ничего противозаконного не хранилось. Подбросили какую-то ржавую гранату Ф-1. Я не знаю, в чьем присутствии проводился этот обыск. Якобы есть протокол — в понедельник надеюсь ознакомиться с ним.
«СП»: — После недельного пребывания в СИЗО — каким увидели Харьков? Ничего не поменялось в настроениях?
— Было приятно, что люди работали. Ничего не остановилось. Хотя из нашего движения «закрыли» пять человек. Было приятно, что 9 мая пришло столько народу. Многие тысячи — в разных частях города. Харьков показал, что плевать он хотел на эту хунту, на эту власть местную. Это наш праздник — и мы будем его отстаивать.
Харьков
My Webpage